Карина Тихонова - Солнце ночи

Тишина. Треск поленьев в камине. Запах табака и дерева, перемешанный в одно ароматное облако.

Наконец человек с трубкой очнулся от своих мыслей и протянул:

— Да-а-а… Красиво…

— Не правда ли? — непринужденно отозвался собеседник, разливая водку по рюмкам. — Вот я и задумал сделать контрход. Понимаете, надоело ощущать себя гражданином второго сорта. Была страна, было под ногами нечто весомое, солидное, фундаментальное. До сих пор помню, как коллеги из других ведомств умолкали, стоило нам рот раскрыть. Молчали и слушали. Внима-а-ательно слушали! А что теперь? — Мужчина с кольцом разгорячился. Обернулся лицом к собеседнику: — Что теперь? Россия превратилась в срамное место Европы! Нас прикрывают фиговым листиком, а то как-то неудобно смотреть! Да, конечно, про нас вспоминают, когда нужно заключить соглашение по энергоносителям, перед нами расшаркиваются, нас называют великой страной… А потом выходят из комнаты и смеются под сурдинку! Негромко, они же люди интеллигентные! Понимают, что нехорошо смеяться над убогими! Вот где у меня все это сидит! Вот!!! — И мужчина резко провел ребром ладони по шее. — Надоело! Скажите мне, когда нас еще так унижали? Да, не любили. Да, боялись. Но считались! И как считались!

— Дорогой мой, вы страдаете имперскими комплексами, — перебил человек с трубкой. Но перебил как-то неубедительно.

— Я не страдаю имперскими комплексами! Это наши руководители страдают из-за их отсутствия! Вот, взгляните. Прекрасное чтение: мемуары Безбородко, секретаря матушки Екатерины. Есть тут одна фраза, прямо в душу мне запала. — Мужчина быстро перелистал несколько страниц: — Так… Где же она… А! Вот! — Провел ладонью по листу, распрямил страницу и прочитал: — «В те времена ни одна пушка в Европе не стреляла без нашего на то дозволения»! — Опустил книгу на колено, спросил: — Ну, как вам это нравится? Вот это я понимаю, имперские амбиции! — Человек с трубкой примирительно улыбнулся. — Так что, не говорите мне об амбициях, — завершил тему человек с кольцом. — Я родом из СССР, горжусь этим, и переделывать себя не собираюсь!

— Где вы ищете этот камень? — спросил гость, меняя тему. — И где вы нашли упоминание о нем? Нельзя же просто так переворошить кучу земли?!

— Кучу песка, — поправил собеседник. — Камень, скорее всего, был выброшен в море. Лет восемь назад я начал разбирать архив Гитлера и наткнулся на интересное письмецо одного грека. Письмецо датировано шестым веком до нашей эры. Греки тогда начали активно заселять современный Крым и создавать свои города вдоль всего побережья. Переселялись, естественно, со всеми чадами и домочадцами, а также со всем барахлом. Так вот, этот грек пишет другу в Афины, что на подходе к полуострову корабль попал в шторм. Там вообще место гиблое: сплошные рифы и очень сложный фарватер. Грек с перепугу взял да и принес Посейдону жертву: бросил за борт самое дорогое, что имел. «Солнце ночи».

— Ничего себе! — ахнул мужчина с трубкой. — Вот это подарочек! Грек вышвырнул за борт «Солнце ночи», и дальше все, как в сказке: буря немедленно успокоилась, корабль благополучно добрался до берега, все здоровы, счастливы…

— А место? — жадно спросил мужчина с трубкой. — Место он указал?

— Широту и долготу, естественно, нет, — ответил собеседник. — Зато описал, возле какого острова пролегал маршрут. Это совсем недалеко от берега. Там на дне целое кладбище греческих посудин. И не очень глубоко, метров двадцать максимум. Ныряльщики давно приспособились доставать со дна старые греческие монеты. Ну и другой хлам: амфоры, обломки снастей… Так вот: письмецо-то я откопал восемь лет назад, но денег мне тогда под проект не дали. Сами помните, какие были времена. Зато шесть лет назад я этот проект пробил. Денег, правда, дали, немного. Но у меня образовались внештатные помощники. Штаб-квартиру организовали в одном местном отеле. Хозяин отеля мой должник, вот и расплатился тем, что предоставил свою хибарку в наше полное распоряжение. Еще в городе работают два моих толковых человека. Один ныряльщик, ищет камень, другой занимается организационными вопросами.

