Елена Чалова - Охота на купидона

– Да, это было подло, – согласилась Настя. – Думаю, надо залечь на дно… Ну, типа прикидываться частью пейзажа и не отсвечивать. И тогда она отвяжется. Потеряет интерес.

– Ха! – Лизавета передернула плечами. – Ты не знаешь таких людей. Тетка из породы бультерьеров, не отвяжется она от меня. И вот еще что… Я сходила к культурологу, который отвечает за библиотеку и прочее, как это тут называется… медийный центр. Он мне дал список экскурсий для нашего отряда. Так там фигня полная, и никуда мы не попадаем.

– Как это? Совсем никуда?

– Вот смотри. – Лиза развернула лист бумаги. – Это список экскурсий. Никитский ботанический сад, Ливадийский и Массандровский дворцы, Бахчисарай, Археологический лагерь…

– Здорово! – вякнула Настя.

– Здорово?! Да это туфта! Что там смотреть? Мне не нужны цветочки и дворцы! Мне нужны пещеры и горы! А получается, что мы и близко к ним не подойдем! Или сидим в этом детском саду строгого режима, или нас везут в автобусе, и там тоже ни на шаг в сторону от группы не отойдешь… Настя, что мне делать? Я хочу найти храм Нефтиды!

Настя вздохнула, с сочувствием глядя на Лизавету. Все-таки одержимость – страшная штука, думала девочка. Человек становится невосприимчивым ко всему остальному. Скучным становится и плоским. Анастасия взглянула в окно. Там, на горизонте, вставали горы.

Алушта – это обычный курортный город на Южном берегу Крыма, порядком отягощенный как советским прошлым, так и стяжательским сегодняшним днем. Он расположен в котловине, и вокруг высятся горные массивы с фантастически прекрасными названиями: Кастель, Чамны-Бурун, Бабуган, Чатыр-Даг, Демерджи. Горы укрывают город, и ни один ветер не может потревожить тепло и благодатный климат. Район Алушты был обжит давным-давно. Как и в других частях Крыма, здесь сменяли друга волны переселенцев и захватчиков. Византийцы и генуэзцы, печенеги и турки – кто только не бродил по этим местам! Мы не знаем их имен и судеб. Из тех, чьи следы оставлены на песке нашего времени, можно назвать Грибоедова и Адама Мицкевича, Куприна, Короленко и других знаменитых людей.

Эти места покоряют каждого, кто хоть раз побывал на галечных пляжах, вдохнул смолистый запах сосен и можжевельников и смотрел, как меняется цвет гор на закате и как темной медвежьей шкурой переливается лес на склонах Медведь-горы – Аю-Дага.

В прошлом году Анастасия побывала на Корфу и привезла массу впечатлений, но Крым зацепил ее глубже. Хотелось бродить по горам и низинам, смотреть на море, перебирать пальцами гальку на пляже, рисовать камни и невероятно старые и красивые горы… Но ничего этого сделать не получалось. Распорядок дня в лагере был очень насыщенный, все время приходилось что-то делать и куда-то спешить. На робкие просьбы юной художницы оставить ее в покое и позволить заниматься любимым делом ей объяснили, что свободное время – два часа тихого часа, которые девочки проводят в своей комнате. Спать никто не заставляет, взрослые уже, вот и рисуй. А остальное время изволь поддерживать команду и действовать соответственно намеченному плану. В лагере ведется соревнование между отрядами. Кто наберет больше баллов – тот и победит. А для этого нужно: сделать самую замечательную стенгазету, снять рекламный ролик про лагерь, не набирать штрафных баллов, показать самый веселый капустник – и много чего другого. Нельзя сказать, что это был плохой лагерь, скорее наоборот, просто Лиза с Настей ждали и желали совсем иного. Настя всю эту коллективно-спортивную гонку не очень любила, да еще невозможность рисовать, когда хочется, доводила ее до состояния мрачной молчаливости. Лизка просто с ума сходила, не замечая ни бурной и интересной жизни вокруг, ни красоты природы. Все, о чем она могла думать, – вот он, берег, нарисованный на заветной карте. Вот они – горы. Их видно, но добраться до склонов, пройти по тропам и попасть в пещеры шансов никаких.

– Я сбегу, – прошептала Лизавета, оглянувшись на дверь. – Гора – вот она, за углом, а мы туда так и не попадем. От этого же свихнуться можно!

– Как только поймают – отправят в Москву, – так же шепотом предупредила Настя.

– И ладно!

– Ладно-то ладно, но… послушай, мы ведь сможем добраться только до одного места, понимаешь?

– Нет, – буркнула Лизка, благодарно отметив это «мы», свидетельствующее, что Анастасия не бросит ее в предстоящей авантюре.

– Мы убежим, доберемся куда-нибудь, скажем, до Партенита. Пройдем по горе. Но ты понимаешь, что нас поймают довольно быстро? Администрация тут же оповестит местные власти, и нас будут искать с полицией. Любая попытка сесть на транспорт до следующей вероятной точки поиска, скажем до пещер, – обречена на провал.

– Тут ты права. Надо определить самое вероятное место… Давай так: пойдем в медийный центр, сядешь за комп, я там закладки сделала, это форумы местных энтузиастов и археологов. Просмотришь, может, что найдешь…

– А ты?

Дмитрий Альбертович был человеком увлеченным и энтузиастом своего дела. Вся его жизнь заключалась в изучении истории родного Крыма и пропаганде этой истории. Он закончил исторический факультет Севастопольского университета, защитил там же кандидатскую диссертацию и остался в родных стенах преподавать, читать лекции и вести семинары. Некоторое время жить было трудно. Нищенской зарплаты преподавателя на многое не хватало, с репетиторством тоже не очень получалось: предложение явно превышало спрос. Жена, мудро дождавшись, пока муж допишет за нее диссертацию, и защитившись, подала на развод. Дмитрий Альбертович расстроился, но не столько из-за жены, сколько из-за дочки. Натуську он любил, и не только за то, что девочка, открыв рот, слушала сказки о крепостях, которые выстраивали на во-он той горе хитрые генуэзцы, и воинственных турках, которые потом эти крепости осаждали. Впрочем, жена не препятствовала его встречам с дочкой, наоборот, рада была, если он брал девочку с собой на конференцию или очередное выступление. А затем дела Дмитрия Альбертовича неожиданно пошли в гору. По совету научного руководителя он немного переделал текст диссертации и издал в качестве научно-популярной книги по истории Крыма. Его приглашали читать лекции, выступать на международных семинарах, чему немало способствовало знание английского и немецкого языков. Дмитрий Альбертович отнюдь не был тюфяком, просто он никогда не стал бы тратить время на выискивание выгодных моментов и легких путей. Однако, оказавшись востребованным, он не отказывался от работы, стал популярным лектором, его пригласили на местное телевидение вести передачу по истории родного края. Бывшая жена все внимательнее присматривалась к его новой квартире в Алуште, к новенькому «форду» и хорошему ноутбуку и начала задумываться, не стоит ли им проводить больше времени вместе. Дмитрий Альбертович отнюдь не был глуп и видел ее, то есть жену, насквозь. Но он уже решил для себя, что если она надумает вернуться – он возражать не станет: пусть, зато Натуська будет рядом. Денег хватит, он уже почти дописал вторую книгу, и на лето его пригласили работать в медийный центр в дорогущем лагере, что отстроили под Алуштой. Он выговорил себе помощника, на место которого пристроил собственного аспиранта Рому, право отлучаться, чтобы читать лекции и записывать новый цикл передач, и то, что две смены Натуська будет бесплатно отдыхать в этом же лагере.