Виктория Холт - Таинственная любовница

Она приглашала меня в свою комнату, и мне казалось, что еще чуть-чуть — и она признается мне в чем-то сокровенном. Она бывала немного рассеянной, иногда казалась счастливой, иногда — озабоченной. Однажды, когда я находилась в ее комнате, она выдвинула ящик, и я увидела пачку писем, перевязанную голубой лентой. Как это похоже на Теодосию — перевязывать любовные послания голубой ленточкой! Мне было любопытно, что в них могло быть написано. Я как-то не могла представить, чтобы Тибальт писал любовные письма — к тому же Теодосии!

Я представляю себе…

Дорогая Теодосия,

Я с нетерпением жду дня, когда мы поженимся. Я планирую несколько экспедиций, а для этого требуется финансовая поддержка. Твое приданое будет очень кстати…

Да, именно так!

Я засмеялась про себя. Мне так хотелось убедить себя, что единственное, что ему может понадобиться от Теодосии, это ее приданое. Но даже если это так, он никогда не станет писать подобных писем!

— Как себя ведет мама? — лениво спросила она меня, когда мы оказались наедине в ее комнате.

— Как обычно.

— Я предполагала, что после бала станет еще хуже.

— Что ж, ты правильно предполагала.

— Бедная Джудит!

— Ой, да у нас у всех есть проблемы!

— Да, — вздохнула она.

— Но только не у тебя, Теодосия.

Она заколебалась. Потом спросила:

— Джудит, ты когда-нибудь влюблялась?

Я почувствовала, как внезапно зарделась, но, к счастью, на самом деле это был не вопрос, а лишь пролог к ее признанию.

— Это так чудесно, — произнесла она, — и все же… мне немного страшно.

— А почему тебе страшно?

— Ну ты же знаешь, я не очень умна.

— Но если он тебя любит…

— Если! Конечно, любит. Он говорит мне об этом при каждой встрече… в каждом письме…

Мне уже хотелось придумать какую-нибудь причину, чтобы убежать из ее комнаты — и в то же время хотелось остаться и продолжить эту пытку.

— Джудит, на самом деле я нахожу археологию ужасно скучной. Это правда. Но археология — это его жизнь. Я пыталась. Читала книги. Мне нравится, когда находят что-нибудь прекрасное, но описания инструментов для раскопок, видов почв и так далее… И все эти скучные горшки и черепки…

— Ну, если тебе это не интересно, может быть, не стоит и притворяться?

— Я не думаю, что он ждет от меня этого интереса, нет… Я просто буду заботиться о нем. Это — все, что ему нужно. Ой, это будет замечательно, Джудит! Но я беспокоюсь об отце.

— Но почему?

— Ему это не понравится.

— Не понравится?! Но мне казалось, что он очень хочет, чтобы ты вышла за Тибальта.

— Тибальт! Я говорю не о Тибальте.

В душе моей заиграла музыка. Какой-то ангельский хор.

— Что?! — воскликнула я. — Не Тибальт?! Ты шутишь!

— Тибальт! — Она с содроганием произнесла это имя. — Тибальт! Да я его до смерти боюсь! Я знаю, он считает меня круглой дурой.

— Конечно, он серьезный, но ведь это гораздо интереснее, чем глупая легкомысленность.

— Эван не легкомысленный.

— Эван! Значит, это — Эван!

— Конечно, он. А кто же еще?

Я рассмеялась.

— Значит, все эти письма, перевязанные голубой ленточкой… все эти вздохи, и этот румянец на щеках — это Эван! — я обняла ее. — О, Теодосия, я так рада… — у меня хватило ума добавить, — за тебя!

— Что на тебя нашло, Джудит?

— Я никак не предполагала, что это — Эван.

— Ты думала, это — Тибальт? Все так думают, потому что этого хочет отец. Хочет породниться с их семьей. Он всегда был большим поклонником сэра Эдварда и интересовался всем, что тот делает. И ему хотелось бы, чтобы я была похожа на тебя и увлекалась всеми этими премудростями. Но я не такая. И как можно желать Тибальта, если есть Эван?!

— Ну, некоторые могут, — спокойно произнесла я.

— Они, наверное, безумные!

— Настолько безумные, что могут решить, что это ты — сумасшедшая, если предпочла Эвана.

— Как легко общаться с тобой, Джудит! Мы просто не хотим говорить папе, понимаешь? Ты же знаешь, семьи бывают разные. Родители Эвана были очень бедны, и он сам пробивал себе дорогу. У него был какой-то родственник, который помог ему, и Эван хочет вернуть ему все, что тот потратил на него, до последнего пенни. Мы собираемся это сделать. Я думаю, то, чего Эван уже смог добиться, делает ему честь. И тут нечего стыдиться. Тибальт попросту унаследует все блага, а Эвану приходится трудиться, чтобы добиться всего самому!

— Это очень похвально, — сказала я.

— Джудит, тебе нравится Эван, правда?

— Конечно, и мне кажется, вы с ним идеально подходите друг другу.

— Это прекрасно. Но, по-твоему, что скажет отец?

— Есть только один способ это выяснить. Спросить его.

— И ты думаешь, это возможно?

— А почему нет?

— Но если он откажет?

— Тогда мы инсценируем побег. Лестница. Будущая невеста перелазит через забор. Потом — церковь в каком-нибудь романтическом захолустье…

— Ой, Джудит, ты такая забавная! Ты все представляешь в виде шутки. Я так рада, что рассказала тебе!

— Я тоже рада, — заявила я от чистого сердца.

— А что бы ты сделала?

— Я бы сначала пошла к отцу и сказала бы: «Я люблю Эвана Коллума. Более того, я твердо намерена выйти за него замуж».

— А что, если он скажет «нет»?

— Тогда планировать побег.

— Если бы сделать это сейчас!

— Но сначала ты должна спросить отца. Кто знает, возможно, он будет в восторге.

— He будет. Он просто очарован этими Трэверсами. Я полагаю, что если бы он был здоров, то помчался бы с ними в Египет.

— Возможно, ты когда-нибудь тоже помчишься вместе с Эваном.

— С Эваном — куда угодно!

— А что говорит Эван?

— Он говорит, что мы поженимся, что бы ни случилось.

— Но ты можешь лишиться отцовского наследства.

— Неужели ты думаешь, что мне есть до этого дело? Лучше я буду голодать, но с Эваном.

— Ну, думаю, до этого дело не дойдет. С какой стати? У него хорошая работа в университете, правда? Тебе нечего бояться. Даже если ты не станешь наследницей огромного состояния, ты будешь женой профессора.

— Конечно. Мне не нужны деньги отца.

— Тогда у тебя сильная позиция. Ты должна отстаивать право выйти замуж за кого хочешь. Но не нужно торопиться.

Она обняла меня.

Я была так счастлива! Как замечательно стараться ради чьего-либо счастья, если это способствует твоему собственному!

Теодосия оказалась права, предполагая, что отец будет недоволен ее выбором. Когда она ему сообщила об этом, разразился скандал.

Теодосия пришла ко мне в слезах.

— Он не соглашается. Он просто в бешенстве. И говорит, что положит этому конец.

— Ну, если ты действительно хочешь выйти за Эвана, ты должна настоять на своем.

— Ты бы так и сделала, да, Джудит?

— Ты в этом сомневаешься?

— Ни на мгновение. Как бы я хотела быть такой, как ты!