Джорджетт Хейер - Дитя дьявола

— Не вгоняй меня в краску, Тиммс, — саркастически отозвался маркиз. — Меня вовсе не прельщают лавры Адониса. Так все же, каковы мои недостатки?

Мистер Тиммс ответил кратко:

— У вашей светлости их нет.

Его светлость недоверчиво взглянул на слугу.

— Что?!

— Совершенно никаких, милорд. Вы могли бы, конечно, с большей тщательностью повязывать галстук и почаще использовать щипцы для завивки и мушки, но скрывать вам нечего. Ваша светлость должен понять, что бесполезно сопротивляться природе. Когда вашей светлости потребовался камердинер, я с радостью принял эту должность. Ваша светлость может временами проявлять небрежность, которая в иных случаях была бы прискорбной, но сама фигура, лицо, руки вашей светлости настолько гармоничны, что одевать вас, милорд, доставляет величайшее удовольствие.

— О Господи!

Мистер Тиммс вкрадчиво продолжал:

— Если ваша светлость позволит наложить одну мушку… только одну…

Маркиз потерял терпение.

— Довольствуйся моими совершенными пропорциями, Тиммс. Куда подевался этот проклятый Флетчер?

Проклятый Флетчер прибыл через минуту.

— Куда подевались чертовы лакеи? — вспылил его светлость.

— Милорд, Джон вернулся. Через ворота Сен-Дени никто не проезжал. Так же как через ворота Сен-Мартен. Я дождусь возвращения Роберта и Митчела, милорд, и тотчас поставлю в известность вашу светлость.

— Через северные ворота они не проезжали… — Маркиз размышлял вслух. — Значит, этот малый направляется не в Англию. Что же в таком случае у него на уме?

Через десять минут снова появился Флетчер и бесстрастно сообщил:

— Милорд, вернулся Роберт, он говорит, что незадолго до полудня из Парижа через Королевские ворота выехала карета. В ней находились англичанин, едва изъяснявшийся по-французски, и некая дама.

Его светлость чуть не сломал рукоять хлыста.

— Дижон! Какая наглость! Подготовьте гнедую, Флетчер, и пришлите посыльного, чтобы он отнес записку мисс Марлинг.

Маркиз сел за письменный стол и обмакнул в чернила перо. Он торопливо начертал лишь одну строчку: «Они направляются в Дижон. Через полчаса я выезжаю». Вручив записку лакею, Видал схватил шляпу и отправился к Фоли, банкиру герцога Эйвона.

Когда спустя полчаса милорд вернулся, у входа его ждала легкая карета. Один из лакеев пытался впихнуть в экипаж две огромные коробки. Его светлость грозно осведомился, чем это он занимается.

— Вещи принадлежат даме, милорд, — испуганно объяснил лакей.

— Даме? Какой еще даме? — Видал раздраженно сжал кулаки.

Ответом на его вопрос явилась возникшая в дверях кузина. На лице мисс Марлинг под премиленькой шляпкой, подвязанной розовыми ленточками, застыло упрямое выражение.

— Ну наконец-то, Видал! — нетерпеливо воскликнула Джулиана.

— Какого дьявола ты здесь делаешь? Тебя это не касается!

Мисс Марлинг с вызовом взглянула на его светлость.

— Я еду с тобой!

— Ни черта! — взорвался маркиз. — Нет, моя прекрасная леди, юбки мне в дороге не нужны.

— Я еду с тобой, — непреклонно повторила мисс Марлинг.

— Нет, не едешь, — вскипел Видал и сделал знак конюху.

Джулиана схватила Видала за руку и зло прошипела:

— Ты не тронешься без меня! Тебя волнует только твоя мерзкая Мери, но, да будет тебе известно, она убежала с моим Фредериком, и потому я поеду, даже если мне придется для этого нанять почтовую карету! Так и знай, Видал!

Его светлость хмуро взглянул на разбушевавшуюся кузину.

— Вот как? Сомневаюсь, что ты получишь удовольствие от поездки в почтовой карете.

— Так ты берешь меня с собой? — Мисс Марлинг топнула изящной ножкой.

Его светлость пожал плечами.

— Придется, но на месте твоего мужа я бы потом тебя как следует проучил, моя девочка. — Он бесцеремонно запихнул Джулиану в карету и спросил: — Тетушка знает?

— Я оставила письмо, в котором постаралась объяснить неотложность своего отъезда.

— Хорошо, — буркнул Видал и захлопнул дверцу.

Один из лакеев поднял ступени кареты. Форейторы уже находились в седлах, а конюх держал лошадей под уздцы. Видал натянул перчатки, взял поводья в левую руку и вскочил на лошадь.

— К Королевским воротам! — крикнул он и изо всех сил натянул поводья, чтобы пропустить карету вперед.

На первой же станции мисс Марлинг потребовала, чтобы ее выпустили. Пока меняли лошадей, она подвергла едкой критике поведение его светлости и каретные рессоры. Мисс Марлинг пожаловалась, что никогда ее так сильно не трясло. Она недоумевала, как мужчина может быть столь жесток по отношению к даме.

— Я так и думал, — ответил Видал. — Может, это путешествие отучит тебя вмешиваться в мои дела.

— В твои дела? — задохнулась от возмущения мисс Марлинг. — Неужели ты воображаешь, что меня сколько-нибудь заботят твои дела? Я еду по своим собственным делам, дорогой кузен!

— Тогда перестань ныть и ворчать, — парировал он.

Оскорбленная в лучших чувствах, мисс Марлинг проследовала к карете. На следующей остановке она даже не выглянула в окно, но еще через двенадцать миль вновь явила свету свое очаровательное личико.

Наступили сумерки, очертания предметов едва проступали в поднимающейся от остывающей земли сизой дымке. На карете давно уже зажгли фонари, а из окон небольшого постоялого двора лился уютный свет.

— Видал, нельзя ли нам здесь переночевать? — спросила мисс Марлинг.

Его светлость разговаривал с одним из конюхов. Закончив разговор, он не торопясь подошел к кузине. На нем был плащ с тройной пелериной из темно-желтой ткани.

— Устала? — спросил он.

— Конечно, устала, глупец! — Мисс Марлинг не стеснялась в выражениях.

— Так отправляйся в гостиницу, — приказал он. — Мы там пообедаем.

— Но я не способна проглотить ни кусочка.

Не обращая внимания на жалобы кузины, Видал отвернулся и снова заговорил с конюхом. Мисс Марлинг, вне себя от гнева, ворвалась в гостиницу, где услужливый хозяин препроводил ее в отдельную гостиную. В камине мерцали угли, и Джулиана, пододвинув поближе стул, протянула к огню озябшие пальцы.

Вскоре появился маркиз. Он кинул плащ на стул и принялся ворошить тлеющие дрова.

— Так лучше, — удовлетворенно вздохнул он, когда в камине весело заиграли языки пламени.

— Теперь дрова дымят, — заметила мисс Марлинг страдальческим голосом.

С неким подобием улыбки его светлость обернулся к кузине.

— Твоему раздражению, дорогая Джу, имеется вполне заурядная причина — ты голодна.

Мисс Марлинг яростно втянула в себя воздух.

— Ты отвратительно обращаешься со мной! — пожаловалась страдалица.

— Чепуха! — рассмеялся маркиз.

— Меня так трясло и подбрасывало, что чуть не вылетели все зубы. Ты впихнул меня в свою мерзкую карету, словно багаж, и даже не снизошел до того, чтобы сесть рядом.