Лайза Хелл - Любовный марафон

Подруга изучающе разглядывала незнакомцев. Ее темные глаза вызывающе блеснули.

— Разрешите, — энергично потребовала она. — Пропустите нас, мы торопимся!

И вдруг решимость на несколько секунд покинула ее. Взгляд зеленых глаз одного из симпатичных незнакомцев — это был Гарретт — откровенно выражал громадное восхищение. Так что Нита, для которой были привычными заинтересованные взгляды мужчин, в смущении опустила взор. В замешательстве она крепче обхватила плечи подруги. Затем быстро пришла в себя и, упрямо запрокинув назад свою прекрасную головку, суровым тоном повторила просьбу. На этот раз на английском языке.

Джерми, естественно, заметивший неуверенность девушек, пришел Ните на помощь. Он стянул Гарретта со ступенек и извиняющимся тоном стал объясняться на немецком языке:

— Пожалуйста, простите нас, мы не хотели вас побеспокоить! Только что мы любовались вашим выступлением на сцене и были так восхищены, что внезапно решили лично поблагодарить вас за прекрасный вечер. — Получив от Реда незаметный для подруг толчок в спину, он тут же добавил: — Нам было бы очень приятно, если бы вы согласились выпить с нами по чашечке кофе, или по бокалу вина, или, может, вам больше нравится пиво?

Он повернулся к Фелициате, охватив откровенно восхищенным взглядом ее стройную фигурку и прекрасное одухотворенное лицо.

— Пиво? — Фелициата отрицательно покачала головой и, смущенно опустив глаза, ответила: — Мы не позволяем себе алкоголь, не правда ли, Нита? Нам нужно… мы хотим… — Она начала заикаться.

— Мы хотели сразу же вернуться в наш отель, — поддержала ее Нита. — Кроме того, мы, в принципе, не можем принять приглашение от незнакомых людей!

Получив отказ, Ред мобилизовал все свое очарование и стал энергично упрашивать подруг:

— Если мы выпьем вместе по чашечке кофе, то уже не будем незнакомыми, и тогда вы со спокойной совестью можете принять наше приглашение! — Он улыбнулся так широко, что сверкнули его белые зубы, а вокруг зеленых глаз образовались крохотные морщинки.

Нита не смогла устоять и тоже дружески улыбнулась в ответ.

— Я, право, не знаю, — все еще сопротивлялась девушка. — Уже слишком поздно… наше отсутствие в отеле, наверное, заметят. Наша руководительница очень строга… хотя… — этот незнакомец с зелеными глазами ей очень понравился, — если только чашечку кофе, как ты считаешь, Фе? — спросила она подругу.

Менеджер ансамбля отнюдь не отличалась строгостью. Она просто ждала от опекаемых ею девушек, чтобы те без опоздания и в хорошей спортивной форме являлись на репетиции и на вечерние представления. Как они будут проводить свое свободное время, ей было безразлично.

Фелициата подумала об урчащем от голода желудке подруги.

— Так, чашечка кофе… очевидно… несколько минут, — нерешительно ответила она и вновь посмотрела на долговязого любезного незнакомца с дружелюбными серыми глазами, который тем временем энергично протягивал ей навстречу руку.

— Меня зовут Джерми, Джерми Гунтер, а это мой друг Гарретт Портер, а лучше просто Ред!

Ред, усмехнувшись, приветственно поднял правую руку.

Фе пожала своей маленькой ручкой пальцы Джерми.

— А я Фелициата! Мою подругу зовут Нита!

Нита тоже подняла руку и улыбнулась. Затем, бросив короткий взгляд на ручные часы, решительно заявила:

— Если уж мы решились… пожалуйста, не будем здесь больше задерживаться. Куда мы пойдем?

Девушка знала, что скоро здесь появятся их коллеги, и будет лучше исчезнуть до этого времени, иначе им с Фе не миновать насмешек по поводу «взятия их в плен».

