Лариса Соболева - Миф о вечной любви

– О боже! – тихо произнесла Леля, прикрывая платком нос и рот. Что делать, запах крови не самый приятный, особенно мертвой крови. – Ее что, месили? Чем это?..

– Спицей из стального каркаса железобетонных конструкций, – сказал Крайний, не посчитав нужным скрыть от женщин орудие убийства. – Проще – арматурой, заточенной на одном конце. Удар нанесен в область солнечного сплетения, проткнул ее насквозь, то есть был смертельным.

– Где Руди? – глухо вымолвила Олеся.

– Чуть дальше, за носом автомобиля.

Олеся не рискнула идти мимо трупа женщины, она решительно обогнула автомобиль с другой стороны. Дойдя до носа, она попятилась назад, уперлась спиной в стену и, закатив глаза, стала оседать. Леля, более крепкая (впрочем, не ее муж лежал бездыханным и окровавленным на полу), подскочила к приятельнице и прижала ее к стене, не давая упасть.

– Олеся… Олеся… – говорила Леля, слегка ударяя вдову по щекам. – Ну, держись же, Олеська, будь умницей… Да помогите же, черт вас возьми!

Требование было адресовано мужчинам, которые проявили редкостное равнодушие к обмороку, видно, привыкли. Но один подошел и сунул под нос Олесе тампон – в воздухе запахло нашатырем.

Нашатырь заставил бедняжку вздрогнуть, она отвернула лицо от руки с тампоном, слава богу, не рухнула на пол, залитый кровью. На всякий случай Леля поддерживала ее, косясь в сторону Рудольфа. О ужас! Даже для такой крепкой нервной системы, как у Лели, два окровавленных тела сразу – многовато.

– Давайте покинем гараж, – предложил Крайний.

– Ты можешь идти? – спросила подругу Леля.

Олесю душили слезы, подбородок дрожал, да и вся она жутко тряслась, как после переохлаждения, и неотрывно смотрела расширенными глазами на бездыханное тело мужа. Леля насильно развернула ее к выходу, обняла за плечи и буквально вытащила на воздух. Олеся едва добрела до автомобиля, рухнула на заднее сиденье, после чего дала волю истерике. Она не рыдала, а буквально кричала.

Леля зажала сигарету зубами, нервно прикурила от зажигалки, потом лихорадочно затянулась раз пять подряд, словно от количества затяжек зависела ее жизнь. Только один человек выражал нетерпение – Крайний. Он прохаживался вдоль автомобиля, поглядывая на вдову, кажется, ловил момент, когда будет удобно задать ей тьму бестактных вопросов, Леля не выдержала и раздраженно бросила ему:

– Ну, что вы все ходите, ходите? Не видите, человеку плохо?

Проигнорировав ее выпад, Крайний резко подошел к Олесе и так же резко задал вопрос:

– Что за девушка в гараже, она вам известна?

– Это… Ия… – сквозь рыдания вымолвила Олеся. – Зовут ее так… Она работала… у мужа…

– Кто ваш муж? – был следующий вопрос.

– Биз… бизнесмен…

– Как он сюда попал? В багажном отделении чемоданы, у гаража тоже стоят чемоданы…

Леля выручила Олесю, которой говорить было невмоготу:

– Рудольф вчера вечером срочно собрался в командировку, вероятно, девушка должна была поехать с ним, поэтому вы нашли его здесь. Судя по всему, не только вы, убийца тоже. Послушайте, видите, в каком вдова состоянии? Можно ей хотя бы в себя прийти? Завтра я обещаю привезти ее, Олеся ответит на все ваши вопросы.

– А вы? – он уставился на нее, как гипнотизер.

– А что я?

– Вы ответите на мои вопросы?

– Хоть на сто.

Разрешил. Леля села за руль, не без облегчения выехала на улицу, проворчав:

– Какой противный дядька. Нет чтоб подготовить как-то… Олеся, ты как? М-да… поверить сложно в то, что мы увидели. Искренне тебе соболезную. Я побуду с тобой, Олеся.

– Не стоит…

Она еще деликатничает! Несмотря на внешнее спокойствие, Лелю тоже трясло. Неожиданный поворот. И необъяснимый.

Ничего у нее не получалось. «Мерс» не заводился, о чем Глеб сразу догадался, стоило взглянуть на Саньку в конце дня, когда он заехал за ней. В парке ни слова не сказал, зачем ронять авторитет, которого и так нет? Ну, не любит сильный пол, когда на его территорию вторгаются женщины, не любит. И это нужно учитывать, а не в позу становиться с первых шагов. В машине Глеб отчитался, что в больнице побывал два раза, Жанна отлично себя чувствует, просила привезти кое-какие лекарства, показал рецепты. Санька полностью игнорировала его, вынудив Глеба прочесть ей нотацию:

– Не надо было начинать с рекламы. Вначале скромность, потом дело, в последнюю очередь реклама, и то! Лучше, когда тебя рекламируют другие, это вызывает больше доверия.

– Ну, знаешь! – пыхнула она. – Скромными пусть будут бездарные и дилетанты, а я кое-что умею. Жаль, тебе неизвестно, что реклама – двигатель торговли, посмотри телек: все себя продают! И я продавала. Но кто знал, что твой начальник прямолинейный, как шпала?

– Наумыч?

– Он, он. У него нет чувства юмора.

– Ты несправедлива.

– Он ретроград, консерватор и рутинер! Вообще-то, вас, мужчин, отличают эти качества всех поголовно, вы же не терпите рядом с собой умных женщин, вам подавай дуру, чтоб в рот заглядывала. Запомни, я сделаю вас всех! «Мерс» поедет, ты понял?

– Понял. Ты никогда не выйдешь замуж.

– Ну и подумаешь! – фыркнула она.

– А вас, женщин, отличает упрямство. Даже если знаешь, что не права, все равно будешь стоять на своем.

Он махнул рукой и ничуть не расстроился из-за размолвки, все равно надолго Саньки не хватит, ведь атмосфера натянутости никому не в кайф. Приехав домой, Глеб вышел из машины, чтоб открыть гараж, достал ключи, как вдруг его окружили трое мужчин, один из них осведомился:

– Глеб Валентинович Нефедов?

От Санькиной обиды и следа не осталось, почуяв опасность, она очутилась рядом с мужем сестры и наехала сразу на троих:

– Э, в чем дело? Вы кто такие?

– Старший лейтенант Сергиенко, – представился молодой человек, показав удостоверение. – Гражданин Нефедов, вы задержаны.

– Я?! – вытаращился Глеб. – С чего это вдруг?

– Вы подозреваетесь в убийстве.

Саньку оттеснили одновременно двое, не успела она и глазом моргнуть, как на руках Глеба защелкнулись наручники. Девушка закрыла его собой, словно амбразуру, не давая увести:

– Вы с ума сошли? Какое убийство?!

– Двойное, – сказал Сергиенко. – С особой жестокостью.

Она развернулась лицом к бледному Глебу (да, в такой ситуации у кого хочешь застынет кровь в жилах), ее глаза молча спрашивали его: правда?

– Нет, – ответил он. – Санька, клянусь, это неправда.

– К сожалению, в гараже, где найдены два трупа, обнаружены ваши отпечатки, – добил его лейтенант и приказал коллегам: – В машину его.

– Санька, – на ходу говорил Глеб, она семенила следом, – Жанне не сообщай, нельзя ей… ты же знаешь. Все выяснится, это недоразумение… Ты поняла?

– Поняла, поняла… – Глеба затолкали в машину, а она бросила лейтенанту: – Я вам не верю, ясно?