Черри Эдер - Любовная связь

Отчаянный лай Герцогини вовсе не улучшал ситуацию.

— Тссс, девочка, тссс, — тщетно пыталась она успокоить истошно лающую и выворачивающуюся из-под нее собаку.

Спустя несколько минут, удостоверившись, что жуткие звуки больше не пронизывают предрассветную тишину, Марни выпрямилась, и щепки, осколки черепицы и прочий мусор посыпались с её головы и плеч. Она окинула непонимающим взглядом комнату, не в силах осознать увиденное. Трепещущие ветви желтой сосны торчали из огромной зияющей дыры в сотрясающейся крыше... Сломанные сучья усеивали пол... Дождь тяжелыми каплями хлестал в проломленное отверстие... Мокрые ветки гнулись под тяжестью воды, и стекающие с них струйки образовывали лужи на деревянном полу у ног Марни... И в довершение всего гигантский ствол повредил крепления входной двери — теперь она висела на одной петле, — и в открытый проем задувал сильный, насыщенный водяной пылью, холодный ветер...

— Ну, ничего себе, — сдержанно прошептала Марни.

Герцогиня понюхала ветку и, оглянувшись через плечо, озадаченно заскулила.

— И не говори, сама в шоке, Шерлок, — согласилась с любимицей Марни, краем глаза наблюдая, как миниатюрное торнадо из сосновых иголок и мелкого мусора превратило огонь в камине в сонм оранжевых и голубых искр.

В этот момент дерево просело ещё на несколько сантиметров, и Герцогиня, громко заскулив, вылетела в приоткрытую входную дверь и исчезла в темноте.

— Эй, — завопила Марни. — Подожди меня!

Она второпях надела пальто, собрав под ним в гармошку рукава рубашки, засунула альбом и карандаши в рюкзак, но времени надеть ботинки уже не было.

«Поспеши, поспеши, поспеши».

Напоследок Марни, вспомнив об одежде, развешенной вчера вечером для просушки, метнулась взглядом к камину и чертыхнулась — пламя в нем разгоралось и искрило, подпитываемое хвоей и обломками дерева, сыпавшимися с потолка. Обреченно вздохнув, она подхватила одной рукой ботинки с пола, а другой вытащила из рюкзака бутылку воды и торопливо залила ею огонь, оставив одежду там, где та сушилась — в данный момент перед ней стояли проблемы посерьезнее, чем забота о разнообразии ее гардероба.

«Поспеши, поспеши, поспеши».

И тут ствол сосны с натужным скрипом опустился сразу метра на полтора, надежно заблокировав дверь. Придя в замешательство, Марни на пару секунд вперилась в него взглядом — дерево было огромным, с толстыми разлапистыми ветвями, — а затем забросила рюкзак за спину, обмотала легкий спальный мешок вокруг шеи и ухватилась за ближайшую ветку. Не заботясь о грациозности, она поползла по толстым сучьям, стремясь добраться до разбитого окна на противоположной стороне комнаты. Рюкзак постоянно цеплялся за ветки, тормозя ее продвижение, но Марни все же неуклонно приближалась к заветному выходу, продолжая чуть слышно бормотать: «Поспеши, поспеши, поспеши».

Было нелегко открыть оконную створку, частично загражденную кроной... К тому времени как она справилась, её дыхание стало тяжелым, прерывистым, а руки липкими от древесной смолы, поскольку приходилось отламывать мешающие лапы.

Остерегаясь осколков разбитого стекла, она аккуратно выбралась сквозь узкий проем наружу. И как только нога Марни в одном носке коснулась земли, она почувствовала, что кто-то тянет её за полу пальто.

— Бог ты мой, кого я вижу! Спасибо за помощь, предательница. — Холодный нос Герцогини тыкался ей в колено, пытаясь заставить перекинуть через подоконник и вторую ногу. — Да, да, я спешу. Не тяни меня.

Гигантское дерево тем временем еще глубже просело внутрь коттеджа со скрипом, ужасно напоминающим женский крик, сменившимся через минуту звоном бьющегося стекла с другой стороны дома, за которым последовала серия хлопков. А аккомпанементом к этой какофонии служил непрерывный скрежет коры сосны по обшивке дома, напоминающий музыкальное сопровождение к фильму ужасов «Пила».

Герцогиня испуганно взвизгнула, вцепилась зубами в рукав пальто хозяйки и с остервенением потянула ее прочь от раскуроченного жилища. Прыгая на одной ноге и едва удерживая равновесие, Марни была только счастлива последовать за питомицей, хотя и промокла за пару минут насквозь. Она умудрилась на ходу застегнуть пальто и убрать мокрые волосы с глаз, а оказавшись на безопасном расстоянии от дома, остановилась, чтобы натянуть ботинки на грязные промокшие носки.

— Фу! — Герцогиня подтолкнула её руку, почти опрокинув хозяйку в грязь. — А ты могла бы и подождать меня. Я шла прямо за тобой, знаешь ли!

О боже, её сердце безумно колотилось. Она никогда в жизни не была так счастлива при виде своей собаки.

— Пожалуйста, скажи мне, что мост ещё не затоплен, и мы можем поспать в машине. Или порадуй тем, что ты нашла теплую, сухую, необитаемую пещеру поблизости.

Разговор с Герцогиней притупил мысли о том, что она могла бы легко стать шашлыком в бабушкином маленьком доме, теперь превратившемся в блин. Запоздалые слезы щипали глаза Марни, и она смахнула их с лица.

— Ведь так, умничка? Нашла? Потому что бьюсь об заклад, мост уже ушел под воду…

Герцогиня предупреждающе гавкнула. Опоздав лишь на секунду.

— Женщина, у тебя не хватает ума укрыться от дождя?

«О, какое счастье, Пол Баньян [1] Пол Баньян — вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора. явился», — подумала Марни, инстинктивно реагируя на его насмешливый тон. Но, несмотря на это, при его неожиданном появлении она почувствовала облегчение.

— Я могу позаботиться о себе, спасибо за беспокойство, — она украдкой покосилась в его сторону сквозь пелену дождя и предрассветный туман. Он был огромен — и она была так рада видеть его, что хотела сразу заключить в объятия.

— Я уже заметил, — сухо произнес он, выходя на поляну. На нем были надеты джинсы, синее пальто и черный шарф. — Кстати, поблизости нет никаких пещер.

— Я знаю. Я просто... разговаривала, — натянуто заявила Марни, вместо незнакомца прижимая к своей холодной груди мокрый спальный мешок. Убрать из голоса дрожь было нелегко.

— С собакой?

— Тебе случаем не нужно пожевать гвозди, или поотрывать бабочкам крылышки, или заняться чем-нибудь ещё?

— Я пришел спасти твою задницу.

Она сузила глаза:

— Откуда же ты узнал, что моя задница нуждается в спасении? — Марни вздрогнула, осознав, как долго ей пришлось выбираться из коттеджа. По меньшей мере, десять-пятнадцать минут.

— Твоя собака выла и скулила так, что мертвого бы подняла. Она разбудила меня. Я её впустил. Она заскулила. Я её выпустил. Она принялась выть. Впустил. Выпустил. Она снова вернулась. Очевидно, она хотела, чтобы я пошел с ней, — он окинул Марни сверху вниз неодобрительным взглядом. — Я и пошёл. Я здесь. Мы промокли. Пойдем.