Ронда Поллеро - Блондинка вне закона

Только не подумайте, будто я быстро продвигаюсь вверх по служебной лестнице. Сказать по правде, мне вообще не светит никакого карьерного роста. Если, конечно, я не прислушаюсь к совету матери и не пойду учиться в школу адвокатов. Вот-вот, повесить себе на шею несколько сотен тысяч долларов кредита на обучение, чтобы, выучившись, заниматься тем, чем я и без того занимаюсь сейчас. Уж если я согласна погрязнуть в долгах, то ради чего-нибудь поважнее, например ради нового наряда от Лулу Гиннес.

Меня не вдохновляла перспектива нырнуть, словно в омут, в дело Эванса, но, похоже, тянуть дальше просто некуда. Начать с того, я была готова дать голову на отсечение, что Стейси позвонит мне с утра пораньше, если не в ту самую минуту, когда самолет коснется колесами взлетно-посадочной полосы в Ньюарке. И еще один неприятный момент: Виктор Дейн у себя в кабинете, и кто знает, вдруг ему взбредет в голову проверить, как там у меня продвигаются дела.

А он точно был на работе, потому что изрядную часть нашей парковки занимал его дурацкий «хаммер».

Откинувшись на спинку кресла, я легонько постучала пером по пресс-папье и постаралась сформулировать план действий. У нас во Флориде очень простые законы о вступлении в наследство, поэтому на то, чтобы заполнить все необходимые бумаги, у меня ушло меньше часа. Кстати, Стейси сегодня утром уже успела поставить на них свою подпись.

Обычно дальше я иду в секретариат, получаю административные письма, затем составляю перечень имущества. Как только с этим покончено, встречаюсь со специалистами по налогам, и мы вместе вырабатываем план передачи права собственности вдове или вдовцу. Смысл всей этой бумажной канители заключается в том, чтобы клиент заплатил предельно низкий налог. Еще мы даем совет на тот счет, как лучше сохранить капитал, с учетом возраста и потребностей наследников.

Но этот случай был не таков. Я понятия не имела, с чего начинают расследование убийства, не говоря уже об убийстве, которое на первый взгляд и не убийство вовсе.

В общем, я прочла завещание мистера Эванса. Завещание как завещание, двадцать страниц, ничего зловещего. Все как обычно — практически вся недвижимость и личное имущество отходили жене, за исключением особо оговоренных пунктов, когда покойный распорядился в пользу сына. Десять процентов акций в ювелирной фирме «Эванс джуэлриз» принадлежали Маркусу Эвансу, а после него, в соответствии с договором о партнерстве, должны были перейти его сыну Абраму. Я быстро пролистала подготовленные Стейси документы, нашла договор о партнерстве и прилепила на него ярко-розовую бумажку с надписью «отослать». После чего черканула записку, что мне нужно отправить этот документ в отдел контрактов. Обычная практика — следовало убедиться, что с бумагой все в порядке, не нарушен никакой пункт законодательства штата Нью-Йорк, где этот документ был составлен.

Пока все это не выходило за рамки моих обычных служебных обязанностей. И все равно я до сих пор не знала, с какого бока мне подойти к этому делу — «мой муж убит». Мне в срочном порядке требовалась помощь. В общем, я вытащила справочник персонала нашей фирмы и принялась читать столбцы фамилий.

Троих возможных кандидатов я отмела сразу же. Двое сейчас заняты в судебных слушаниях, так что рассчитывать на то, что они преподадут мне краткий курс расследования убийств, не приходится. Третья — Дебби Гейл. Эта в декретном отпуске. Причем в очередной раз. Не женщина, а машина по производству младенцев. Трое детей за четыре года, причем двое родились в один и тот же год, но не близнецы. Боже, и как только она умудрилась? Занялась сексом на заднем сиденье, когда возвращалась домой из роддома?

Я мысленно представила себе Дебби. В принципе, смазливая мордашка, если не обращать внимания на темные круги под глазами от постоянного недосыпа. Короткие темные волосы вечно взъерошены, будто времени ей хватило лишь на то, чтобы выдавить на них немного мусса и пальцами взбить. Почти никакой косметики. Опять-таки, если у вас трое детей, старшему из которых еще нет четырех, то вы вряд ли выкроите свободную минуту на то, чтобы каждый день брить обе ноги. Я уже забыла, когда в последний раз видела Дебби без пятна от детской отрыжки на спине. Скажу честно, такое враз отобьет всякое желание обзаводиться потомством.

При виде следующего имени меня передернуло, и я откатилась в кресле подальше от стола, чтобы налить себе кофе. Впрочем, взгляд мой был по-прежнему прикован к списку сотрудников: Не иначе как я надеялась, что чем дольше буду пялиться на этот список, тем больше вероятность того, что ее имя на моих глазах превратится во что-то еще. Держи карман шире.

Мало кто способен задавить меня своим авторитетом. Мэри Бет — одна из немногих. Скажу больше, в ее присутствии я ощущаю себя этакой амебой или инфузорией-туфелькой. Мэри принадлежит к числу тех, кто все знает и все умеет, и все делает идеально. Она виртуоз по части лазеек в законодательстве — с той лишь разницей, что в отличие от какого-нибудь махинатора у нее нет судимостей. Что еще хуже, Мэри Бет ужасно мила. Лично я предпочла бы, чтобы она оказалась стервой, но… увы. Причем она не только милашка, но неизменно сама напрашивается всем в помощь. Она помнит дни рождения всех сотрудников, она печет пирожные, рассылает открытки и, разумеется, является главным организатором наших корпоративных вечеринок.

Ее кабинет — всем на загляденье. Мэри Бет даже шторы смастерила собственноручно.

— Шторы, — проворчала я с ехидной ухмылкой, попивая кофе.

Мало того, что она умеет шить, так еще на свои кровные обустроила собственный кабинет. Это… это уже ни в какие ворота не лезет!

Она, разумеется, мне помогла бы. Мэри Бет у нас человек безотказный. Ей и в голову не придет послать меня подальше. С другой стороны, обратись к ней, я тотчас попаду на крючок. Она только и будет делать, что помогать мне разбираться в деле Эванса. Причем помогать до бесконечности, пока ее помощь не распространится и на другие вещи. Поначалу все будет выглядеть вполне невинно — электронные письма, мол, как у тебя продвигаются дела? А потом по нарастающей, все больше и больше. Она будет вечно совать нос ко мне в кабинет с очередным советом. После чего дойдет до приглашений на ее кошмарные домашние вечеринки. Затем наступит очередь обмена кулинарными рецептами и, что самое страшное… до распродажи дешевой бижутерии.

Я вздрогнула при мысли, что мне придется проводить вечера, притворяясь, будто мне нравится соревноваться с другими женщинами, пытаясь отыскать как можно больше слов во фразе «с золотым напылением» за шестьдесят секунд. Я представила, как ломаю голову, царапая на бумажке лот, лен, тол, пан, тыл, пыл и так далее и тому подобное, и все ради того, чтобы выиграть никому не нужное блюдечко под цветочный горшок или набор пластиковых салфеток под пиво.