Джорджетт Хейер - Дитя дьявола

— Она его не получит! Не получит, не получит, не получит!

— Я никогда не надеялась удачно выдать Мери замуж, — задумчиво продолжала миссис Чаллонер, не обращая внимания на страдания дочери, — но сейчас мне кажется, что о лучшем и мечтать нельзя. Боже, да самим Ганнингам такое не снилось! Подумать только, я собиралась выдать Мери за Джошуа, а, оказывается, все это время маленькая лиса обдумывала, как бы половчее выкрасть Видала у тебя из-под носа, Софи! Должна сказать, мне впору посмеяться над собственной простотой.

Софи молниеносно оказалась на ногах.

— Чтобы Мери стала маркизой?! — вскричала она. — Ни за что! Я покончу с собой, если эта предательница получит Видала!

— Не стоит так волноваться, милая моя Софи. С твоей-то красотой тебе не придется долго искать мужа. А вот для Мери я и не мечтала найти кого-нибудь получше Джошуа… Бог мой, да это неслыханное чудо, — разливалась соловьем счастливая мать.

— Мери не выйдет замуж за Видала! — Голос Софи пресекся от переполнявшей ее ненависти. — Эта змея, видите ли, собиралась спасти мою честь! О, до чего же я презираю эту бесстыжую воровку! И почему она всюду сует свой нос! Но теперь Мери лишится чести, о, как я рада! Я просто разрываюсь от радости! — В подтверждение своих слов Софи яростно топнула ногой.

Миссис Чаллонер бережно сложила письмо старшей дочери.

— Я позабочусь о том, чтобы честь Мери не пострадала. Миледи Видал — что может быть прекраснее! О Боже, еще немного и я расплачусь от счастья. Миледи Видал!

Софи так и подпрыгнула, взметнув вихрь кружевных юбок.

— Нет, нет и еще раз нет! Видалу нужна я, а не Мери!

— Боже, что за глупости ты твердишь, милая Софи?! — изумилась миссис Чаллонер. — Видал бежал с Мери, а не с тобой. И не смотри на меня так, Софи, тебе это совсем не идет. Нисколько не сомневаюсь, мы тебя отлично пристроим. Вспомни, по тебе сходит с ума О'Халлоран, а Фрейзер…

София завизжала как резаная.

— О'Халлоран! Фрейзер! Выйти замуж за простолюдина! Уж лучше утопиться!

— Но я же не говорю, что это предел мечтаний, — рассудительно заметила миссис Чаллонер. — Если мне удастся выдать Мери замуж за Видала, она уж найдет для тебя кого угодно, даже герцога. У твоей сестры доброе сердце; я всегда говорила, что у Мери доброе сердце. Уверена, она никогда не забудет о своих близких, о матушке и сестре.

Мысль о том, что ее судьба зависит от Мери, окончательно лишила Софи самообладания. Она вновь самозабвенно забилась в истерике, но звонкая оплеуха мигом привела страдалицу в чувство. Миссис Чаллонер, осознав, что с этой минуты старшая дочь значит куда больше, чем это избалованное дитя, решила с Софи не церемониться.

Миссис Чаллонер не имела привычки раздражаться по пустякам, а потому быстренько отправила безутешное чадо спать. В сердце любящей матери зрела тревога. А вдруг Мери вернется домой, не запятнав своей чести? От этой мысли миссис Чаллонер стало не по себе. Ночь она провела без сна, ожидая, что вот-вот раздастся стук в дверь и на пороге возникнет неразумная дочь. Но ночь миновала, а никаких известий от Мери не поступило, и материнская тревога поутихла. Миссис Чаллонер заглянула к Софи, продолжающую предаваться горю, пожелала дочери доброго утра и отправилась приводить себя в порядок. Первым делом следовало нанести визит его милости герцогу Эйвону. Миссис Чаллонер остановила свой выбор на платье из плотного кармазина сливового оттенка с модным немецким воротничком и шляпке с вуалью из легкого белого шелка. Нарядившись достойным образом, она решительной поступью устремилась к величественному особняку герцога Эйвона. Дверь открыл ливрейный лакей. Миссис Чаллонер высокомерно осведомилась, дома ли его милость.

Лакей холодно сообщил, что его милость отсутствует; составив собственное мнение о невысоком сословном положении миссис Чаллонер, он собрался было без лишних слов захлопнуть дверь.

Однако сметливая леди успела поставить ножку.

— Тогда, будьте добры, проведите меня к герцогине! — не терпящим возражений тоном потребовала она.

— Ее милость также отсутствует, — последовал короткий ответ.

От этой новости физиономия миссис Чаллонер разочарованно вытянулась.

— Когда герцогиня вернется? — спросила она уже не столь уверенно.

Лакей наградил визитершу презрительным взглядом.

— Меня это не касается, — надменно процедил он.

Подавив вполне объяснимое желание исхлестать лакейскую физиономию, миссис Чаллонер кротко поинтересовалась, где можно найти герцога и герцогиню. Лакей нахально ответил, что не имеет ни малейшего представления.

— А теперь, — произнес он вежливым и вместе невероятно наглым голосом, — если вы позволите, я хотел бы закрыть дверь.

Как раз этого миссис Чаллонер позволять не собиралась.

И лишь появление более высокопоставленной персоны заставило миссис Чаллонер отступить. Высокопоставленная персона потребовала от миссис Чаллонер изложить суть дела и, когда почтенная леди ответила, что это касается только герцога и герцогини, в самой оскорбительной манере пожала плечами и сказала, что очень сожалеет, поскольку их милостей в Лондоне сейчас нет.

— Я хочу знать, где их можно найти! — воинственно заявила миссис Чаллонер.

Высокопоставленная персона бесстрастно оглядела грозную противницу и учтиво молвила:

— Знакомые их милостей, мадам, осведомлены о местонахождении их милостей.

Миссис Чаллонер оставалось лишь удалиться, обиженно качнув широкими юбками. Домой она вернулась в наисквернейшем состоянии духа и застала в гостях у Софи Элизу Метчем. На лице мисс Метчем было написано жадное любопытство; гостья словно губка впитывала поток жалобных стенаний Софи. Заметив миссис Чаллонер, Элиза Метчем неестественно рассмеялась.

— О, дорогая миссис Чаллонер, никогда в жизни я не испытывала такого потрясения! Подумать только, как нас провели! А ведь я могла бы руку дать на отсечение, что этого повесу интересовала Софи.

— Интересовала?! И сейчас интересует! — заголосила отринутая Софи. — Надеюсь, он задушит Мери! Могу поклясться, он уже ее задушил, у маркиза такой ужасный характер. И поделом этой гнусной интриганке!

Сообразив, что миссис Чаллонер не склонна поддерживать беседу, мисс Метчем попрощалась с Софи и ретировалась, подпрыгивая от переполнявшего ее возбуждения. Как только дверь за гостьей захлопнулась, миссис Чаллонер коршуном налетела на неразумную дочь.

— К вечеру об исчезновении твоей сестры будет знать весь город! — кипятилась мадам. — Как ты могла, Софи! Как ты посмела рассказать семейную тайну этой сороке?!

— А мне все равно, — угрюмо ответила Софи. — Пусть люди не думают, что он предпочел ее мне. Неправда! Неправда, неправда, неправда! Мери бессовестная потаскушка, и я хочу, чтобы весь мир узнал об этом!