Брэм Стокер - Врата жизни

© ООО «Издательство К. Тублина», 2015

© А. Веселов, оформление, 2015

– Лучше быть ангелом, чем Богом! – голос звенел из-за куста боярышника.

На невысоком надгробии, неподалеку от дерева, сидели юноша и девушка, они смотрели прямо в глаза друг другу, не прислушиваясь к разговору двух детей, примостившихся на ветвях. Для молодой пары это были пустые звуки, не сравнимые по значению с переживаемыми чувствами. Девушка коснулась губ пальцем, призывая молодого человека к молчанию, он кивнул. Теперь только детские голоса нарушали тишину.

Окрестный пейзаж мог бы взволновать художника-романтика: старинное приходское кладбище, низкая церковь с квадратной башней и длинными окнами со сложным переплетом. Желтовато-серый камень поизносился за долгие времена, а местами строение поросло мхом. Покосившиеся надгробия стояли плотными группами тут и там. За церковью виднелись верхушки искривленных и узловатых тисов.

В церковном дворе росло немало деревьев: с одной стороны величественный кедр, с другой – пунцовый бук. Могильные камни и памятники усопшим чередовались с полными жизни цветущими деревьями, повсюду зеленела сочная трава. В свете июньского солнца ярко сияли золотые головки ракитника. Сирень, боярышник, пучки таволги обрамляли лениво текущий ручей и источали сладкий аромат. Изжелта-серые стены крошились от старости, но их ветхость прикрывали зеленые пятна папоротника и флоксов, лук-порей и заячья капуста уступали место диким цветам, добавлявшим свои ноты в пленительный аромат превосходного летнего дня, навевающего сонную дремоту.

Среди буйного цветения юная пара на сером надгробии вовсе не казалась частью бесхитростной природы. На молодом человеке был обычный охотничий костюм: рыжеватый пиджак, белая рубашка, черная шляпа, светлые бриджи и высокие сапоги. Девушку отличали богатство и изящество наряда. Алый жакет для верховой езды, маленькая черная шляпка чуть сдвинута вперед, а из-под нее ниспадает каскад золотых волос, на шее – белый шарф, классический атрибут модного охотничьего костюма, приталенного, с блестящими золочеными пуговицами. Присев на камень, девушка чуть приподняла длинную белую саржевую юбку, приоткрыв черные сапожки. Белые перчатки из оленьей кожи с отворотами и такой же белый кожаный хлыст с рукояткой из слоновой кости с золотом дополняли блистательный облик.

Уже к четырнадцати годам мисс Стивен Норманн стала настоящей красавицей – и обещала расцвести еще ярче. Ее облик соединял в себе лучшие национальные черты: твердая линия подбородка, чуть широковатое для женщины лицо, высокий лоб и орлиный нос свидетельствовали о саксонско-нормандском происхождении. Роскошные рыжеватые волосы, пламенные и густые, как и полные, алые губы красивой формы, указывали на примесь древней северной расы островитян. А яркие черные глаза, иссиня-черные, точно вороново крыло, брови и ресницы намекали на то, что один из далеких предков-крестоносцев свою жену привез с востока. Девушка была высока для своих лет, стройна, но женственные формы тела сформировались уже довольно определенно. Длинные ноги, лебединая шея и горделивая осанка немало добавляли к ее красоте.

Да, мисс Стивен Норманн должна была вырасти в роскошную женщину. Уверенность и властность чувствовались в каждом ее движении.

Ее спутник, Гарольд Эн-Вульф, был пятью годами старше. Это преимущество, наряду с некоторыми особенностями характера, позволяло ему занимать менторскую позицию по отношению к юной девушке. Молодой человек был весьма высок, широкоплеч, но сухощав, с длинными руками и крупными ладонями. В его облике чувствовалась физическая сила, а крепкая шея и посадка головы выдавали в нем опытного спортсмена.

Молодые люди невольно прислушались наконец к разговору детей. Сквозь проем крытых ворот виднелись оставшиеся за стеной церковного двора лошади, отдыхавшие в тени кедра. Они время от времени встряхивали хвостами, отгоняя назойливых мух. Грумы сидели в седлах, ожидая хозяев, один держал поводья изящного белого арабского скакуна, а другой – вороного коня.

– Лучше быть ангелом, чем Богом!

Маленькая девочка, сделавшая это заявление, выглядела как образцовая ученица сельской воскресной школы. Голубые глаза, розовые щеки, крепкие крестьянские ноги, прямые темно-русые волосы собраны в тугой пучок и завязаны мятой лентой вишневого цвета. Даже самый скептический наблюдатель не усомнился бы в ее добром нраве и благовоспитанности. Она была уверенной, но не заносчивой, кокетства же в ней не было вовсе. Добрая деревенская девочка, которая привыкла вставать рано, чтобы помочь матери по хозяйству, светлый ангел для отца, заботливая няня для младших братьев и сестер, чистая умом и телом, основательная, веселая и полная безмятежной веры.

Ее подружка была хорошенькой, но более упрямой и страстной, менее организованной и очень, очень настойчивой. Черные волосы и глаза, смуглое лицо, крупный рот и вздернутый нос – все в ней составляло цельный образ пылкой, импульсивной натуры, не склонной к ограничениям и доводам рассудка. Однако трудно было бы сказать, как будет формироваться ее нрав по мере взросления. Казалось, она изумилась тому, что собеседница готова выбрать роль пониже статусом. Она помедлила, прежде чем ответить:

– Вовсе нет! Лучше находиться выше всех и отдавать приказы ангелам, я бы предпочла так. Не понимаю, Марджори, почему ты бы хотела получать приказы, вместо того чтобы отдавать их?

– В самом деле, Сьюзан, я бы не хотела отдавать приказы. Мне больше нравится подчиняться им. Так ужасно, если ты должен обо всем думать и помнить, принимать все решения. А кроме того, мне вовсе не хотелось бы всегда быть за справедливость!

– Почему же? – довольно резко возразила собеседница.

– Ох, Сьюзан. Ну что за радость наказывать кого-то? Ведь справедливость означает не только похвалы, но и наказания. А вот ангелы приятно проводят время, помогая людям, утешая их, они приносят свет и рассеивают тьму, дарят утреннюю росу, позволяют расти цветам, заботятся о малышах. Конечно, Бог добрый и хороший, он такой милосердный, но иногда ему приходится быть просто ужасным.

– Все равно лучше быть Богом и обладать способностью делать все, что пожелаешь!

А затем девочки спрыгнули с веток и ушли, голоса их вскоре смолкли вдали. Молодые люди, сидевшие на надгробии, некоторое время смотрели им вслед, а потом девушка произнесла:

– Какая умница эта Марджори. Но, знаешь, Гарольд, я склонна согласиться со Сьюзан.

– В чем именно, Стивен?

– Разве ты не слышал, как она сказала: лучше быть Богом и обладать способностью делать все, что пожелаешь?