Николай Тимохин - Перстень графа Митрофанова

— Ладно, Олежек. Замнем эту тему. Что нам-то спорить? Есть у меня одна идея. Я потом тебе о ней расскажу, когда все сделаю. Целую.

Вопрос с Хруней Оксана решила, по мере возможности, не откладывать на завтра. Она еще раз позвонила матери Вадима и вежливым, но слегка взволнованным голосом, объяснила женщине причину срочного поиска Вадима. Девушка сказала, что несколько месяцев назад, она заняла у Хруни пятьсот долларов под проценты. И сейчас уже готова вернуть хозяину необходимую сумму, причем, ей хочется сделать это побыстрее, чтобы проценты дальше не росли.

— Я деньги могу и вам передать, мне все равно. Если вы не возражаете, то прямо завтра и занесу, — уверяла женщину Оксана таким голосом, что даже сама поверила в наличие у себя такой суммы. — Но вся беда в том, что у Вадима осталась моя расписка. И если он мне ее не вернет, то проценты все также будут тикать, как и раньше. Поэтому вы, пожалуйста, подскажите, где его искать, а то я сильно переживаю. Поверьте: долги люблю отдавать вовремя!

Женщина сжалилась над девушкой, но засомневалась в том, откуда у ее сына могли появиться свои, столь крупные, да еще и сокрытые от нее деньги? «Об этом я его спрошу сразу же, в первом телефонном разговоре. Смотри, какие честные люди еще попадаются! Сами звонят, волнуются. Все бы так делали. А все-таки хорошие у Вадима друзья. Надо будет эту девушку хоть чайком завтра угостить. Может пирожки испечь успею», — подумала Хрунина мама и сообщила незнакомой девушке все, что ей важно было знать о местонахождении Вадима.

Утром следующего дня Оксана решительно засела за телефон. И стала обзванивать все возможные организации, которые могут заниматься мобилизацией строителей и просто желающих подзаработать в Астане. По нескольким набранным номерам, она не смогла получить никакого вразумительного ответа на свой вопрос о гражданине Хрунове, уехавшем на стройку в столицу: или ее не хотели толком выслушать и понять, или Оксана недостаточно ясно объясняла то, чего хочет узнать. Ведь Селиванова и сама ничего не знала о Вадике. Его мама только и сказала, что он уехал в Астану, от какой-то компании, занимающейся трудоустройством на стройках в столице. И, естественно, телефон этой конторы она не знала.

«А может, все это — понты: или мамаша врет, или Хруня ей по ушам проехал, а сам залег где-нибудь у очередной красотки. Вот, черт», — разочаровалась в целесообразности своих поисков девушка и набрала еще какой-то номер.

Вежливый мужской голос назвал свою компанию и вкратце объяснил, чем они занимаются. Затем, трубка терпеливо выслушала все, что Оксана хотела сказать представителю данной «шарашкиной» конторы. В ответ мужской голос раза три переспросил фамилию Вадима, громко шелестя при это какими-то бумажками.

— Хрунов Вадим, говорите? Хм, подобную информацию по телефону не даем, — строго ответил мужчины и разговор на этом закончился.

— Есть! — Обрадованно сказала вслух, сама себе Оксана и поспешила поехать в организацию, куда только что звонила. Теперь ей хотелось лично поговорить с ее представителем. По дороге девушка продумала все, что она должна там сказать.

— Вы знаете, девушка, — ответил на вопрос Оксаны, мужчина с бейджиком на груди, когда она вошла в нужный ей кабинет. — Информация подобного рода у нас строго конфиденциальна и посторонним лицам мы ее не разглашаем.

Но для Оксаны такая неприступность не стала помехой, и она уверенно сказала:

— Господин, секретчик! Вадим Хрунов является моим гражданским мужем. И он мне три месяца назад заделал ребенка! А сейчас, с помощью вашей компании, подался в бега — неизвестно куда. Я на него буду подавать заявление в суд, а заодно там расскажу, как вы покрываете таких людей, как мой ненаглядный. И всячески способствуете их уклонению от ответственности. А, может быть, таким образом, под вашей «крышей» скрываются и матерые уголовники, которые находятся в розыске?

Ошарашенный представитель «шарашкиной конторы» пытался что-то возразить «обманутой супруге», и уверял ее в том, что они внимательно проверяют все предоставленные их клиентами документы. Но потом, под натиском Оксаны, он все-таки догадался, что, для него в частности, и всей компании в целом, будет лучше, если девушка получит ту информацию, которую так настойчиво требует.

«Неужели, Хруня такой лох, если собрался по собственному желанию ехать черти куда, на какую-то стройку? — рассуждала, возвращаясь к себе домой, Оксана. — Сколько слухов ходит по городу, что в Астане подобные сомнительные компании просто кидают своих рабочих. Сначала наобещают горы, а в результате получается — пшик».

Но Вадик, хоть и принял решение о поездке в Астану стихийно, все же не считал, что поступает неправильно. И тем более, он ничуть не чувствовал себя лохом, даже, наоборот, ему казалось, что в его жизни наступило время каких-то перемен. Вадим, наконец-то, сможет добиться чего-нибудь нового, судьбоносного.

«Все-таки, наверное, не зря говорят, что ни делается — все к лучшему, — подходя к автовокзалу, мысленно рассуждал сам с собой Хруня. — Если бы ни вся эта история с Оксаной и ее сестрой Светкой, так бы я и сидел в Семипалатинске, на своей работе, да собирал бы копейки, от зарплаты до зарплаты. А так, глядишь, и на машину заколочу».

До оправления рейса в Астану, оставалось еще полчаса. Автовокзал находился рядом с центральным рынком, и своей достаточно большой площадкой для парковки автобусов упирался в ворота «Семей-базары». Наверное, городскими властями так было специально сделано для удобства, прежде всего, жителей села: приехал с продуктами — продал их на рынке или сдал оптовикам. На обратном пути прикупил необходимый товарчик — и езжай себе с Богом. Да и для гостей города, прибывающих автотранспортом, это тоже подходящий вариант. Не успел сойти со ступеньки автобуса, на гостеприимную семипалатинскую землю, как, на-те вам, добро пожаловать на базар.

В час пик торговли, народу в этом районе столько, что ни протолкнуться. Только и успевай следить за наличием своего кошелька. Люди снуют туда-сюда: кто на базар, кто-то уже возвращается обратно. Но в любом случае: и те, и другие так или иначе, проходя мимо вокзала, попадают на улицу Чокана Валиханова, прямиком ведущей к Цуму, или сначала пройдутся до пересекающего ее проспекта Шакарима, центральной улицы города. А дальше — уж по своим делам.

Но в такое время, в центре, менее людно, чем на базаре. Кажется, что полгорода срочно направилось на рынок — что-нибудь прикупить. Создается такое впечатление, что многие туда идут, чтобы просто побродить или присмотреться к какому-нибудь товару. Но в этом нет особой необходимости. Все равно цены на базаре более приемлемые, чем в магазинах города. И, как бы подтверждая это, всякий раз, когда покупатели идут вдоль торговых рядов, кажется: из-за каждого столика или лотка доносится: «Подходи, налетай, время даром не теряй!» — И все в таком роде. Иногда, даже становится неудобно, когда продавцы, так искренне-любезно предлагают тебе свой товар, богатый в ассортименте. А ты, отвернув голову, проходишь мимо или что-то бурчишь себе под нос, типа: