Надежда Сакаева - Цвет Крыльев. Алый

– Что же тогда случилось? Я не понимаю тебя, Анжела, – он медленно тронулся, пристально глядя на дорогу. Крис всегда водил предельно аккуратно. Теперь, когда он не смотрел на нее, Анжеле стало немного легче.

– Знаешь, Крис… – неловко начала она, нервно теребя ремень безопасности. Она боялась поднять глаза, поэтому пристально разглядывала свои коленки. – Ты, безусловно, очень хороший друг. Ты красив, умен, нежен, но…

– Терпеть не могу это «но»! – раздраженно произнес Крис. Он уже понял, к чему она клонит, но не хотел в это верить, все еще надеясь, что сегодня Анжела просто не в духе.

Она задумалась. Как все ему объяснить? Объяснить так, чтобы он понял и не держал на нее зла. Но в итоге не нашла ничего лучше банальной фразы:

– Дело не в тебе, а во мне. Мы не можем быть вместе.

Эти короткие простые слова оказались тяжелыми, словно гора камней. Крис хотел спорить. Ему хотелось доказывать, что они могут, надо лишь чуточку старания и терпения. Хотелось возражать до крика и кричать до хрипоты. Хотелось переубедить ее. Показать, что ее решение ошибка! Что нужно попробовать еще раз. Ему хотелось сказать, что он ее ЛЮБИТ! Любит так, как никто другой. Но он уже понял, что все это бесполезно. Анжелу не переубедить.

Дышать стало тяжело, а грудь пронзило физически ощутимой болью. Он сжал руль так крепко, что побелели костяшки пальцев. Казалось, будто ему вынули сердце и, оторвав огромный кусок, криво вложили обратно, наскоро зашив рану. Отчаяние, нестерпимая мука, черная тоска, стремительно наполняли душу не оставляя места для радости. Крис глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки.

– Прости меня, – прошептала Анжела, не выдержав тишины.

– Все в порядке, – сквозь зубы пробормотал Крис, еще крепче сжимая руль. – Давай останемся друзьями?

– Я бы очень этого хотела, – Анжела искренне обрадовалась тому, что он сам это предложил. – Ты нужен мне как друг.

Они подъехали к школе. Крис помог Анжеле выйти и хотел проводить ее до класса. Но она отказалась.

Он смотрел, как она легкой походкой идет от него по коридору. В его груди, заполняя образовавшуюся пустоту, нарастал огромный ледяной ком, который, казалось, ничто не сможет растопить. К глазам подступали слезы. Слезы тоски и отчаяния. Он прикусил губу стараясь сдержать их. По подбородку потекла теплая струйка соленой крови. Крис еще раз глубоко вдохнул. Сердце словно кольнули ледяные иголки.

Он всегда будет рядом с ней. Он будет ждать ее столько, сколько нужно.

Весь первый урок Крис думал об Анжеле. О ее улыбке, глазах, смехе. Конечно, он будет ее видеть, ведь они друзья. Но он никогда больше не обнимет ее, не сможет почувствовать сладкий вкус ее губ и тот нежный яблочный запах. Они не будут сидеть, держась за руку и встречая рассвет. Они не будут, обнявшись, бродить ночами по пустому, спящему городу. Они не будут беззаботно смеяться над комедийным шоу, сидя на ковре перед телевизором и поедая попкорн. У них не будет свадьбы и рыжей дочери, похожей на маму. НИКОГДА! Никогда это страшное слово. Ведь никогда это дольше, чем вечно.

Сердце вновь кольнуло ледяными иголками.

– Эй, не летай в облаках, – толкнул его сосед по парте Джон. – Ты сегодня какой-то странный. У тебя что-то случилось?

Джон был добродушным здоровяком, немного глуповатым, но искренним. Крис ценил в людях искренность. Он, как никто другой, знал, как часто люди лгут.

– Случилось, – сквозь зубы ответил Крис, даже не повернувшись к нему.

– Что-то серьезное? – Джон дружески похлопал соседа по плечу так, что если бы на месте Криса был кто-то более слабый, то он уже давно бы скатился под парту.

– Не твое дело, – Крис раздраженно дернул плечом.

– Эй, старик. Не хочешь говорить об этом, так и скажи. Я лезть в чужие дела не охотник. Но зачем же гавкать на меня, будто, это я тебе настроение испортил, – Джон обиженно засопел.

– Извини, ты прав, – Крис моментально раскаялся. Как бы он не был расстроен, у него нет никакого права срываться на других. – Просто я и впрямь очень расстроен. Но говорить об этом не хочу.

– Ты это… не переживай, – Джон вновь неловко похлопал Криса по спине и поспешил перевести тему. – Ты видел новенького?

– Видел, – Крис кивнул. Новый человек в школе, в таком городе, как Сэнт Хиллз – событие.

– И что ты о нем думаешь? Ну, я про ваше невероятное сходство говорю, разумеется. Вы словно братья близнецы.

– Нет. Мы не братья. И даже не родственники, – как ему надоели эти нескончаемые расспросы, начавшиеся с приездом этого парня. Но Крис точно знал, что они не родственники. Он вообще много чего знал про новенького.

– Эй, откуда такая уверенность? – спросил Джон. Но увидев настрой Криса, пошел на попятную. – Ладно, старик. Нет, так нет. Но тебе стоило бы разузнать побольше об этом Хэвенли.

– Будь уверен – разузнаю.

Крис уткнулся в тетрадку, давая Джону понять, что не хочет продолжать разговор.

Анжела же не думала о Крисе. Конечно, ей было его жаль, но она не чувствовала себя виноватой. Наоборот, считала, что поступила правильно, честно рассказав ему обо всем. И испытывала облегчение от того, что тяжелый разговор позади.

Сейчас все ее мысли занимал Дэймон, потому что первый урок у них был совместный. В глубине души Анжела надеялась, что новенький сядет рядом с ней, но когда она вошла в класс, он уже сидел на последней парте, рядом с тихой и застенчивой Сьюзан.

Увидев, что место рядом с Анжелой так же свободно, он недовольно поморщился, но пересаживаться не стал. И теперь у Анжелы горел затылок. Было такое чувство, что Дэймон смотрит на нее, не отрываясь. Однако оборачиваться и проверять так ли это, она не хотела. А то еще возомнит о себе незнамо что.

Анжела старательно записывала лекцию, но не понимала смысла слов преподавателя, так как совсем не могла сосредоточиться на учебе. Ее мысли постоянно перескакивали на Дэймона. Анжеле хотелось, чтобы урок окончился быстрей. Тогда она подойдет к Сью и все у нее разузнает. Один раз она все же не выдержала и быстро развернувшись, бросила взгляд на Хэвенли. Он и вправду смотрел на нее.

Наконец, прозвенел столь долгожданный звонок. Анжела намерено долго и медленно собирала свои вещи, хотя внутри у нее все кипело от любопытства. Она знала, что Сьюзан выходит из класса самая последняя, и хотела ее подкараулить. Вдруг смуглая рука что-то положила ей на стол. Обладатель этой руки даже не посмотрел на нее. Одетый в белоснежную рубашку, небрежно расправленную поверх алебастровых брюк, с загорелым телом и темными, растрепанными волосами. Возможно, на другом это смотрелось бы пафосно и вычурно, но не на нем. Безусловно, Дэймон был чертовски привлекателен.

Анжела опустила взгляд на стол. Там лежала белая лилия, сделанная из листка бумаги, вырванного из тетради, и записка в которой было только одно слово «прости».