Сандра Браун - Переходя все границы

— Ты в порядке?

Кайла должна была признать, что менструальная боль ушла, но на ее место пришла другая, более сильная и всепоглощающая.

— Да, мне уже лучше, — пресно отозвалась она.

Он выпрямился и замер у кровати, неловко переминаясь с ноги на ногу. Отбросив упавшие на лоб пряди черных волос, он спросил:

— Ты осталась без ужина. Не хочешь ли чего-нибудь перекусить?

— Нет. А ты сам ел?

— Да. Все хорошо. — Глаза их на мгновение встретились, затем оба стали смотреть в стороны, одновременно подумав о том, насколько банальным был их разговор после случившегося всего несколько минут назад всплеска страсти.

— Ну, теперь я тебя оставлю. Доброй ночи.

Тревор развернулся, направляясь к двери. Кайла залюбовалась, как перекатываются под гладкой кожей мускулы, а шорты обрисовывают упругие ягодицы.

— Тревор?

Он тут же поспешно обернулся.

— Да?

— Тебе… — Мысленно она приказывала себе остановиться, не произносить больше ни слова, но, проглотив гордость, она продолжила: — Тебе не нужно уходить.

Он посмотрел на свою жену, лежащую на кровати, опираясь на локти. Расшитый цветами подол сорочки завернулся, являя взору ее ноги. Спутанные волосы ниспадали ей на плечи, словно жидкое золото. От его поцелуев губы ее припухли и раскраснелись, а ткань на груди была влажной, четко обрисовывая розовые твердые бутончики сосков.

Скривившись, он вытер о шорты вспотевшие ладони.

— Нет, нужно. Я вынужден это сделать. В противном случае…

Если он снова прикоснется к Кайле, то никакая сила не удержит его от того, чтобы овладеть ею, удовлетворив свой яростный плотский голод. Он не сумел бы быть нежным с ней, а ему хотелось, чтобы после того, как они с Кайлой впервые займутся любовью, она ни о чем не сожалела впоследствии, не ощущала смущения или дискомфорта.

— Но не забудь о своем предложении в будущем, — хрипло прошептал Тревор, закрывая за собой дверь спальни.

Когда на следующее утро Кайла с опаской вошла в кухню, Аарон уже восседал на своем детском стульчике, а Тревор переворачивал на сковороде шипящие ломтики бекона.

— Доброе утро, малыш, — произнесла она, наклоняясь над сыном и целуя его в щечку. Он в ответ радостно шлепнул ее по носу сырым кусочком бекона. — Вот спасибо, — пробормотала она.

— Аарон поставил меня перед выбором: либо вытащить его из постели, либо позволить скакать в ней, пока не полопаются все пружины, — пояснил Тревор, снимая сковородку с огня.

— Спасибо, что присмотрел за ним.

— Мне это в радость.

Он обнял жену за талию, привлек ее к себе и наградил одним из утренних поцелуев с привкусом зубной пасты и легким ароматом лосьона после бритья. Кайла не возражала бы, продлись он подольше, но Тревор, еще раз быстро чмокнув ее в губы, отстранился.

— Присаживайся. Ты, должно быть, умираешь с голоду.

Она бросила тревожный взгляд на часы.

— Мне нужно торопиться. Я проспала.

— Не спеши. Я уже позвонил Бэбс и предупредил, что ты сегодня задержишься. А Аарона нужно везти в ясли только к десяти часам.

Он поставил на стол перед Кайлой блюдо с дымящимся беконом и вафлями домашнего приготовления. Она сглотнула слюну.

— Я и вправду очень хочу есть.

— Как же может быть иначе? — Склонившись к жене, он обнял ее за талию. — Живот все еще болит?

— Сегодня гораздо лучше.

— А здесь? — Рука его скользнула к ее груди, и он принялся пощипывать сосок, зажав его между большим и указательным пальцами.

Кайла едва могла дышать, судорожно хватая ртом воздух.

— Так приятно, очень приятно… Я имею в виду, мне гораздо лучше.

— Рад слышать. — Тревор чмокнул ее в макушку и сел за стол напротив нее. Пока Кайла нащупывала салфетку, одновременно пытаясь вспомнить, как пользоваться вилкой, он намазал вафлю маслом и, пододвинув тарелку Аарону, произнес:

— Вот, крепыш, налетай.

Они дружно посмеялись над ужасными манерами малыша, и Кайла заметила:

— Нам нужно что-то с этим делать. — Осознав, что в своем замечании она употребила слово «нам», таким образом, сделав Тревора сопричастным, она быстро посмотрела на мужа. Ему явно это очень нравилось, о чем свидетельствовал его потеплевший взгляд.

— Как тебе спалось? — спросил он.

Она отметила, что у Тревора настолько длинные пальцы, что едва удерживают ручку кофейной чашки. Тем не менее, они могли быть очень нежными, когда прикасались к ее телу, как, например, несколько минут назад. Неожиданно для себя Кайла обнаружила, что ей очень сложно проглотить кусок вафли.

— Так себе, — с трудом отозвалась она.

Она мечтала о Треворе и проснулась в поту, с учащенным сердцебиением и дыханием. По крайней мере, теперь она могла бы удовлетворить любопытство Бэбс, с чистой совестью ответив, что обнаженным ее муж выглядит просто великолепно.

— Я тоже не особенно хорошо провел ночь, — признался он.

— Мне очень жаль. Что случилось? — Когда вчера он вышел из ванны, то у нее перехватило дыхание. Его торс, бедра и…

— Твердость мешала.

Кайла уронила вилку на тарелку, а потянувшись за ней, задела локтем и опрокинула стакан апельсинового сока.

Аарон указал на растекшуюся по столу лужицу пальчиком и сказал:

— Ого! Ого!

Тревор отодвинул свой стул, взял кухонное полотенце и стал промокать им пролитый сок.

— Я о кровати в комнате для гостей говорил.

— Что? — не поняла Кайла, поворачивая к нему голову.

Усы Тревора изогнулись в усмешке.

— Кровать показалась мне слишком твердой.

Щеки ее залились жарким румянцем. К счастью, телефонный звонок избавил ее от необходимости продолжать этот неловкий разговор. Тревор снял трубку.

— Это папа, — провозгласил он.

Кайла взяла себе на колени Аарона, в рекордный срок расправившегося с вафлей, и стала кормить его со своей тарелки, одновременно покрывая ребенка поцелуями. Взглянув на мужа, она заметила, что он улыбается своему невидимому собеседнику.

— Конечно, нет проблем. В какое время?.. На сколько?.. Это все?.. Ну, это лучше, чем ничего… Хорошо, мы будем там. Пока. — Он повесил трубку.

— Твой отец?

— Он прилетает сегодня, чтобы погостить у нас до завтра. Ты же не возражаешь, не так ли?

— Конечно, нет. Я знаю, ты был очень расстроен, что он не смог попасть на нашу свадьбу.

— Мне очень хочется, чтобы он познакомился с тобой и Аароном. Он останется только на ночь, а завтра утром улетает в Лос-Анджелес на слушание дела, которое он сейчас ведет. — Он закинул в рот кусочек бекона и принялся интенсивно его жевать. — Я хочу повозить его на машине по городу, показать некоторые из построенных мною зданий. Ты же знаешь, что мы… Ой, извини. Я не хотел отклоняться от темы разговора.

Ей очень нравился его энтузиазм.

— Продолжай, — сказала она. — Что ты хотел сказать?