Кейт Уайт - За красоту убивают

Поскольку было уже почти два часа, а я еще не обедала, я наведалась в ресторан съесть салат. Поглощая его, я непрерывно думала о Беке. По роду своей деятельности я встречалась со множеством копов, и некоторых из них находила вполне приятными. Но ни один из них не приводил меня в такое волнение. Кажется, в последний раз я испытывала подобное смешное возбуждение в старших классах школы, когда в кого-то влюблялась… Мне хотелось четыреста или пятьсот раз проехать мимо дома своего объекта или звонить и вешать трубку, когда он ее снимет. Быть может, безумие моих чувств имело отношение к серьезности обстоятельств, при которых мы познакомились. Труп, перехлестывающее через край вожделение… Что-то вроде причудливого изменения стокгольмского синдрома — когда заложники влюбляются в своих захватчиков.

Вернувшись к себе в номер, я разложила на столе папки. Их оказалось немного. Из предыдущих разговоров с Дэнни я знала, что ядро персонала спа составляют около двадцати человек: Джош, дюжина штатных специалистов, три администратора, работающих посменно всю неделю, две женщины, делавшие обертывания и ванны, и несколько координаторов, которые показывают клиентам, в какую комнату идти, и в течение дня поддерживают в спа чистоту и порядок. Летом и в праздники нанимали несколько внештатных сотрудников.

Дэнни оказалась права. Ни в одной папке я ничего интересного для себя не нашла. Там было заявление о приеме на работу, резюме и в некоторых случаях рекомендательные письма. В некоторых имелись заявления, написанные уже во время работы. Например, в прошлом году одна массажистка обвинила администраторшу в том, что та вымогает у нее чаевые.

Ничего примечательного не было в личном деле ни Пайпер, ни Джоша, хотя мне показалось любопытным, что до своего появления в спа пять лет назад он работал в Лос-Анджелесе в качестве так называемой модели-актера.

Наконец я добралась до личного дела Анны. Как говорила Дэнни, она действительно помоталась по стране, пробуя себя в разных профессиях, включая гида, официантку в ресторане и агента по продаже недвижимости. До того как бросить якорь в мире массажа, она примерно по году работала на каждом месте. В резюме имелись небольшие временные разрывы, и строчка в конце поясняла, что эти недели она брала для того, чтобы попутешествовать. Я бы не удивилась, узнав, что большинство этих непродолжительных перерывов скрывало еще более краткий опыт работы.

В Нью-Йорке она работала в спа «Парадайз», адрес указан не был. Название ничего мне не сказало. У меня самой не было таких денег, чтобы регулярно посещать дневные спа на Манхэттене, а вот у моей начальницы по «Глянцу» Кэт Джонс они были. Ни одна неделя не проходит без того, чтобы какую-нибудь часть ее тела не отшелушили морской солью или не накачали кислородом, и от нее я узнала названия большинства самых модных мест.

Рекомендательное письмо Анны было подписано женщиной по имени Нина Лайл, менеджером спа «Парадайз»; она расточала похвалы Анне, на все лады расхваливая ее умение и профессионализм. Зная, что в любой момент полиция может изъять личные дела, я переписала номер телефона Нины Лайл, который был указан в конце письма. Потом я просмотрела заявление о приеме на работу. Заполнено чуть больше года назад. Мой взгляд пробежал по странице мимо граф «аллергия» (нет) и «хронические заболевания» (нет). В графе, где у претендента спрашивали, кто рекомендует его на данную работу, меня поджидал небольшой сюрприз. Там значилась Пайпер Эллисон. Пайпер, которая заявила мне — цитирую, — что «едва знала Анну».

Я позвонила Дэнни в кабинет. Рассказала о своем открытии в заявлении Анны и спросила, сыграла ли Пайпер какую-нибудь роль в получении Анной этой работы.

— Могла, — ответила Дэнни. — Я просто не знаю… Подбором персонала для спа занимается Джош. А что?

— Сегодня утром Пайпер заявила, что едва знала Анну. И вдруг я вижу ее имя в заявлении Анны.

— Возможно, когда-то они обе работали вместе, но не обязательно были подругами, — высказала предположение Дэнни. — Можно не любить человека и не считать его другом, но быть о нем хорошего мнения как о специалисте. Да какое вообще это имеет значение?

— Я просто проверяю то, что мне кажется странным, — пояснила я. — Если Анна и Пайпер были сообщницами Джоша в каких-то темных делишках, они вполне могли изобразить, будто отлично знают друг друга.

Повесив трубку, я достала резюме Пайпер и положила его рядом с резюме Анны. Я никак не могла понять, где эти две женщины могли встретиться. Судя по резюме, они никогда не работали вместе, даже не жили в одном городе.

Все семь лет, что Пайпер работала массажисткой, она подвизалась в основном в отелях Лос-Анджелеса и на озере Тахо и в спа в Нью-Джерси, тогда как у Анны единственным местом работы был Нью-Йорк. Но как раз в этот период Пайпер жила в Нью-Джерси.

Я вскочила с кровати и вытащила из своей объемистой сумки толстую черно-белую тетрадь. Получив заказ на очередную статью, я делаю в этой тетради заметки и записываю вопросы для себя. Хотя я всегда набираю окончательный вариант статьи на компьютере, что-то в занесении моих первых впечатлений в толстую тетрадь обычным карандашом обостряет мои мыслительные способности и помогает выработать взгляд на тему. Тот же самый подход я собиралась использовать теперь. Итак, я написала об убийстве, советах Бада, моей краткой беседе с Пайпер на дорожке, маленьком открытии и связи между Анной и Пайпер плюс различные вопросы, которые возникли у меня в связи с убийством. К блестящему озарению это не привело, но по крайней мере у меня появилось ощущение, что я что-то делаю.

До встречи с Джошем еще оставалось время, и я решила снова наведаться в семнадцатый номер. Пройдя по коридору, я постучала в дверь.

На этот раз женский голос, в котором звучали отголоски тревоги, ответил: «Кто там?»

— Это Бейли Веггинс, — произнесла я, когда дверь приоткрыли, не снимая цепочки. — Я работаю с Даниэллой Хабнер, хозяйкой гостиницы, мне хотелось узнать, как вы себя чувствуете.

Дама распахнула дверь и с высокомерной улыбкой, приберегаемой, наверное, для продавщиц у Луи Вуиттона, жестом предложила мне пройти в гостиную своего номера-сьюта.

Это была та женщина, которую я как-то видела с Беком. Около шестидесяти, красивая, светлые волосы напоминают мех норки, какой носили женщины в фильмах пятидесятых годов. У нее была прекрасная кожа, почти как фарфоровая, но она уже сделала себе одну или две подтяжки, и внешние уголки глаз были слегка подняты кверху и чуть больше, чем нужно, оттянуты в стороны. Если она продолжит ложиться под нож, то и закончит, как та норка, — глаза окажутся у нее на висках.