Людмила Бояджиева - Умереть, чтобы жить

— Скажу — вы, мисс, изволили сигануть за борт яхты вместе со своим сокровищем, а когда я вас извлек — цепочки не было… Кроме того, медальон, как я понял, принадлежит Алине и им страшно интересуется мой наниматель.

— Значит, мы должны сказать, что эта штука на дне моря, пусть ищут… Ты же не собираешься оставаться здесь.

— Ни в коем случае… Но я хотел бы кое-что ещё додумать… — Тони развалился на матрасе… — Та-ак… Выходит, этот тип точно твой муж Михаил Лешковский, а ты — Анна — подруга Алины… — Он присвистнул.

— Я ничего не врала тебе с самого начала. Но ты сам все время темнишь. Я до сих пор не знаю, с кем имею честь делить ложе и участь пленницы. Ты не посвящаешь меня в свои планы.

— Заслуженный упрек, мэм. Давай рассуждать вместе… Я буду излагать факты, а ты задавай по ходу дела вопросы. Может, нам удастся свести концы с концами.

— А нас не подслушивают?

— Ха! Да они-то знают больше нас. Вот в чем пока наша слабость… Ложись рядом и сосредоточься. Удобно? Клади голову на мое плечо… Только не усни — для начала придется исповедаться мне. Так… Детство, отрочество пропускаем… Университеты тоже… Начнем с криминала.

Хм… Ты, наверно, уже поняла, что встретила супермена. Но Тони Фокс не родился им — он сделал себя собственными руками… Конечно, я был не без способностей, но… Тебе наверняка встречались закомплексованные, робкие мальчики, которые бегали за тобой, как собачонки. Ты позволяла им таскать свой портфель, подсказывать на контрольных, а танцевать шла с другими…

Такой расклад меня не устраивал. Одним — пироги и пышки, другим тумаки и шишки. Это русская пословица. У меня есть акцент? Не важно… Я решил стать хулиганом, бандитом, подонком. Надо сказать, что дома условий для этого у меня не было никаких — пришлось сбежать. Улица, притон, дансинги, сутенеры, проститутки, карточные шулера — они научили меня жизни.

— А университет?

— Ну, вначале я совмещал, потом меня вышибли. Я украл «мерседес» у директора… Ну, не один, конечно, и не украл… Мы покатались немного… А потом…

— Все удрали и свалили вину на тебя, — догадалась Аня.

— Верно. Но это только начало… Потом я брался за любую работу — мыл посуду, машины, работал в мастерской, воровал, танцевал с пожилыми леди, увлекся картами… И во всем, не скрою, добивался блестящих результатов. Много путешествовал, нигде серьезно не конфликтовал с полицией. В этом городе мне не повезло. Я играл в ночном клубе с двумя ассистентами — это приличный заработок за один сеанс. Нас вычислили, засекли…

— Все убежали, ты остался отдуваться.

— У меня не было другого выхода — хозяин клуба — мой приятель. Досталось бы ему. Дело обошлось штрафом. Деньги я взял у того самого приятеля, а чтобы отдать — помог русским ребятам с перекупкой и перегонкой в Россию подержанных машин. Мне светили десять тысяч баксов.

— Но ребята улизнули, не расплатившись.

— Не угадала — я получил двенадцать — подшустрил, проявил инициативу, провернул аферу с таможней… Потом снял мансарду и затаился — надо было оглядеться, изучить ситуацию. Сижу, питаюсь полуфабрикатами, экономлю на сигаретах, думаю. Пока понятно?

— Абсолютно. Но куда делись двенадцать тысяч?

— А я не сказал?.. Фу… — Тони шумно выдохнул воздух. — Подвернулось одно дело с мебелью. Надо было собрать для перепродажи старое барахлишко… Короче, не важно. Деньги мне пришлось одолжить другу.

— Ни слова больше — я поняла: друг пропал.

— Увы. Ему не повезло. Я решил отдохнуть… Кормлю Кензо молочком, слушаю музыку. Заявляется тип, очень приличный. Вы, говорит, будете такой-то такой-то?

— Ес-с, — цежу сквозь зубы с нью-йоркским шиком.

— Тогда извольте на беседу с моим шефом. Господин Икс хочет предложить вам сногсшибательную работу. Только он сейчас отдыхает и надо на пару часов слетать в Аргентину… Представляешь, а? Ты сечешь, сколько стоят билеты? «На пару часов!» Я бы не возражал прокантоваться там и недельку. Но, увы, говорили мы, действительно, около часа. Вообрази — со всех сторон синий океан, под ногами английский газон, а среди него — эдакий закрученный бассейн, загримированный под альпийское озеро… На столике — только вино и фрукты. Но какое вино! Я настолько обалдел от всего этого и обрисованной перспективы, что только и вякаю: ес, ес…

— Тебе предложили кого-то убить?

— Если бы! Жениться! Причем оформили официально бумаги на предоставление мне титула барона со всеми прибамбасами и землей в Ирландии. Пол миллиона баксов. Затем отвезли меня на известную тебе яхту и сказали: необходимый костюм, цветы, подарки невесте будут доставлены накануне. Надо явиться по назначенному адресу, бракосочетаться, подписаться под документом, в котором я делаю супругу совладелицей титула и собственности, доставить её в аэропорт очень южной страны и — исчезнуть с глаз долой.

— Так ты — барон Роузи?!

— Именно, детка. Мы едва не стали счастливыми супругами. Ты не жалеешь? — Он запустил руку в декольте белого платья.

— У меня есть муж, — отстранилась Аня.

— Ты — вдова. В этом все и дело. Я обалдел, когда ты описала своего супруга, являвшегося, якобы, во сне. У этого аргентинского шефа был точно такой же фейс и голос. Говорил он по-французски и выдавал себя за бельгийца, влюбленного в русскую даму, которую умыкнул у свирепого мужа мафиози, хочет сделать баронессой и вместе с ней исчезнуть с глаз общественности.

— Да, он мне сегодня приблизительно так и объяснил необходимость этого брака… — Но… разве ты не сообразил? Ему нужна была не просто баронесса, а вдова барона Роузи. Тебя должны были убить, Лисица. Этот тип сам признался, что не оставляет свидетелей.

— Подозрение, конечно, было — я же парень ушлый. Выторговал дарственную на эту «Стрекозу» и держал её наготове, чтобы прямо после свадьбы махнуть в Англию.

— Наивно…

— Обижаешь… Разве не я все последние дни вытаскиваю тебя из переделок? У меня есть опыт и ещё — везение.

— Не заметно, — вздохнула Аня.

— А хочешь знать все до конца? Михаил Лешковский — оборотень. Я все понял, прочитав о событиях в Москве. Он подстроил свою гибель и сбежал. А ты убивалась от горя и теперь переживаешь всю эту жуть — обманутая, беременная…

— С чего ты взял?

— Да ты сама сказала… Я даже за тебя все время волновался.

— Увы, после трагедии у меня был выкидыш.

— Обидно… Малыши забавные… Я испытывал к тебе нечто… Думал — все врет, но только не это.

— Я знаю, — перебила Аня, — он устроил этот взрыв. Он сегодня признался и говорил, что берег меня от московских бандитов. Поэтому не предупредил. А теперь хитростью вывез сюда, чтобы снова жениться и скрываться до конца жизни. И все спрашивал о медальоне. А потом начал грозить и превращаться в монстра… Обещал, что меня будут пытать… Зачем я утопила эту проклятую штуку! — Аня саданула кулаком по мату.