Ингрид Нолль - Воронье

Ахим отнес чемодан Поля на перрон, по собственной инициативе купил для брата газету.

– Чтобы ты не скучал в дороге, – крикнул он. – Пока, братик Поль!

Так Поля не называли с детства, впрочем, он и тогда терпеть этого не мог.

Он опустил газету и бессмысленным взглядом уставился в окно. Майн поднялся, деревья на берегу стояли в воде. Было легко представить себе, как плавно будет скользить по течению утопленник. Поль поддался течению мыслей и безуспешно попытался разобраться со своими чувствами: гнев, печаль, вина. Если бы он не обманывал Аннетту и не планировал отдохнуть с Ольгой в Испании, он вообще не поехал бы в аэропорт. Если бы не авария, Ахим не приехал бы к нему и не завертелась бы вся эта карусель.

Оказавшись вновь у себя дома, Поль первым делом позвонил в больницу Аннетте. Сказал, что не сможет сегодня навестить ее, потому что плохо себя чувствует, и проигнорировал ее встревоженные вопросы. Затем провел на диване несколько бездеятельных часов, в конце концов выпил снотворное и отправился спать.

За окном было еще темно, когда Поля разбудил настойчивый телефонный звонок. Он поднял трубку и в сонном дурмане посмотрел на часы. Сначала он услышал только рыдания.

– Жан-Поль, – прошептала сквозь слезы его мать. Наконец она выдавила из себя, что умер отец.

Все еще не до конца проснувшись, Поль не смог связно ответить. Почему-то вдруг испугался, что мать может подумать, что он пьян.

Она быстро взяла себя в руки и стала рассказывать, что вчера была в больнице и застала отца в необъяснимом волнении. Он кричал ей: «Вон! Вон!!!», и чтобы не раздражать его, она быстро ушла.

Вообще-то она хотела найти врача или медсестру и сообщить им, что муж в крайне возбужденном состоянии, что лицо у него багровое. Но в этот субботний вечер в ординаторской никого не оказалось. К тому же она знала, что из-за частых вспышек гнева персонал больницы не жалует отца и едва ли к нему будут заглядывать чаще, чем положено. Теперь же мать чувствовала себя виноватой, что не стала ни ждать, ни разыскивать сестру, а, разобиженная, поехала домой. А рано утром ей сообщили, что отца – вероятно, после еще одного апоплексического удара – обнаружила мертвым ночная сестра. Мать предположила, что отец разозлился так потому, что она навестила его не в приемные часы, а только вечером.

– И почему же? – Как ни старался Поль, этот вопрос прозвучал упреком.

Утром она была у парикмахера, потом в супермаркете, ведь сейчас все-таки Пасха. Но отец об этом знал, накануне она его предупредила.

Поль ногой подтащил к себе носовой платок, валявшийся под кроватью. Он не хотел слушать оправдания матери. Как женщины умеют лгать, как убедительны бывают визиты в парикмахерскую, а на самом деле они лежат в это время в постели и любовники подают им шампанское.

Она резко сменила тему разговора:

– Ты, случайно, не знаешь, где Ахим? Не могу его найти. Правда, у него всегда был здоровый сон, и его разбудить не так просто, как тебя!

Поль не знал, где Ахим, но по вопросу понял, что в первую очередь она позвонила младшему сыну.

В таком своеобразном состоянии между сном и бодрствованием у Поля опять появилось чувство, что все события последних нескольких дней просто морок. Ему не стоило пить снотворное, больше всего была нужна ясная голова. Теперь еще проклятая обязанность помочь маме в организационных вопросах! Держать ее за ручку может и Ахим, если, конечно, не нашлось еще охотников. Правда, можно было надеяться, что в ожидании скорой встречи с сыновьями она некоторое время будет держать любовника на расстоянии.

Чем дольше Поль валялся в кровати, тем яснее он осознавал, что отца больше нет. Мысли крутились вокруг одного: насколько мать, брат и даже он сам виноваты в смерти отца. Через полчаса босиком, в пижаме он прошлепал в кухню и заварил себе растворимый кофе, уселся на неудобный высокий табурет и долго сидел, уставившись на черную жидкость.

В последние недели он часто думал об отце и жалел, что они так редко разговаривали друг с другом. Поль очень мало знал о детстве и юности отца. Были л и у него подружки до женитьбы? Ходил ли он на сторону во время лечения в санаториях или командировок? Любил ли свою семью, несмотря на то что вел себя как тиран? Как он пережил то, что у матери, получившей наследство, денег стало гораздо больше, чем он заработал за всю жизнь? Вопросы, вопросы… Ответы на которые Поль уже никогда не получит.

Хотя Поль и осуждал мать за измену отцу, ее глухой, срывающийся голос встревожил его. Он достаточно хорошо знал ее – мать была в отчаянии. Поскольку она не поехала с утра в больницу к мужу только для того, чтобы провести несколько часов с любовником, основания для угрызений совести вполне могли быть. Поль снова и снова пытался найти объяснение ее поведению. Может быть, родители давно уже договорились между собой закрыть глаза на внебрачные связи? С другой стороны, едва ли можно было себе представить, что их консервативно настроенный и авторитарный отец способен на такое.

Но ведь и сам Поль обманывал жену – ему не пристало осуждать мать за то же самое. Перед его мысленным взором тек Майн, а в потоке, как сорванный цветок, плыла мать в розовом платье. Испугавшись своих видений, Поль схватился за телефон. К сожалению, на этот раз в трубке звучали только сигналы «занято».

ВПасхальную субботу Аннетте пришлось обойтись без Поля, зато появилась ее секретарша с букетом цветов и коробкой шоколадных яиц. «Шоколад от шефа, – пояснила Джессика. – Радуйся, что он прислал тебе конфеты, а не упаковку творожков. Шоколад по крайней мере можно передарить».

После разговора, начавшегося так весело, Аннетта с некоторым разочарованием поняла, что она в фирме не так уж незаменима. Ее командировку в Венесуэлу без проблем перенесли на неопределенный срок. Довольно скоро попрощавшись со своей сослуживицей, которую у больницы ждал приятель, Аннетта принялась лениво листать дамский журнал, который оставила ей Джессика. Лучше бы это была серьезная газета для деловых людей.

Сегодня никаких сюрпризов ждать не приходилось, потому что она лежала в хирургическом отделении, к которому Маркус не имел никакого отношения.

Когда он все же заглянул к ней после обеда, Аннетта была приятно удивлена.

– Не думала увидеть тебя сегодня. У тебя ведь выходной? – спросила она.

Выяснилось, что так и есть, он зашел ненадолго, нужно было забрать результаты исследований для какого-то медицинского заключения.

– Ты отлично выглядишь, – сказал Маркус искренне, но Аннетта посчитала комплимент сомнительным. Ее шелковая ночная сорочка подходила для поездок, потому что ничего не весила, но в больнице этот наряд был несколько не к месту. Поль, разумеется, вытащил из чемодана то, что попалось под руку, но сестры в больнице поглядывали на нее с осуждением.