Юлия Шилова - Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо

Увидев, что Ахмед подходит ко мне все ближе, я вытерла тыльной стороной ладони свои слезы и прошептала:

— Нет, не надо. Пожалуйста!

— Или мы сейчас с тобой занимаемся сексом, или я звоню в полицию.

— Я беременна от Валида, — я предприняла еще одну попытку остановить Ахмеда. — У нас будет ребенок. Ты не посмеешь меня тронуть.

Видимо, мои слова подействовали на мужчину, и он остановился.

— У тебя нет живота!

— Скоро появится. У меня уже срок приличный, — сказала я, стараясь придать своим словам как можно больше правдоподобия. — Я забеременела еще во время своей предыдущей поездки в Египет.

— Ты врешь!

— Я говорю правду. Я не могу с тобой спать потому, что я беременна от своего мужа. Если не веришь, то спроси у Валида.

Последние мои слова окончательно остановили Ахмеда, и он закурил сигарету.

— Считай, что на этот раз тебе повезло. Я ухожу, а ты можешь смело готовить ужин и ждать мужа с работы.

При этом Ахмед специально выделил голосом слово «мужа» и ухмыльнулся, но я сделала вид, что это ни грамма меня не задело, и проводила его до входной двери.

— Не забывай, что тебя нельзя выходить одной из квартиры. По улицам в одиночку ходят только русские пляжные девки, ты сама знаешь, как их называют. Ты же теперь не такая, ты должна родить Валиду ребенка. Если захочешь куда‑нибудь сходить, то сразу звони мне.

— А ты что, вообще не работаешь? — спросила я и тут же сама ответила на свой вопрос: — Хотя зачем тебе работать, ты же и так весь в шоколаде ходишь. Я тебя деньгами подогреваю. А ты тут живешь недалеко, что ли?

— Тут, рядом, — нехотя ответил Ахмед.

— Надо же, а я и не знала!

Я подумала, что если где‑то тут недалеко находится квартира, в которой лежит мой заграничный паспорт, то при желании я могу его выкрасть. Точно так же, как кто‑то украл мои сережки. Просто взять и никому не признаваться в том, что это сделала я. Ахмед подумает, что это сделали воры, и будет считать, что я по‑прежнему беззащитна, поскольку у меня нет документов. А наличие паспорта мне как раз и не помешает, потому что никому не известно, что будет со мной дальше: пока все складывается совсем не так, как мне бы хотелось. Неужели я не смогу справиться с этим подонком? Или, как сказала бы моя мать, с этой макакой? Неужели эта макака умнее меня? Не думаю, просто я еще не успела как следует поразмыслить, как мне действовать в сложившейся ситуации. Моя любовь закрыла мне глаза на многие вещи.

— Ахмед, нам нужно быть с тобой друзьями, — я дружелюбно улыбнулась мужчине.

— Почему?

— Потому, что я даю тебе деньги и тебе не нужно работать. Так где ты снял жилье? — участливо начала расспрашивать я Ахмеда.

— Я же сказал, что тут недалеко.

— В соседнем доме?

— Нет. Дальше.

— Через дом?

— Нет. Зачем тебе это знать?

— А ты живешь один? — ответила я вопросом на вопрос.

— Один. Иногда на ночь ко мне будет приходить изголодавшаяся по сексу русская туристка…

— Дело молодое… Курортный город. Слишком велики соблазны и искушения. Ваши женщины вам до свадьбы не дают. А те, кто дает, — все замужем. Я это к тому говорю, что мы с тобой вроде как родственники. Ты же дядька моего мужа, вроде как не чужие. Хочешь, я у тебя приберу, посуду вымою и что‑нибудь вкусное приготовлю?

Ахмед задумался и почесал свой затылок. Видимо, мое предложение его заинтересовало. Не каждый холостой мужчина способен отказаться от бесплатной домработницы, которая готова безвозмездно вычистить квартиру и приготовить вкусный обед.

— Все равно я дома целыми днями сижу. Так что если помощь нужна, ты говори, не стесняйся, а то ведь коли ты собрался девушек к себе водить, то квартира должна быть чистой и свежей.

— Я подумаю, — холодно бросил Ахмед и, по всей вероятности, отправился тратить полученные от меня деньги.

Валид пришел после работы какой‑то нервный и, скинув с себя блестящие ботинки, прошел в комнату. Я сразу обратила внимание на его новую обувь и отметила про себя, что она неплохого качества.

— У тебя новые ботинки?

— Тебе нравятся?

— Да.

— Я у Саида купил. По‑моему, неплохие.

— По‑моему — тоже.

— Я же у тебя бизнесмен, а бизнесмен должен ходить в дорогой обуви.

При слове «бизнесмен» меня слегка передернуло, и я с трудом удержала себя от того, чтобы не высказать Валиду все, что я думаю по этому поводу.

— Конечно, любимый. Конечно, — только и произнесла я.

— В нашей стране о достатке мужчины судят по его обуви. Если ты не можешь позволить себе купить хорошие ботинки, значит — ты нищий. Можно ходить в штанах с дырками, но если ты носишь дорогие ботинки, значит — ты состоятельный человек.

— Боже мой, как же у вас все не по‑людски, — заметила я, но муж проигнорировал мое замечание.

— Я подумал о том, что у такой красавицы с белоснежной кожей и светлыми волосами должен быть только состоятельный муж‑бизнесмен, такой, как я.

— Надо же, как у вас все просто, купил ботинки — и ты уже крутой. Можно сказать, олигарх. И это ерунда, что за душой ни копейки и ты сигареты стреляешь, главное, что у тебя дорогая обувь. Получается, что если у тебя крутые ботинки, то весь мир лежит у твоих ног.

Мой муж вновь не понял мой тонкий юмор, и я продолжила:

— Знаешь, а у нас состоятельность человека определяется не по ботинкам. Важно, какое социальное положение этот человек занимает, сколько зарабатывает, какой у него ежегодный доход, какой недвижимостью он владеет. А у вас все так просто: купил ботинки и попал в разряд богачей.

— Я рад, что тебе понравились мои ботинки, — улыбнулся Валид и протянул мне поролоновую губку. — Это я тебе купил.

— Мне? Зачем?

— Ботинки дорогие. Их нужно чистить.

— А ты хочешь, чтобы я их чистила? — захлопала я глазами.

— Хочу. Ты же моя жена и должна за мной ухаживать. Не забывай, что у тебя муж — бизнесмен.

Увидев на моем лице раздражение, Валид с особой важностью добавил:

— Вот увидишь, скоро у нас все будет хорошо. Я буду стараться сделать тебя счастливой.

— А как же Надя? — Я не могла не задать вопрос, который волновал меня больше всего.

— Надя купит себе другого мужчину. Сегодня утром я хотел тебя позлить и просто пошутил. Мне хотелось проверить, насколько ты ревнива.

— Надо же, как ты уже все переиграл, а ведь утром ты убеждал меня совсем в обратном. Ты говорил, что хочешь позлить Надю. А меня‑то что злить, у меня в Египте и так жизнь не сахар. Мне тяжело, понимаешь?

— Почему тебе тяжело, ведь у тебя есть я?

— В том‑то и дело, что если бы не ты, то мне бы здесь вообще нечего было делать. Я и не думала, что будет так тяжело в чужой, мусульманской стране. А тут еще ты со своей Надей.

— Я же тебе объяснил, что это была глупая шутка.