Виктория Лошкарёва - Убей меня, если симожешь...

— Цветочки тоже Шалаеву?

— Цветочки мне, — улыбаясь, протянула я. — А ты не думал, забираясь ко мне в квартиру, оказаться третьим лишним?

— Сюрпризом для охваченной статью парочки? — спросил Кольцов, скалясь.

— Хоть бы и так.

— Я бы кашлянул.

— Тогда всё в порядке.

— Ты уверена? — продолжал ерничать Никита.

— А то, — кивнула я, присаживаясь рядом, на табуретку. Вспомнив, что Кольцов, хоть и непрошенный, но гость, пришлось проявлять хорошие манеры. — Ты чаю хочешь?

Никита покачал головой.

— Странный как — то у нас разговор выходит.

— Ты первый начал. Могли бы говорить по — другому.

— Ну, при такой охране, как у тебя, большого выбора — то нет… — дурашливо протянул Кольцов. — Приходится прятаться в темноте.

— Подожди, — остановила я адвоката. — Какая охрана? Влада?

— Немца, — скривился Никита. — Твой Кауфман очень тебя опекает. Прямо — таки пылинки сдувает. — Кольцов тяжело вздохнул. — Ты совершенно не умеешь выбирать друзей.

— Интересное мнение.

— Да куда уж интересней, — отмахнулся Кольцов. — То мент, то Немец…

— То заезжий юрист в приятели набивается.

— Насть, ну ты же понимаешь, что Кауфман не простой парень. Тем более странно выглядит ваша милая дружба, которая, кстати, грозит бедой только тебе, а не Немцу.

— Возможно, поэтому Роберт и позаботился о моей безопасности?

Никита фыркнул и покачал головой.

— Лишние подозрения. Тем более, когда из пешки можно быстро превратиться в ферзя.

— Ты забыл, я не учувствую в игре.

— Это только слова, Насть. Твои дела говорят об обратном.

— Мои дела? — рыкнула я. — Это я подкинула информацию о себе Игнатьченко, я убила Савельева, я пыталась убить Влада и я же ликвидировала Раису, которая, наверное, была моей помощницей. Да? Чем я ещё обязана публичной демонстрацией недоверия.

— Пока это совсем непубличная демонстрация, — возразил Никита. — И это не касается выше перечисленного.

— Тогда чего касается?

— Скажем так: каким бы образом ты не познакомилась с Немцем, это был очень опрометчивый шаг с твоей стороны.

— Я этого не подстраивала.

— Но сегодня ты с ним ужинала, а днём Кауфман хвалил Шимова за хороший вкус.

— Что — то не больно Кауфман похож на ручного, — хмыкнула я, ничуть не удивившись высказыванию Роберта.

— А! — провозгласил Кольцов. — Вот это самое важное. Ты знаешь Влада и его выдержку. Он не прощает и не предупреждает дважды.

Один раз Влад меня уже предупреждал, подумала я со страхом.

— У меня есть право встречаться с тем, с кем хочу. Да и собственно говоря, вряд ли Шимову есть до меня дело. Я обещала не лезть в расследование, и я не лезу. Остальное — только моё дело.

— Может и так, — спокойно согласился Кольцов. — Да только время больно не подходящее.

— Интересно…

Кольцов зло усмехнулся.

— Считай, я спасаю тебя от многих неприятностей.

— И откуда такой альтруизм?

— А ты мне нравишься.

— Ух ты!

— А что, — недоуменно пожал плечами Кольцов.

— Да ты вроде как должен защищать интересы Влада.

— Ну…одно другому не мешает.

Разговор и мне тоже категорически не нравился. Не разговор, а абсурд. За окном, где — то совсем рядом, разрезая ночную тишину, взвыли милицейские сирены. Я подошла к окну и отдёрнула шторы.

— Вот дерьмо, — сплюнул Кольцов, вставая рядом. — Ничего тихо сделать не могут, дебилы.

— О чем ты? — спросил я, оборачиваясь.

Кольцов тяжело вздохнул.

— Как всегда, Настя — о проблемах.

Я почувствовала тонкий укол и — темнота.

Просыпаться оказалось совсем не так просто и безболезненно, как засыпать. Тело болело, ныло, плюс я почему-то никак не могла пошевелить руками. Только через пару минут до меня дошло, что я прикована к кровати наручниками.

Я оглядела место: комната была большая и светлая, с хорошим ремонтом. И если ремонт меня особенно не заинтересовал, то вот наличие больших окон в комнате вызывало тревогу.

Привезли меня суда не чайку с пряниками попить. А для того, для чего привезли, обычно приспосабливают подвалы или гаражи…если же меня поместили в комнату с окнами, то выходит, они не боятся, что звуки дойдут до соседей (а ну как я начну сейчас во всё горло орать) — значит, нет соседей — то. На отшибе выходит местечко.

Интересно, какой у Кольцова план? Неужели они…

— Очнулась, милая, — улыбнулся незнакомый парень с улыбкой маньяка. — То ли он уже был в комнате, то ли только вошёл, но я, задумавшись, этого не услышала.

— Вы кто?

Парень хохотнул.

— Твоя совесть.

— Надеюсь, она выглядит чуть получше, — пробормотала я, ещё не до конца придя в себя.

Парень расхохотался.

— Люблю баб с огоньком.

Он пристально поглядел на меня.

— Жаль, ещё не время. Да ничего. — Он потянулся за сотовым и набрал какой — то номер.

Сообщив, что «она прочухалась» парень снова посмотрел на меня.

— Я могу подождать, — ласково, но от этого не менее страшно, произнес он.

Точно псих, подумала я с испугом.

Через пару минут в комнате появился Кольцов. Я молча глядела на человека, ещё недавно вытащившего меня из тюрьмы.

— Извини, Настя, — вздохнул Никита. — Другого выхода у меня нет.

— А что есть? — хрипло, облизывая пересохшие губы, спросила я. — Неужели много набралось?

Никита кивнул.

— Ты в игре с самого начала — это раз.

— Не по своей воле.

Никита поморщился.

— Это не доказуемо. Мне не удалось установить, кто втянул тебя в игру. И принимая во внимание твое нахождение в городе и нежную привязанность к Владу….

Я поперхнулась.

— А это тут при чём?

— Ну если вспомнить события пятилетней давности…Ты ведь не просто так решила не сдавать Влада. А ведь отомстить, поди, ой как хотелось. Опять же, твои прошлые заслуги…

— Какие заслуги?

— Ты так правдоподобно влилась в дружный коллектив концерна… — дурашливо закатив глаза, произнёс Никита.

— Ясно, — кивнула я, прерывая объяснение Кольцова. — Это все?

— И этого достаточно, чтобы устроить тебе допрос с пристрастием. Но, — Никита пожал плечами. — Были ещё непонятные встречи с Лядовой. Девочка работала под твоим началом?

— Ух ты, — удивилась я. — Даже известно, что встреч с Раисой было несколько? Никита, кто твои источники?

— Мои источники не могут поверить в то, что Лядова сама на тебя вышла.

— Соглашусь, история звучит диковато.

— Не диковато, если принять в расчёт твою находчивость. Не хочешь сказать что — нибудь новое?

— Нет, — мотнула я головой. Тогда выдумывать придётся.

— Да, экспромты ты не любишь, — согласился Кольцов.

— Было что — то ещё?

— Конечно, — кивнул Кольцов. — Самое тревожное. Кауфман.

— С ним — то что? — не поняла я. — Поужинали вместе один раз, дело то. В чем здесь криминал?