Лариса Чурикова - Никогда не говори мне «нет». Книга 2

– Только не пори чушь наподобие «жалости и уважения». Я чувствую себя пятидесятилетней старухой! К училке своей будешь испытывать жалость и уважение. Скажи правду, что ты чувствуешь ко мне. Имей в виду, я только выгляжу как девочка, мне уже восемнадцать, и хочу, чтобы ко мне относились соответственно, как к девушке. Только правду! Скажи! Если я тебе не нравлюсь, я пойму.

– Кристина, ты мне очень нравишься, и я хочу тебя, так, что в глазах темнеет от необходимости скрывать и сдерживаться. Это и есть правда.

– Но зачем сдерживаться? Мы двое молодых людей, которых тянет друг к другу. Что нам мешает, не пойму?

– Моя совесть.

– Прикажи ей заткнуться! И вообще, хватит говорить. Иди сюда.

Она тянет к нему руки. Сопротивляться её призывному взгляду, её приоткрытым ждущим губам невозможно. Судорожно, со стоном, он притягивает её к себе.

– Что же ты делаешь! – шепчет он, прежде чем их губы сливаются.

Поцелуй страстный, самозабвенный, глубокий. Он заставляет кровь быстрей нестись по жилам, распаляя тело. Он требует большего. Футболка Кристины летит куда-то на пол. Какое блаженство, когда руки могут касаться обнажённого тела, а не ткани. Но этого тоже мало, жадные пальцы девушки скользят за пояс его джинсов, пытаются расстегнуть молнию. Внезапно он замирает. Накрывает её ладошки своими руками, останавливая дальнейшие действия.

– Что ещё? – разочарованный взгляд Кристины сталкивается с его смущёнными глазами.

– Понимаешь, милая, когда я в спешке бежал из дома, меньше всего думал о том, что по пути мне встретится очаровательная девушка, и не прихватил ничего для подобной встречи.

– Но почему все проблемы должны решать женщины! – вскрикивает Кристина. – Сейчас идёшь в машину, отыскиваешь мой клатч. Это такая небольшая сумочка серебристого цвета, похожая на кошелёк. В ней найдёшь то, что нужно. А лучше неси сумочку сюда.

– Я быстро, – Алексей срывается с места.

– Лёш! – останавливает его Кристина, – Я что, всё время должна сидеть на столе? Из-за ноги я боюсь прыгать. Может, ты всё-таки отнесёшь меня в спальню?

– Постой, Кристина, а как же твоя нога? Тебе не будет больно?

– Извращенец! Ты заставишь меня это делать стоя? Может, знаешь другие позы?

Алексей смеётся, подхватывает её на руки, несёт на кровать. Её близость, её смелость кружит голову, пьянит. Запах волос, запах тела притягивают, от губ невозможно оторваться. Теперь уже она расцепляет его руки и отталкивает:

– Иди, наконец-то, за презервативами, я жду.

Вернувшись, он застаёт девушку, закутанную в покрывало до самого подбородка. Взгляд отстранённый, задумчивый. Ему кажется – на короткое мгновение замечает в её глазах, в её напряжённой позе страх.

Он присаживается на край постели, не смея коснуться. Взгляды встречаются, растерянность на её лице сменяется чувственной улыбкой, она протягивает к нему руки, покрывало скользит вниз, обнажая привлекательную грудь. Как он мог думать минуту назад, пока шёл от машины к дому, что сможет обуздать свои чувства, что сможет отговорить её от этого безумия. Она невозможно прекрасна и соблазнительна.

Он укладывает её на постель, осторожно, чтобы не задеть ногу, ложится рядом. Медленно отодвигает покрывало, в которое она куталась, задыхаясь от восхищения, любуясь тонкой талией, нежной кожей, стройными ногами. Не веря, что всё это сейчас для него. Замечает маленькую татуировку справа ниже пупка – след кошачьей лапки. Он обводит её пальцем, медленно наклоняется, целует. Потом выпрямляется и, прежде, чем завладеть губами тихо произносит:

– Ты дикая кошка.

– И сейчас твоя, – шепчет Кристина, изгибаясь, прижимаясь всем телом, желая чувствовать каждую частичку его тела.

Она помогает стащить последнюю преграду между ними – джинсы. Обвивает его шею руками и целует со всей страстью, упиваясь ощущением сильного напряжённого тела, по которому от её прикосновений пробегает мучительная судорога. Кристина понимает, что он отчаянно пытается сдержаться, чтобы не сделать поцелуй слишком страстным. Её язычок касается сомкнутых напряжённых губ, и она с упоением слышит, как судорожно он втягивает в себя воздух. Наконец, добивается своего. Остатки самообладания покидают его. Он укладывает её на спину и целует с такой страстью и ненасытностью, что кажется – она самая желанная.

– Я хочу коснуться тебя, – шепчет Кристина.

И, не дожидаясь приглашения, поднимает руку и касается его щеки. Не отводя взгляда от её глаз, он поворачивает голову и целует её ладонь.

– Можешь действовать смелее, – это и приглашение и мольба.

Она медленно проводит кончиками пальцев по его скулам, подбородку, по широким плечам, касается груди. Чувствует, как напрягаются мышцы под её пальцами. Целует его грудь, опускается ниже и ниже, к узкой талии и мускулистому животу. Застонав, он возвращает её на подушки и целует с неистовством. Его губы касаются её груди, рука скользит вниз, опытные пальцы ласкают низ живота, проникают между ног. Она отдаётся с такой готовностью, что кружится голова. Она нежная, страстная, её вкус завораживает. Изо всех сил сдерживая желание, он наблюдает за прелестным лицом, в котором, как в зеркале, отражается всё, что она испытывает от его ласк.

Руки Кристины всё смелее гладят его тело, наконец, она делает то, что он так хочет и ждёт. Но в тот момент, когда пальчики смыкаются на его возбуждённой плоти, её зелёные глаза удивлённо распахиваются, она замирает. Алексей улыбается при мысли, что на неё, наверное, произвёл впечатление его «размер». А она неотрывно смотрит в его глаза, словно принимая какое-то решение, в то время, как руки возбуждают его до такой степени, что он готов кончить в любую секунду. В это время её другая рука гладит его лицо, а слова, которые она произносит тихим шёпотом, окончательно сводят с ума:

– Всё это стоило того!..

Он чувствует, что скоро совершенно утратит контроль. Сжимает ладонями её лицо и начинает неторопливо проникать вглубь её горячего тела. Осторожно, медленно. В голове вихрь из замысловатых цветов. Она так близка, она такая влажная и тесная, и она… девственница! Он замирает на половине пути. Цветная пелена спадает с глаз. Он всматривается в её лицо. Оно напряжено, глаза прикрыты, прикусила нижнюю губу, руки судорожно, до боли, вцепились в его плечи.

– Если ты остановишься или уйдёшь, я никогда не прощу тебе, – шепчет она, не открывая глаз.

– Я уже не могу ни остановиться, ни уйти, это выше моих сил, но почему ты не сказала?

– Что бы это изменило? Черт побери, Алёш, сделай это!

– Тебе будет больно.

– Я знаю, – шепчет она, ёрзает под ним, тянет к себе.

– Прости, – выдыхает он и разрывает преграду. Замирает, всматривается в лицо.