Кейси Марс - Молчаливая роза

Она бросила взгляд на красные неоновые цифры, которые стали казаться такими же зловещими, как и все остальное в этой комнате. Пять часов. Скоро рассвет. Майкл лежал рядом с ней — одеяло сбилось в ноги, волосы перепутались, лицо потное, рука прижата к боку. Видимо, и ему ночь не принесла ни покоя, ни отдыха.

Должно быть, Майкл почувствовал, что она смотрит на него, потому что вдруг проснулся. Проведя ладонью по лицу, он протер покрасневшие глаза, отбросил одеяло и пошел в ванную. Зажурчала вода. Возвращаясь, он не погасил лампочку, но дверь опять прикрыл, чтобы свет, как и раньше, пробивался сквозь щель.

— Не можешь заснуть? — спросил он.

— Да, — резко ответила Девон. — Буду счастлива, когда наступит утро.

Майкл проворчал что-то неразборчивое, отодвинулся от нее, взбил подушку, примостился, и наконец дыхание его стало глубоким и медленным, хотя он еще не раз перевернулся с боку на бок. Девон же продолжала думать о приснившейся ей в кошмарном сне женщине или каком-то существе, которое она приняла за женщину. Пугающий образ все еще плавал в сумерках ее полусонного мозга, хотя старуха почему-то казалась скорее жалкой, нежели зловещей. Неужто это было нечто большее, чем сон? Не верилось, что это от нее исходило зло, витавшее в атмосфере и все еще бродившее во тьме, в нескольких футах от кровати.

Девон захотелось узнать, кто или что вызывает это зло. Она зажмурилась с мрачной решимостью не открывать глаз. Духи тут же вернулись. Они вихрем носились вокруг нее, издеваясь, угрожая учинить над ней нечто настолько гнусное и страшное, что и словами не описать. Девон позволила им приблизиться, хотя пальцы ее впились в простыню, сбив полотно в один твердый, тугой ком.

— Кто ты? — беззвучно спросила она у обступившей ее тьмы. — Что ты такое?

Ответа не последовало, но какая-то удушающая тяжесть навалилась на грудь, угрожая раздавить ее.

Девон глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться, и прошептала утешительные слова, которые выучила еще в детстве: «Господь — мой пастырь, я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради Имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной».

После этих слов стало легче дышать, тяжесть в груди исчезла, и видения вместе со страхами медленно отступили. Осталась лишь легкая смутная тревога и неясные воспоминания. Когда она раскрыла глаза, серый свет занимавшегося дня просачивался в окна. Рассвет наконец настал. С усталой благодарностью Девон смежила веки и погрузилась в сон.

Спустя несколько часов Девон — вялая, измотанная, с набрякшими веками, опустошенная — заставила себя открыть глаза. Уже проснувшийся к тому времени Майкл спустил ноги на пол и пошел в ванную. Она заметила, что дверь была плотно прикрыта.

— Хотелось бы надеяться, что еда здесь лучше, чем помещение, — сказал Майкл, поворачивая шарообразную ручку и распахивая дверь. Его светло-каштановые волосы, обычно сохранявшие прическу с вечера до утра, на этот раз были всклокоченными и темными от пота после беспокойного сна; лицо казалось одутловатым и вялым.

Девон знала, что выглядит еще хуже.

— Я тоже на это надеюсь, — сказала она. Женщина убрала со лба спутанные золотистые пряди и расчесала волосы, затем принудила себя встать с постели. Обнаженная и босая, она пошла по комнате, собирая разбросанную одежду — подобная неаккуратность обычно была Майклу несвойственна — а потом двинулась к чулану, чтобы развесить вещи. Оттуда по-прежнему несло затхлостью. Она почувствовала это, едва открыла дверцу. Но теперь запах был не так силен, как накануне вечером.

Держась за дверной косяк, она потянулась к вешалке, но рука ее безуспешно шарила в темноте. Бессознательно она закрыла глаза, и пальцы заскользили по старинным доскам, которыми был обит чулан. И снова загадочные фигуры замелькали у нее в голове, словно перед глазами проскакивали кинокадры. Рука Девон задрожала, и женщина сильнее вцепилась в косяк. О Боже праведный, этого не может быть! Но каждая нервная клетка в ее теле говорила, что это не только может быть, но и есть.

Неясные бестелесные пришельцы, которых она видела ночью, появились снова. Девон еще сильнее ощущала их присутствие. Каким образом она могла их видеть? Откуда могла знать, что здесь прячутся какие-то привидения? Но она определенно чувствовала, что видит их и знает об их присутствии.

Ей пришлось напрячь волю, чтобы заставить себя отдернуть руку. Когда это удалось, голова пошла кругом, а пальцы задрожали, как ночью. Она пыталась прогнать мысли о призраках, отбиться от них и вспомнить, что когда-то прочитала у сэра Артура Конан Дойля о человеке, который искренне верил в сверхъестественное: «Есть разница между понятиями «верить во что-то» и «верить в нечто»». Впервые в жизни Девон поняла, что он имел в виду.

Она взглянула на чулан. Тот, кто жил здесь когда-то, не раз открывал эту дверцу, но никогда не перекрашивал ее. Красноватые волокна древесины, должно быть, хранили отпечатки чьих-то образов, отзвуки чьих-то голосов. Если, конечно, допустить, что такие вещи вообще возможны.

Она не могла припомнить, где читала о чем-то подобном. Отпечатки психической энергии давным-давно ушедших людей, следы которых столетиями сохранялись непотревоженными. Психо… психо… Нет, она не могла точно припомнить, как это называется.

Подобно большинству людей, Девон считала такие аномалии любопытными и в то же время испытывала к ним отвращение. Они пугали ее.

Она относила себя к людям, несколько раз в жизни сталкивавшимися с явлениями, природу которых они были не в состоянии постичь. Но до сегодняшнего дня она не считала эти явления сверхъестественными. Как и всякий рядовой человек, она читала в газетах и журналах поразительные истории, нередко подкрепленные вроде бы убедительными доказательствами. Она не очень-то им верила: все эти вещи были ей не по душе. Тем не менее она старалась мыслить широко, без предвзятости.

Девон уселась в кресло и принялась анализировать свои впечатления — как испытанные только что в чулане, так и те, что накопились за длинные, изнурительные ночные часы.

Она не хотела верить ужасным догадкам, которые роились в голове. Всю ночь она старалась найти какое-либо разумное объяснение происходящему. Теперь она была убеждена, что образы, роившиеся вокруг, были реальными, не ею придуманными. Не будь они так беспорядочно перемешаны, она бы разобралась в них.

Майкл открыл дверь.

— Пожалуйста, ванная свободна.

Душ подействовал на Девон успокаивающе, снял спазмы шеи и плеча, успокоил ноющие кости, мысли почти пришли в порядок. Теперь она знала, что произошло в этом доме, в этой комнате, каким бы диким и безумным ни казалось ее открытие. По крайней мере, она думала, что знает. Если ее гипотеза верна, то призрак был не один. Их несколько. Сколько именно? Она не могла бы ответить.