Галина Куликова - Врушечка

— Да, хочу, — ответила Настя. — И еще я отдам тебе сумку, в которой у меня хранятся вещи, оставшиеся от родителей. Наши с Димкой детские фотографии, кое-что из семейных реликвий… Ничего ценного. Ну, то есть для других ничего ценного. А для меня — самое ценное на свете. Ты не против?

— Против могла бы быть только свинья, — проворчал Янис. — С чего начинать, с кота или с сумки?

Некоторое время они занимались перетаскиванием вещей и кота с его «приданым», а потом раздался телефонный звонок.

— Босс! — сообщила Настя, поглядев на дисплей. — Надеюсь, он звонит сказать, что его жена с дружественным визитом отправилась в Антарктиду.

Она включила связь и прижала сотовый к уху.

— Алло, Настя? — донесся до нее взволнованный голос Колесникова. — Вы дома?

— Дома, а что? — нервно спросила та.

— Поедем со мной в Калошино за собакой, — попросил он. — А то мне одному как-то не по себе.

— Знаете, Валентин Валерьевич, — сказала Настя с чувством. — Никто никогда не обвинял меня в том, что я медленно соображаю. Но сейчас я в тупике. О чем вы вообще говорите?

— Настя, мне кажется, что Лерина собака жива, — понизив голос, пояснил он.

— Что значит — кажется?

— Мне рассказали, что в Калошине, где раньше жила Ева, появился пес без хвоста. Я думаю, это Пират. Думаю, моя жена поехала к своей сводной сестре и отвезла его туда. Не потому, что она такая добрая. Просто захватила с собой. Выпустила где-нибудь на дороге, а пес прибился к людям. Говорят, он бегает вокруг деревни, его видят то тут, то там. Я попросил одного человека его приманить, но он позвонил сегодня утром и сказал, что ничего не получается. Судя по описанию, это точно Пират. Я должен вернуть его Лере.

— А Калошино далеко? — поинтересовалась Настя. Она уже умирала от жалости к этой потерявшейся бесхвостой собаке.

— Сто с лишним километров.

— Сто с лишним?! — ахнула она. — Но ведь сегодня юбилей фирмы! Надо собраться, подготовиться…

— Настя, вы же добрая, — напомнил Колесников. — Кроме того, у вас нет выхода: я уже подъехал к вашему подъезду. Понимаете, если собака окажется не Пиратом, я испытаю страшное разочарование. И даже могу впасть в буйство. Мне нужен рядом кто-нибудь здравомыслящий.

— А… А вы уже поговорили с Евой? — не удержавшись, спросила она.

— Еще нет, потому что она не ночевала дома. Но уверяю вас, я подготовился к встрече.

— Ладно, — сказала Настя. — Хорошо, поедем в Калошино. В конце концов, у меня тоже есть домашний любимец. И сердце мое — не камень. Подождите меня пять минут, я спущусь.

Она отправилась к Янису и сказала:

— Обстоятельства изменились. До вечера я оставляю вас с Кузей одних.

— А как же юбилей вашей фирмы? Ресторан?

— Вечеринка устраивается не в ресторане, а в офисе.

— В офисе? — разочарованно переспросил Янис.

— В конференц-зале пройдет торжественная часть, а в фойе будет организован шведский стол. Ну и, разумеется, приедут музыканты. Все будет замечательно, вот увидишь.

— А куда ты уходишь? Ты же собиралась заняться своей внешностью.

— Сейчас мы с боссом уезжаем по срочному делу. Ехать довольно далеко, и я не знаю точно, когда вернусь. Жди меня дома.

— Ладно, — согласился Янис и радостно добавил: — Кстати, я уже свыкся со своей грядущей ролью. Даже пробовал говорить по-немецки. У меня замечательно получается.

Настя заверила его, что он вообще замечательный, и, впопыхах натянув на себя джинсы и футболку, скатилась с лестницы на первый этаж. Колесников бродил вокруг машины и грыз ногти.

— Немедленно прекратите это, — потребовала Настя. — Достаточно с меня того, что я терплю эту вашу отвратительную привычку стучать ложкой о блюдце.

— Лерку всегда забавляло, как я стучу, — мечтательно ответил он. — Садитесь скорее, я нервничаю.

— Я тоже нервничаю, — бросила Настя, забираясь в салон и пристегиваясь ремнем безопасности. — Знаете, сколько женщине нужно времени для того, чтобы подготовиться к торжественному мероприятию?

— У вас есть фора, вам не нужно волосы укладывать, — заметил Колесников, рванув с места.

— Скажите еще, что мне и голову мыть не надо. Протерла салфеточкой — и все, — гневно ответила Настя. — У меня платья нет. Вернее, у меня есть платье. Мне его Игорь подарил. Но я не могу пойти в его платье, потому что мы поссорились.

— Ну да? А у вас с ним настоящий роман? Нет, серьезно? Вы же замужем.

— Кто бы говорил, — бросила Настя. — Вы тоже женаты.

— Я уже почти развелся, — серьезно заметил Колесников.

— Полагаю, Ева об этом еще не знает.

— Ей придется узнать.

Они помолчали.

— Слушайте, а чем это так пахнет? — спросила Настя, поведя носом. — Чем-то остреньким, таким вкусным.

— Это итальянские колбаски из баранины, я купил в ресторане, чтобы приманить Пирата.

Настя не выдержала и громко сглотнула:

— А если я гавкну, вы угостите меня колбаской?

Колесников рассмеялся и резко повернул руль. С трудом вписавшись в поворот, машина выехала на шоссе.

— Ну, дайте хотя бы половинку, — помолчав, попросила Настя.

— Вы что, серьезно? — удивился Колесников. — Я думал, вы шутите. Там пакет на заднем сиденье. Можете съесть все, а для Пирата мы купим докторской колбасы по дороге.

— Нет-нет, мне много не надо, — ответила Настя, исходя слюной.

Она распотрошила пакет, развернула промасленную бумагу и, схватив одну колбаску, впилась в нее зубами. На то, чтобы прикончить лакомство, у нее ушло две минуты. Вернув пакет на место, Настя удовлетворенно вздохнула и заметила:

— Да… Если бы вам удалось вернуть Лере собаку, ваш рейтинг, несомненно, пополз бы вверх. Пират вас хорошо знает, Валентин Валерьевич?

— Довольно хорошо, — ответил тот и скрипнул зубами. — Получается, что я его предал. Я предал собаку, Настя! Меня это так гложет. Вот собаки людей не предают. А я… Если бы я поверил Лере, ничего бы не случилось.

— Не знаю, не знаю, — пробормотала Настя. — С вашей Евой ничего наперед не загадаешь. Честно сказать, я даже опасаюсь сидеть с вами рядом. Вдруг она увидит нас вместе и метнет гранату? С криком: «Так не достанься же ты никому!»

— Она плохо водит машину, ей нас не догнать, — ответил Колесников и предложил: — Вы можете откинуть сиденье и подремать. Считается, что сон красит женщину.

— Так говорят сами женщины, — ответила Настя. — Те, которые любят поспать.

Тем не менее она послушалась и через десять минут уже спала сном младенца. Проснулась она оттого, что босс тряс ее за плечо.

— Просыпайтесь, — говорил он. — Мы подъезжаем. Кстати, вы очаровательно похрапываете.

— Я?! Я храплю? — изумилась Настя. — Мне никто никогда этого не говорил.

— А кто должен был сказать? Шелестов? Он джентльмен. А муж, может быть, храпит сильнее вас и ничего не слышит.