Би Дэниэлс - Преступление на ранчо Кардуэлл

Дана не повернулась. Она хотела прямо спросить сестру, что произошло той ночью с Хадом, пять лет назад. Но, честно говоря, сейчас у неё не было сил выслушивать откровения.

— Ты не можешь игнорировать меня. Я же твоя сестра.

— Не напоминай, — Дана наконец сдалась и развернулась.

Глаза Стейси наполнились слезами, но она прикусила губу, сдерживая их, понимая, что плач лишь больше рассердит Дану. Как и ещё одно извинение.

— Мне надо во всём признаться, — продолжала сестра.

— Нет, — отрезала Дана. — Я же сказала, ничего не хочу слышать. Знаю, они прислали тебя, чтобы ты попыталась изменить моё мнение.

— Я пришла сюда не о ранчо говорить, — удивлённо ответила Стейси в ответ на это замечание. — Мне надо рассказать тебе о Хаде.

Дана почувствовала, как краснеет.

— Я бы лучше обсудила продажу земли.

Она попыталась пройти мимо сестры, но та схватила её за руку и прошептала:

— Я солгала.

Дана замерла, уставившись в лицо Стейси.

Та медленно кивнула, заливаясь слезами.

— Я не спала с ним, — продолжала она шёпотом, оглядываясь, словно опасалась, что братья могут подслушивать.

— Что это? Хитрая уловка, чтобы заставить меня продать ранчо? — Дане не верилось, как низко может пасть сестра.

— Это не имеет к ранчо никакого отношения, — покачала головой Стейси, плача. — Мне надо рассказать тебе правду, неважно, что со мной случится. Я не хотела так поступать.

Пульс Даны участился.

— Ты о чём? — переспросила она, вспомнив, как Хад упомянул, что Стейси той ночью действовала не одна. Сестра сжала её руку.

— У меня не было выбора.

— Выбор всегда есть, — заметила Дана, приглушив голос. — Что произошло той ночью?

Стейси испугалась, отпустив сестру, и снова оглянулась.

— Стой здесь, — приказала Дана и прошла к двери в гостиную. — Уходите, — обратилась она к Джордану и Клэю. Младший брат сразу поднялся, но старший не пошевелился.

— Мы не закончили, — рассердился он. — И я не уйду, пока мы всё не решим. Так или иначе.

— Нам со Стейси надо поговорить, — отозвалась Дана, притворившись, что она хочет наладить отношения с сестрой, прежде чем продавать ранчо.

Клэй уже направлялся к двери, когда Джордан неохотно поднялся. Младший брат открыл дверь и остановился. Дане заметила причину. Пикап их отца только что въехал во двор.

— Я буду снаружи, поговорю с папой, — заявил Джордан и почти выпихнул Клэя на улицу.

«Что тут делает отец?», — подумала Дана, торопясь обратно на кухню. Без сомнения, кто-то из этих троих потребовал его помощи, чтобы добиться продажи ранчо. Ублюдки.

Стейси сидела за столом, закрыв лицо руками. Дана притворила кухонную дверь, услышав, как отец и братья разговаривают на крыльце. Кажется, Ангус и Джордан спорили.

«О чём это?», — гадала она. И опасалась, что скоро узнает. Но сейчас надо было получить кое-какие ответы от сестры.

Стейси подняла взгляд, когда Дана закрывала дверь.

— Мне так жаль.

— Не начинай снова. Просто расскажи мне. — Дана не присела. Осталась стоять, скрестив руки на груди, чтобы они не тряслись от желания придушить Стейси. — Расскажи всё, и что бы это ни было, не лги.

Стейси начала рыдать.

— Я говорю, что не спала с Хадом, разве этого недостаточно?

— Нет. Мне надо знать, как он к тебе попал. Забрал тебя из бара? Или ты его?

Стейси заплакала сильнее.

— Я забрала его.

— Как?

