Диана Стоун - Волшебный свет

В этот момент Марк зашевелился, пробормотал что-то во сне и, повернувшись к ней лицом, притянул ее в свои объятия, однако не проснулся. Тереза с нежностью улыбнулась.

А может, все не так уж и плохо? Может, все как-нибудь образуется? Не стоит портить сомнениями такую сказочную ночь.

И Тереза всем телом прильнула к его расслабленному во сне, теплому телу.

Проснувшись утром в пустой кровати, Марк с досадой подумал, что все это ему приснилось — бывают же такие яркие сны! Но, привлеченный шумом воды в ванной, быстро перевернулся на спину, комкая простыню, хранившую неповторимый женский запах, и расплылся в блаженной улыбке.

Разумеется, он не святой и утренние ритуалы после ночи любви ему случалось выполнять уже не раз. Но никогда еще они не доставляли ему такого удовольствия.

Он поймал себя на том, что хочет, чтобы такое повторялось каждый день. Чтобы наутро в ушах у него звенело от пережитого взрыва страсти.

Последний раз они предавались ей не больше часа назад, уже на рассвете. Он вытянулся на спине и закрыл глаза, а ее заставил оседлать себя. Тело Терри в такой позе казалось еще восхитительнее, груди налитыми и тяжелыми.

Она глядела затуманенным взором и сладострастно извивалась на нем, дразня и возбуждая. Он понял, что она растворилась в своих желаниях, и дал ей возможность найти свой собственный ритм, отметив про себя, что нет в мире зрелища более эротического, чем когда твоя женщина сама доставляет себе удовольствие.

Наконец она выгнула спину с мучительным стоном, а он еще сильнее пригвоздил к себе мягкие бедра и жадно впитывал ее всхлипы, ее судороги, дрожь натянутого как струна тела.

От одного воспоминания у Марка заныло в паху. Он проворно соскочил в кровати и ринулся в ванную. Тереза напевала что-то знакомое, отрывок из какой-то оперы; он отодвинул стеклянную дверь, и пение смолкло. Потом она вспыхнула и заулыбалась.

— Доброе утро.

— Бесконечно доброе! — пророкотал Марк, закрывая за собой дверь и становясь под душ. — Внесу-ка я свой вклад в экономию водных ресурсов Великобритании.

Он взял у нее из рук мыло и принялся лениво намыливаться. Горячая вода каскадом стекала со стройной фигурки Терезы, и он позволил себе теперь уже при свете дня полюбоваться каждой черточкой ее тела: тонкой талией, плавными изгибами бедер, округлыми грудями, едва заметной выпуклостью живота и темным треугольником между длинных точеных ног.

Не прерывая осмотра, он стал намыливать ее плечи большой крепкой ладонью. Тереза невольно придвинулась к нему ближе.

— Так у тебя на уме не было ничего, кроме экономии ресурсов?

Он обхватил обеими руками ее грудь, почувствовав, как набухают соски, увидел, как в серых глазах появляется поволока.

— Пожалуй, экономию можно совместить с чем-нибудь более приятным…

— По-моему, ты уже совместил, — пробормотала Тереза, и ее пальцы намеренно скользнули вниз по его телу.

У Марка перехватило дыхание от этой интимной ласки.

— Люби меня, Марк. — Она привстала на цыпочки и поцеловала его в губы. — Я хочу почувствовать тебя в себе.

Не говоря больше ни слова, он опустился на колени, проведя мыльными руками по ее животу, ребрам, груди, потом вновь опуская их вниз и осторожно раздвигая ноги.

Она тихо застонала и ухватилась за его плечи, чтобы сохранить равновесие на скользком полу. Через мгновение, когда он принялся ласкать языком низ ее живота, продвигаясь к заветной цели, стоны перешли в сдавленный вскрик, а Терри зарылась пальцами в его мокрые волосы.

Затем воцарилась тишина, нарушаемая только шумом воды и глухими учащенными ударами сердца.

Пальцы Терри запутались в волосах Марка, он почувствовал конвульсивную дрожь бедер и выпрямился, поместившись между ее ног. Она тихонько вскрикнула, когда он осторожно вошел в нее.

Пытаясь сохранить равновесие, он придвинулся вместе с нею к стене и начал двигаться быстро, энергично в теплом кольце ее бедер, не обращая внимания на скользкий пол. Такие телодвижения меньше чем за минуту подвели ее к грани сверкающей бездны, и тело Терезы охватили судороги. Он быстро увлек ее на пол, так что она уперлась ногами в стеклянную перегородку душа, и немного замедлил ритм, чтобы продлить удовольствие.

Шум воды смешивался со звоном в ушах; Марк полностью отдался зову первобытной страсти. Тереза яростно извивалась под ним, пока весь мир не слился для них в одном безумном, всепоглощающем всплеске.

Только несколько минут спустя Марк осознал, что их сплетенные тела поливают сверху струи холодной воды. Он со смехом вскочил на ноги и закрыл кран, потом помог ей подняться и бережно завернул в большое мохнатое полотенце.

— Хватит экономить воду, — ухмыльнулся он. — Должен вам сказать, мисс Осборн, что мы оба сошли с ума, но было просто потрясающе!

— Насчет сумасшествия ты прав, — отозвалась Тереза. — Мы определенно ненормальные. Я недавно читала одну статью, где говорится, что среднестатистическая норма секса по стране — один раз в неделю. А мы умудрились за одну ночь перевыполнить месячную норму.

Он взял ее лицо в ладони и крепко поцеловал.

— Тем, для кого установлены среднестатистические нормы, просто не повезло с женщинами, как мне. Дай мне полчаса передохнуть, и я израсходую еще одну недельную норму.

Она улыбнулась.

— Может, вначале позавтракаем?

— Что ж, тоже неплохая идея.

Марк заглянул ей в глаза, и у него защемило сердце — до чего же она прекрасна! И как можно в чем-то сомневаться, когда рядом такое совершенство! Вот сейчас он выйдет из этой двери и полетит…

— Я хочу, чтоб ты была счастлива, — тихо и проникновенно проговорил он.

— Я уже счастлива, — прошептала она в ответ. Но была бы во сто крат счастливее, если бы тебя одинаково привлекали все мои ипостаси, а не только женщина во мне. — Пора одеваться, милый. Я бы охотно провела с тобой в постели целый день, но мне сегодня непременно нужно написать статью для одного журнала, а работы там еще очень много. — Она высвободилась из его объятий и начала вытираться. Лицо ее стало задумчивым и каким-то отрешенным.

Марк нахмурился: что-то ускользало от него.

Тереза медленно шла через автомобильную стоянку, направляясь к ресторану. Она пыталась оттянуть встречу с отцом, но дольше откладывать было просто глупо. Она же не ребенок, схваченный за руку у банки с вареньем. В конце концов, у нее же на лбу не написано, что она провела ночь с Марком Уильямсом. И какаю ночь! Потрясающую, невероятно чувственную и страстную!

Она же не ходячая неоновая вывеска. Впрочем, глядя утром на себя в зеркало, она заметила, что лицо ее светится каким-то особым светом. А учитывая то, что отец знает ее слишком хорошо…