Естественно, этим вечером чашечкой кофе не обошлось. Нита была так голодна, что уже через несколько минут после их появления в «Ривер-Кафе», элегантном плавучем ресторане (отсюда хорошо был виден Манхэттен) под Бруклинским мостом, произнесла с коротким вздохом:

— Ребята, не сердитесь на меня, но если мне сейчас не дадут что-нибудь съесть, то я тут же на месте упаду мертвой и мир лишится талантливой актрисы!

— Вы всегда так потрясающе скромны? — смеясь, спросил Ред. Впрочем, он тут же предложил пойти в известный хорошей кухней и открывающимся из него видом ресторан на Ватер-стрит. У Фелициаты и Ниты просто дух захватило от восторга, когда они, заняв места у одного из гигантских окон, посмотрели вниз на темную Ист-Ривер, отделяющую городской район Бруклина от Манхэттена. Желтый свет нескольких старых фонарей отражался в черном потоке воды. На противоположном берегу сиял бесчисленной световой рекла мой и множеством уличных светильников Манхэттен, никогда не погружающийся в темноту.

— Как прекрасно! Как великолепно! — тихо произнесла Фелициата и с благодарностью взглянула на Джерми. — Я редко видела что-то более потрясающее.

Джерми с удовольствием бы повторил ее слова. Они, правда, относились бы не к ночному Нью-Йорку, а к самой Фелициате, к ее прекрасному лицу, удивительным темно-синим глазам и роскошным светлым волосам.

— Вы живете на Манхэттене или в Бруклине? — спросила тем временем Нита у зеленоглазого Реда, который восторженно-мечтательным взглядом смотрел на нее, подперев голову рукой. Он не ответил.

— Вы что, глухой? — резко спросила она. — Ведь я задала вам вопрос!

Ред наконец очнулся от грез.

— Как же можно быть такой прекрасной?

Нита смущенно закашлялась.

— Ты еще не ответил на мой вопрос! Итак, ты живешь на Манхэттене или в Бруклине?

— Ни там, ни тут. Мы с Джерми только гости Нью-Йорка. Приехали с Западного побережья, из Сан-Франциско. Ты слышала о Сан-Франциско?

— Я там, правда, никогда не была, но знаю, что это один из самых прекрасных городов в мире.

— Это просто сокровище! — гордо уверил ее Ред. — Прекраснейший город Америки. Нью-Йорк ему и в подметки не годится.

Как все жители Сан-Франциско, он был страстно влюблен в этот замечательный город, раскинувшийся на холмах и омываемый с трех сторон Тихим океаном. Теперь, после обсуждения с Джерми планов на будущее, Гарретт едва мог дождаться, когда они начнут снимать фильм о Сан-Франциско. Он так увлеченно говорил о нем, как будто речь шла не о городе, а о поразившей и очаровавшей его женщине. Нита нашла восхищение Реда каким-то по-детски трогательным. С другой стороны, она почувствовала необходимость тоже расхвалить до небес свой родной Берлин и принялась это делать так энергично, что, когда официант поставил перед ней внушительных размеров антрекот с завернутым в фольгу картофелем в мундире, а также масло, сливки и огромную порцию салата, Нита с трудом заставила себя замолчать и принялась наконец за еду.

Фелициата заказала только кофе, поскольку не была голодна. Ее беспокоило и смущало соседство Джерми, и она вряд ли смогла бы проглотить даже маленький кусочек. В отличие от Реда и Ниты, занятых оживленным разговором, они с Джерми молча сидели рядом. Так же как и Фе, Джерми ощущал некоторую скованность: прекрасная молчаливая девушка совсем вывела его из равновесия. Ему хотелось говорить ей нежные слова, с любовью погладить ее маленькую ручку, лежавшую на белой скатерти стола. От изящной фигурки Фелициаты, казалось, исходили теплые волны, вызывавшие в нем какие-то тревожные и прекрасные чувства. Но Джерми только молча пил кофе и вместе с Редом и Фе смотрел на голодную Ниту, которая тем временем, не обращая на них внимания, спокойно, кусок за куском, отправляла антрекот в свой красивый рот.