Хад клялся, что выпил только бокал. Но она помнит, что люди в баре той ночью утверждали, будто он с ног валился, когда уезжал со Стейси.

— Я его опоила.

Дана уставилась на сестру, не веря своим ушам.

— Ты его опоила?!

— Мне пришлось! — крикнула Стейси. — И прежде чем наркотик вырубил его полностью, я вытащила его на улицу и посадила в свою машину.

Дана услышала громкие возгласы из гостиной. Те трое перенесли свой спор с улицы в дом. Но это едва её беспокоило. Стейси призналась, что опоила Хада и затащила его к себе в машину.

— Мне надо было привезти его к себе, — запиналась Стейси, рыдая. — Я подумала, что это всё. Я не хотела. Клянусь. Но если бы я не…

Она начала всхлипывать. Ангус и Джордан орали друг на друга в соседней комнате, слова невозможно было разобрать.

— Что ты сделала? — потребовала ответа Дана, подойдя к сестре.

— Я не знала, что это должно было выглядеть так, будто я с ним переспала, когда ты явишься ко мне на следующее утро, — плакала Стейси. — Я не хотела причинить тебе боль.

Дана вспомнила изумление на лицах Хада и Стейси, когда они увидели её тем утром. Она посчитала это удивлением от того, что их застали. Но теперь ей припомнилось и их недоумение.

— Зачем же признаваться теперь? — потребовала она ответа. — Почему нельзя было рассказать пять лет назад, пока ты всё не испортила?

— Я не могла. Была напугана. И всё ещё боюсь, но больше не могу так жить.

Стейси подняла взгляд, посмотрев в глаза сестры.

«Страх настоящий, и боль тоже», — решила Дана.

— Я ненавидела себя за то, что натворила. И моя дальнейшая судьба не имеет значения, мне надо было рассказать тебе. Просто не могла больше жить с этим.

— Как это — твоя «судьба не имеет значения»?

Стейси покачала головой.

— Я раньше боялась попасть в тюрьму, но теперь и это лучше того ада, в котором я жила последние пять лет. Я не такая сильная, как ты. Я не могла противостоять им.

Им?

— В тюрьму? — повторила Дана.

На мгновение в голове всплыло лицо Стейси тем утром, пять лет назад. Она выглядела напуганной. Она попала в западню?

— Ты говоришь, что кто-то угрожал тебе тюрьмой, если бы ты не помогла подставить Хада?

Дверь на кухню со стуком распахнулась и появился Клэй, задыхаясь от ужаса:

— Папа! Кажется, у него сердечный приступ!

Лэнни Рэнкин совсем не обрадовался, когда Хад подсел к бару на соседнюю табуретку. Перед адвокатом стояла пара стаканов, он явно собирался напиться.

— Чё те нада? — пробормотал Лэнни.

— Просто захотелось выпить. — Хад сделал знак бармену, и тот принёс ему кружку бочкового пива. Отхлебнув, он увидел, как Лэнни поднял стакан и опрокинул в горло содержимое — по виду водку с тоником.

— Принеси Лэнни ещё, — попросил бармена Хад.

Лэнни отпихнул пустой стакан, схватил второй и, опустошив и его, с трудом поднялся на ноги:

— Не трать зря деньги, шериф. С тобой я пить не буду.

— Надеюсь, ты не за рулём, — сказал Хад.

Лэнни прищурился:

— А тебе бы хотелось арестовать меня, правда? Она рассказала тебе о нас? Поэтому ты припёрся? Сказала, что мы обручены? Так это всё враки. Всё враки. — На лице его появилось неприятное выражение. — Она вся твоя. Да, впрочем, и всегда была. — Он повернулся и, спотыкаясь, побрёл к заднему выходу.

Хад быстро вытащил из кармана куртки пакет для вещдоков и засунул туда оба стакана с отпечатками Лэнни. Расплатившись, он вышел наружу убедиться, что адвокат никуда не поехал.