— И что? Так ничего и не нашли за шесть лет? — поинтересовался мужчина с трубкой.

Хозяин пожал плечами:

— А что вы хотите? Силы-то ограниченные! Можно, конечно, развернуть профессиональный фронт работ, согнать роту водолазов. Но это значит обнаружить интерес, показать, что мы верим в легенду! А мы официально в нее не верим, как американцы не верят в копье, дающее власть над миром. Мы же цивилизованные люди! Понимаете?

— Но так можно проискать еще двадцать шесть лет, — произнес человек с трубкой.

Хозяин покачал головой:

— Я думаю, мы стоим на пороге открытия, как говорили в старые добрые времена. Недавно я подсунул копию этого письмеца одному парню-историку, который дружит с одним профессиональным ныряльщиком. Они занимаются подводной археологией по договору с мэрией города. Что-то сдают в краеведческий музей, что-то, конечно, прикарманивают… Я думаю, они скоро отыщут то, что нам нужно.

— И что потом с ними будет? — поинтересовался мужчина с трубкой. — Как я понимаю, свидетели вам в этом деле ни к чему?

Хозяин дома пожал плечами:

— Все зависит от их поведения. Если станут вести себя умненько и удержат язык за зубами — прекрасно! Все будут счастливы и здоровы. Если нет…

Он снова пожал плечами. На этот раз с некоторым сожалением. Мужчина с трубкой кивнул:

— Хорошо. Но вы уверены, что будущим летом сможете предъявить результат шестилетних работ? Шестилетних! — подчеркнул он.

— Уверен! — твердо ответил собеседник. — И я вам скажу со всей откровенностью: за такой результат шести лет не жалко!

Наступила небольшая пауза. Затем мужчина с трубкой шутливо поинтересовался:

— И много в архиве Гитлера подобных писем?

— Много, — откликнулся хозяин без улыбки. — Я отбираю самые вероятные варианты. И «Солнце ночи» выбрал не случайно. Я думаю, Гитлер рвался на юг не только из-за нефти. Думаю, он очень хотел прикарманить камушек со дна морского. Но не успел.

— Вы не боитесь, что архивы вернут назад, в Германию? — поинтересовался собеседник. — Эти разговоры, насчет возврата перемещенных ценностей ведутся уже не первый год!

Хозяин дома усмехнулся.

— Шутники они, «наши западные друзья», — заметил он, неуловимо пародируя слова президента. — Вот взяли бы и подали нам, неграмотным, пример настоящего цивилизованного поведения! Взяла бы цивилизованная Франция, да и возвратила все контрибуции и репарации, нахапанные после поражения Германии в Первой мировой войне! Почему немцы не хотят посудиться с Францией по этому поводу? Или, к примеру, наши немецкие друзья? Вернули бы в Египет награбленные там произведения искусства! Те, что Борхард вагонами вывозил с раскопок Ахетатона. Например, знаменитый бюст Нефертити, который сейчас стал визиткой Берлинского Национального музея. Не хотят! Вот ведь беда какая, не хотят! [1] Людвиг Борхард — немецкий археолог, вел раскопки заброшенной египетской столицы Ахетатона. В 1912 году сделал бесценную находку: знаменитый бюст царицы Нефертити из кристаллического желтого песчаника. Согласно договору с египетским правительством, все лучшие произведения искусства должны были отправляться в Каирский музей. Вместо этого немецкие археологи вывезли портрет Нефертити и ряд других скульптур в Германию, то есть, попросту украли. После Первой мировой войны немцы хотели вернуться на место раскопок, но правительство Египта отобрало у них право на ведение работ. С 1920 года концессия на раскопки в Ахетатоне перешла к Английскому обществу исследования Египта. — Примеч. автора.