Юлия Шилова - Я стерва, но зато какая, или Сильная женщина в мире слабых мужчин

Мне хотелось быть роковой женщиной в судьбе своего мужа. Хотелось быть страстной и зажигательной, такой, как была Анфиса. Чтобы от меня исходили настоящий жар и внутренний магнетизм, который я смогла бы оттачивать на своём единственном и любимом партнёре. Я знала, что внутренний магнетизм состоит из манящей магии слов, тайного языка тела и утончённого флирта, которым нужно научиться владеть по новой в полном объёме. Я вспомнила времена, когда владела искусством чувственного взгляда, который мог проникать в «я» мужчины и в его душу. Чтобы научиться этому взгляду, требуется время и определённые актёрские навыки.

Мужчины боятся сильных и решительных женщин. Чтобы не отпугнуть противоположный пол, не стоит на начальном этапе знакомства подавлять их своей сильной натурой. В отношениях всё должно развиваться постепенно. Я знала одну очень хорошую истину: чтобы покорить мужчину, нужно показаться ему не той женщиной, какая ты на самом деле, а той, какую он представляет и желает увидеть. Я показалась Генриху именно той женщиной, которую он хотел увидеть… Теперь пришло время уступить место другой.

Мужчины очень внушаемы. Важно внушить любимому мужчине, что ты уникальна, что ты умнее, тоньше и проникновеннее других женщин, больше остальных чувствуешь потребности мужского сердца. Демонстрируя постоянную страсть, можно добиться очень многого. Мужчина редко верит в логический и умственный потенциал женщины, поэтому я всегда следовала логике и собственной интуиции.

Я подошла к музыкальному центру, включила диск с медленной музыкой и стала танцевать перед мужем. Он сидел, открыв рот. Ещё бы. Он же впервые видел меня в вечернем платье и на каблуках. Генрих встал и искусно закружил меня в пируэте. Затем крепко обнял и страстно поцеловал.

Я подумала о том, что у меня самый замечательный брак, самый замечательный мужчина, но… я должна совсем‑совсем ненадолго вернуться в Москву… Ведь я всегда давала Генриху свободу. Теперь свобода нужна мне…

Наш брак крепился на полном и безграничном доверии. Я всегда давала Генриху право на собственное пространство и знала, что в глубине его души есть такая комната, куда я не могу и просто не имею права открыть дверь. Я повторяла ему: «Я тебя люблю» несколько раз на дню, и он отвечал мне той же монетой. Я разжигала в нём страсть и демонстрировала знаки своей привязанности. Я никогда не требовала, чтобы он рассказывал, чем занимался без меня, и всегда поддерживала, оставаясь для него самым лучшим и самым надёжным другом. Я считала Генриха подарком судьбы, верным и надёжным спутником. Он всегда умел находить выход из самых тяжёлых и тупиковых ситуаций. Я знала, что в нашей семье есть настоящее содружество. Не зря говорят: мужчине нужна его женщина, а женщине нужен её мужчина. Я верила, что Генрих мой мужчина.

Я любила своего мужа за то, что мои интересы были для него превыше всего и он делает всё возможное и невозможное, чтобы мне было спокойно и хорошо. Он очень надёжен, потому что живёт со мной одной жизнью, говорит со мной на одном языке и у нас с ним одни общие цели. Он мужик, нормальный мужик! С двумя руками, ногами и головой. В нём есть мужской стержень. Как и в любой семье, у нас были свои кризисы, и мы достойно их пережили. Смогли приспособиться друг к другу, а ведь это довольно сложно.

Когда музыка прекратилась, я села перед Генрихом на пол, обняла его за колени и заглянула ему в глаза.

— Я всё понял, — сказал он совсем тихо, и я не могла не заметить, как дрогнули его губы. — За эти годы я научился понимать тебя без слов. Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя в Москву.

— Ненадолго, — тихо пообещала я.

— Ты всё‑таки решила вернуться в прошлое…

— Я просто хочу навестить некоторых людей.

— Ты не вернёшься.

— Ну как ты мог такое подумать?

Хотя Генриху было морально очень тяжело, он купил мне билет до Москвы, дал денег и проводил в аэропорт.

— Я не брал тебе обратный билет. Вдруг ты не захочешь вернуться.

— Я вернусь, — прошептала я, стараясь скрыть слёзы, а Генрих скрывал свои…

— Прощай, — прошептал Генрих и на ватных ногах пошёл к выходу.

— До скорой встречи, — пообещала я и направилась к самолёту…

Боже мой, я пять с половиной лет не была в Москве! Как же я отвыкла от мегаполиса… Как же мне его не хватало… Первым делом я навестила брата и рассказала обо всем, что со мной произошло. Мы сидели несколько часов и никак не могли наговориться. А потом вместе с Владом мы пошли к маме и открыли всю правду. Мама плакала, крепко прижимала меня к себе и всё твердила, мол, материнское сердце подсказывало ей, что в деле с моей автокатастрофой что‑то не так.

Я попросила моих самых близких и дорогих мне людей не ворошить мою могилу и прошлое. Теперь я Наталья Габриэлсон, внезапно свалившаяся на голову родственница из Швейцарии, которая неожиданно решила породниться.

Оказалось, тот, кого я когда‑то любила и кто не развёлся с женой, всё живёт в браке и у него уже родился третий ребёнок. Я не стала его навещать. Пусть живёт… Он по‑прежнему приходит к моей маме, вспоминает меня и говорит, что если бы я не умерла, то он бы обязательно развёлся… Такое впечатление, что он оправдывается не перед мамой, а перед самим собой…

Как же хорошо, что я потеряла с ним полтора года, а не больше… Хорошо, что он тогда не ушёл от жены… У меня бы с ним всё равно ничего не получилось. Он слишком СЛАБ ДЛЯ МЕНЯ… Я для него слишком сильная…

А ещё я набрала Лёнин номер телефона и была потрясена, что с тех времён он так и не поменял мобильный. Я сделала вид, что ошиблась номером, и кокетливо произнесла:

— Какой сексуальный голос у обладателя этого телефона.

Лёня клюнул на удочку и тут же отозвался:

— А ты кто?

— Незнакомка.

— Если хочешь меня увидеть, ещё можешь успеть. Я сижу в небольшом ресторане.

Лёня назвал адрес, и я уже через несколько минут мчалась туда на такси. Влетела как фурия, села за ближайший к Лёне столик и, недолго раздумывая, распрямила спину, подала грудь вперёд. При этом не забыла скрестить ноги как можно ближе к верхней части бедра. Такая сексуальная манера сидеть не может не вызывать интерес у мужчин. Ноги выглядят более стройными и длинными. Правда, ног моих из‑за стола Лёня всё равно не увидит, но это не важно. Важно принять положение стопроцентной боевой готовности. При таком положении спина автоматически принимает тот обольстительный изгиб, который мне нужен.

Теперь важно наладить визуальный контакт с сидящим напротив мужчиной, ведь именно он служит намёком на мою открытость. Я посмотрела на Лёню в упор. Он не мог меня не заметить и тут же отвлёкся от телефонного разговора. Наши взгляды встретились. Произошло так называемое небольшое короткое замыкание. Точнее, я просигнализировала ему о своей готовности к отношениям. Через несколько секунд я сделала вид, что смутилась, и отвела взгляд. Разговор глазами прошёл на твёрдую пятёрку.