Юлия Шилова - Выигрывает тот, кто все продумал, или Наказание красотой

Приехав домой, мы разошлись по комнатам. Занявшись лицом, я думала о предстоящем побеге. Макар, разговаривая по телефону, ругался. Закончив, он сел рядом со мной, посмотрел на мое отражение в зеркале и, вздохнув, сказал:

– Красивое у тебя лицо, Верка! Грех портить. Ты меня хоть немного любишь?

– Руку поднимешь – разлюблю, – огрызнулась я.

– И что этот фраер сюда приперся? – спросил Макар сам у себя, почесав затылок. – Что ему в России не сидится? Что он вынюхивает? Надо его грохнуть, и дело с концом. Просто лишних проблем не хочется. У него авторитет слишком большой. Но я, Верка, ради тебя на все готов. Ты моя женщина. Уж если я Карася на тот свет отправил, то этого спокойно грохну!

Услышав эти слова, я слегка прикусила губу, стараясь не подавать виду, что творится у меня на душе. В том, что Макар действительно готов грохнуть любого, сомневаться не приходилось…

Утром следующего дня Макар поцеловал меня в губы и, прощаясь, сказал:

– Веруня, у меня сегодня дел выше крыши, поэтому увидимся вечером. У тебя будет репетиция?

– Будет, – кивнула я, посмотрев на часы.

Взявшись за ручку двери, Макар, окинув меня взглядом, предложил:

– Верка, а давай съездим отдохнуть! Рванем на Канары на пару недель. Нам нужно побыть вдвоем, чтобы знакомые рожи не мельтешили. Поедешь?

– Конечно, поеду, – выдавила я из себя.

– Я только с делами разгребусь, и сразу поедем.

– Разгребись, – вздохнула я, закрывая входную дверь.

Вернувшись в комнату, я достала из шкафа дорожную сумку и принялась лихорадочно кидать в нее свои лучшие вещи. Вещей было так много, что одной сумки не хватило. Достав вторую, я набила ее до отказа и с сожалением посмотрела на гору несобранных вещей. Надо же, сколько барахла понакупила! Мне ведь этого за всю жизнь не переносить. С таким багажом меня не пустят ни в один самолет! Придется большую часть шмоток оставить Макару. Возьму с собой только самое ценное: шубы, драгоценности, любимые платья… Вытащив шкатулку с деньгами, я прижала ее к груди и, баюкая, как куклу, понесла на диван. Все мои сбережения лежали здесь. Любка, получив зарплату, вкладывала деньги в банк, я же не могла с ними расстаться. Я любила считать баксы, особенно в те дни, когда у меня портилось настроение, а таких дней в последнее время было очень много…

Спрятав шкатулку на дно сумки, я быстро переоделась, подошла к зеркалу и суеверно перекрестила свое отражение. Затем подняла две совершенно неподъемные сумки и потащили к выходу. Закинув одну из сумок в багажник, нагнулась за второй и, почувствовав чей-то пристальный взгляд, обернулась. В двух метрах от машины стоял Макар и внимательно наблюдал за моими действиями. Лицо его казалось спокойным.

– Привет, а ты почему не уехал по делам? – кисло улыбнувшись, спросила я.

– Я кое-что из документов забыл дома, – глухо произнес он. – А ты далеко собралась?

– Да нет, в химчистку. Наводила уборку и наткнулась на вещи, которые уже давно требуют чистки…

– Не слишком ли много у тебя таких вещей?

– Я хотела все сразу отвезти. Что по одной вещи-то возить?

– Давай зайдем в дом и посмотрим, что ты хотела почистить.

– Давай сначала я их отвезу, а то химчистка на обед закроется.

– Тогда поехали вместе, – хитро прищурился Макар. – А то мне даже как-то неудобно, что хрупкая женщина такие неподъемные сумки таскает.

– Ты же говорил, что у тебя много дел…

– Я отложил все дела. Я свободен, Верка! Я хочу провести этот день е тобой. – Макар протянул мне навстречу руки и зловеще улыбнулся.

– Может, не стоит ради меня откладывать свои дела? – Голос мой задрожал.

– Ради тебя можно отложить любые дела. Ну что, Веруня, показывай, где находится твоя химчистка.

Потоптавшись на месте, я махнула рукой.

– Ладно. В следующий раз съезжу… Я что-то плохо себя чувствую…

Макар вытащил из багажника одну сумку, затем взял вторую и занес обратно в квартиру. Переступив порог, я застыла как вкопанная, не зная, что делать дальше. Макар вывалил содержимое сумок на пол и вытер пот со лба. Подняв пакет с драгоценностями, он спросил:

– А золото ты тоже хотела отдать в химчистку?

– А что тебя удивляет? – не подумав, ляпнула я и посмотрела на часы. Половина первого!

– Ты куда-то торопишься? – поймал мой взгляд Макар.

– Да. Я договорилась в час дня встретиться с Любой.

– Можешь не торопиться. Я видел Любку. Она просила передать тебе, что не сможет прийти, потому что плохо себя чувствует.

Не сказав больше ни слова, Макар вытолкнул меня из квартиры и потащил по лестнице вниз.

– Садись в мой джип, – грубо приказал он, открывая заднюю дверь. Впереди сидели братки из окружения Макара. Вооружены они были до зубов.

Взревев мотором, джип сорвался с места и помчался вперед, разбрызгивая непросохшие после дождя лужи.

– Макар, а куда мы едем? – испуганно спросила я, глядя в окно.

– В химчистку, – усмехнулся он, сжимая кулаки.

– В какую еще химчистку?

– В ту самую, куда ты только что собиралась.

Когда джип выехал за пределы Праги, я наконец поняла, что мы направляемся в придорожный мотель. Вцепившись в обшивку сиденья, я до боли закусила нижнюю губу.

– Макар, что ты задумал? – чуть слышно спросила я.

– Ничего, – безразлично ответил Макар, затем, подняв руку, провел ею по моему лицу.

– У тебя красивое лицо, – глухо сказал он. – Если бы ты знала, как мне хочется его изуродовать! Возможно, когда я сделаю это, на тебя перестанут западать мужики. Только здесь есть одна неувязочка. С изуродованным лицом ты не будешь меня интересовать. Мне придется сдать тебя в бордель и на этом поставить точку. – Больно ткнув меня в бок, Макар отвернулся.

На площадке перед мотелем стоял красный «фольксваген». Значит, Миша здесь… Сердце мое заныло, предчувствуя ужасное.

– Макар поехали обратно. Зачем ты меня сюда привез?

Макар, проигнорировав мой вопрос, что-то сказал браткам на чешском языке. Те, кивнув, вышли из машины и направились к мотелю. Я хотела выскочить следом за ними, но Макар, схватив меня за руку, рявкнул:

– Сидеть!

– Что ты задумал?! – в голос зарыдала я. – Сволочь, скажи, что ты задумал?!

– Не ори. Сейчас все увидишь, – усмехнулся Макар.

Через несколько минут Макар вытолкнул меня из машины и повел в мотель. Я шла как во сне, плохо понимая, что происходит.

– Ну заходи. – Макар ногой толкнул дверь номера, где мы встречались с Михаилом.

В номере был знакомый мне полумрак. Умопомрачительный запах дорогого одеколона щекотал ноздри… Вздрогнув, я увидела сидящего на полу Михаила. Руки его были прикованы к батарее наручниками, под глазом набухал огромных размеров синяк.

– Миша, что с тобой? – вскрикнула я и, подскочив к Михаилу, дрожащими кончиками пальцев провела по его лицу.