Юлия Шилова - Его звали Бог, или История моей жизни

Я принялась тщательно тереть руки в надежде смыть кровь.

– Лицо тоже протри, бытовушница проклятая!

– Кто?

– Бытовушница, а как тебя иначе называть?

– Называй как хочешь, мне все равно.

Сев в машину, я откинулась на сиденье и закрыла глаза.

– Куда мы едем?

– Заткнись и не задавай лишних вопросов!

Я не заметила, как задремала. Проснулась оттого, что кто-то похлопал меня по плечу.

– Нервы у тебя – класс! Замочила любовничка и еще спишь после этого.

Я открыла глаза и увидела незнакомца.

– Это от переутомления и нервного напряжения, – ответила я.

Мы вышли из машины и направились к стоящему на отшибе частному дому.

– Это твой дом?

– У меня нет ничего постоянного. Это мое временное пристанище.

– Понятно, значит, и мое тоже.

– Я этого не сказал, – усмехнулся незнакомец.

Я зашла в комнату и присела на ближайшую табуретку. Молодой человек снял длинное драповое пальто и аккуратно повесил на вешалку. Положил на полочку шапку и повернулся ко мне. На меня смотрел молодой симпатичный парень лет двадцати восьми, с правильными чертами лица, только скулы, пожалуй, были немного широковаты.

– Может, познакомимся? – улыбнулась я. – Даже не знаю, как тебя называть – спаситель или похититель?

– Наверное, спаситель. Если бы не я, то ты бы никогда не смогла прыгнуть на соседнюю крышу.

– Учитывая то, что я чудом зацепилась за ее край…

– Кто виноват, что ты так хреново прыгаешь. Что ж, давай знакомиться.

Незнакомец грубо схватил меня за руки и связал запястья плотным жгутом.

– А это зачем? – прошептала я.

– Для профилактики. Меня зовут Павел, – представился он.

– Очень приятно. Жанна.

– Мне тоже. Так приятно, что приятнее не бывает.

Незнакомец сел за стол, открыл банку тушенки, отрезал ломоть хлеба и принялся с аппетитом поглощать вкусно пахнущие консервы.

– Есть хочешь?

– Не отказалась бы, – вздохнула я. – Как-то не очень приятно сидеть с завязанными руками.

– Не получишь. Не заслужила! – цинично процедил этот странный тип.

– Очень остроумно!

– Так, может, Жанна, ты все-таки признаешься, как очутилась на чердаке? Кто тебя послал?

– Я уже устала объяснять, что встретила тебя случайно, о чем теперь сильно жалею.

– Придет время, и ты пожалеешь еще больше.

Павел аккуратно выскреб остатки тушенки из банки. Затем налил полстакана водки и разом выпил.

– Водочкой могу угостить. Хочешь чуть-чуть пригубить?

– Я не пью водку.

– Так ты что, особенная, что ли?! Или тебе западло со мной водки выпить?

– Я просто не пью водку.

– Ну и сиди, дура!

Павел подошел ко мне, схватил за шиворот и потащил волоком в соседнюю комнату. Как оказалось, это был самый настоящий чулан, без окон и освещения. Прижавшись к стене, я поджала под себя коленки.

– Сегодня тебе придется ночевать здесь.

– А если я захочу в туалет?

– Вон ведро стоит.

– Ты думаешь, у меня получится делать это с завязанными руками?

– Не знаю, не пробовал.

– Может, все-таки развяжешь?

Павел злобно взглянул на меня и на минуту задумался.

– Ну что тебя смущает?! Все равно никуда не убегу. Здесь даже окон нет. Или ты меня боишься? – жалобно протянула я.

– Вот еще. Ладно, твоя взяла, иди сюда. – Павел развязал мне руки. Я с благодарностью кивнула и стала растирать затекшие кисти. Когда дверь захлопнулась, я положила голову на колени и заплакала. Перед глазами проплыл образ Матвея, такого родного и любимого. Затем вспомнилась дочь, мама, но вскоре все затмила страшная картина распростертого тела убитого блондинчика.

Меня затрясло, и я зарыдала в голос. Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился Паша. На нем были длинные семейные трусы и белая майка. На плече красовалась красочная татуировка в виде злобного дракона.

– Что ревешь?! – прикрикнул он на меня.

Я заревела еще громче.

– Я тебя спрашиваю, что ты разнюнилась?

– Тебе какое дело?

– Да мне в принципе все равно, просто спать мешаешь.

– Извини, – прошептала я и вытерла ладонью слезы.

– Да ладно, плачь, только потише. Может, водки хочешь?

– Хочу.

– Ты же не пьешь водку?

– Не пью, но сейчас выпью.

– Тогда пойдем.

Паша помог мне подняться и повел на кухню. Я села на стул и с интересом стала его рассматривать.

– Что уставилась, понравился, что ли?

– Вот еще, такие, как ты, вообще не в моем вкусе.

– Мне тоже никогда не нравились седые бабы.

– А я и не горю желанием тебе нравиться.

– Посмотрела бы ты сейчас на себя, просто мечта бомжа!

Паша налил стакан водки и поставил его перед моим носом. Я понюхала прозрачную жидкость, сморщилась и отодвинула стакан.

– Зачем так много?

– Давай пей, тебе в самый раз будет.

– А что за водка?

– Водка как водка.

– Я имею в виду, как называется?

– «Столичная», – усмехнулся он и бросил на меня злобный взгляд. – А может, тебе все-таки западло со мной пить??

– Нет. Просто я не пью паленую водку.

– Что ж, здесь тебе выбирать не приходится.

– А может, закусить дашь?

– Может, и дам, если хорошо попросишь.

– Вот еще!

Я взяла стакан и стала пить, морщась и преодолевая тошноту.

– Ну ты даешь! А говоришь, не пьешь… – с удивлением протянул Павел и протянул мне ломоть черного хлеба.

Я съела хлеб, чувствуя, как кружатся и меняются местами пол с потолком. Перед глазами все плыло, и мне захотелось только одного – лечь в теплую и мягкую постель.

– Я хочу спать.

– Что-то быстро тебя повело.

Встав из-за стола, я направилась в чулан, который уже не казался мне тюремной камерой. Не раздеваясь, я плюхнулась на раскладушку и крепко уснула.

Проснулась я от дикой головной боли. Мне казалось, что стоит встряхнуть головой и она разлетится на кусочки. Вне всякого сомнения, виновата вчерашняя водка. Никогда не пила ее на голодный желудок и тем более в таких количествах.

Встала с раскладушки и дернула дверь. Закрыто. Вот придурок! Интересно, сколько сейчас времени? День или ночь? Долго ли я спала? Я стала стучать, что было силы. Не знаю, сколько мне пришлось тарабанить, но на мой стук никто не отреагировал.

– Паша! Паша, придурок хренов! Открой дверь! – вопила я.

Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился заспанный Паша. Он схватил меня за шиворот и злобно произнес:

– Это кто придурок?

– Прости, но я не могу здесь больше сидеть. Я хотела узнать, который час.

– Я задал тебе вопрос: кто придурок?

– Ты, – прошипела я.

– Я?!

– Конечно, а что, здесь есть еще кто-то, кроме тебя? Какого черта ты вообще меня сюда привез, а тем более запер?! Нам надо было еще раньше разбежаться, когда на чердаке встретились. Шел бы ты своей дорогой и меня не трогал. Мне без разницы, кто убил блондинчика – ты или кто-то другой.