Энни Соломон - Затемнение

— Убежище.

Марго кивнула.

— Все еще смутно, но мне кажется, что никогда никому не говорила о нем.

— Даже Фрэнку?

Помотала головой.

— Официальных записей о моем месте жительства в «Аргайл Тауэрс» нигде не значилось.

— Поэтому Коннелли тебя там не нашел.

— Верно.

— А что насчет этого? — Джейк показал на дверь, к которой они направлялись.

Марго открыла ее, прошла налево и остановилась перед квартирой, обозначенной Б.

— Это был адрес, известный всем.

Она вытащила ключи, вставила один в замок, но дверь распахнулась сама собой.

— Проклятье, — тихо сказал Джейк.

Все тщательно обыскали, мебель разгромили, ящики перевернули, стекла побили.

Марго безрадостно улыбнулась и вошла.

— Раз уж я вспомнила это место, то подозревала, что здесь побывали.

Она убрала подушку на диван и села, изучая беспорядок.

Джейк поднял с пола фотографию и подал ей.

— Кто это?

Стекло треснуло, но можно было еще ясно разглядеть снимок. Марго улыбался мужчина в форме с такими же темно-синими глазами, что и у нее.

— Отец. — Она потерла лоб. — А я-то гадала, что случилось с этой фотографией.

Марго рассматривала фото, не чувствуя ничего, кроме смутной ностальгии, будто разглядывает музейный экспонат. Навевающий тоску, но странно отчужденный. Сперва она решила, что это еще один трюк памяти, однако потом склонилась к мысли, что таковы и были ее истинные чувства. Он умер до ее рождения. И она никогда его не знала.

Бережно поставила фото на одну из пустых книжных полок. Отец был солдатом на войне. Совершал ли он поступки, которых мог стыдиться? Понял бы он, кем она стала? Нашел бы слова объяснить это ее матери? Марго была рада, что ей никогда уже не узнать. Хватит того, что она имеет дело с собственными разочарованиями, пусть родители упокоятся с миром.

В то же время она служила стране, как и отец. Разве этого недостаточно?

Пока они прибирались, среди мешанины обнаружились и другие фотографии. Ее родители вместе. Мать с маленькой Марго. Позади домика, на парковой скамье, на вечеринке в честь дня рождения. Глупые картинки, но дорогие и любимые, потому что такие невинные. И потому что обозначают канву жизни, которую она потеряла.

Джейк и Марго провели за уборкой остаток дня, но когда квартира вновь приобрела жилой вид, Марго осознала с мгновенной болезненной проницательностью, что не хочет здесь оставаться.

Должно быть, Джейк разгадал это по ее лицу. Он сунул последние осколки в один из мусорных мешков, которые они нашли под раковиной, и выпрямился.

— Что не так?

— Всё.

И она обвела рукой квартиру.

— Ладно, если пройтись влажной шваброй…

— Обман все это, Джейк. Это место. Тут так…

— Обычно?

Она кивнула.

— Словно я нормальная. Продавщица книг. Встаю утром, иду на работу, прихожу домой, ложусь спать. — Марго посмотрела на руки. На грязные полосы на них. На большом пальце остался след паутины. Она могла вспомнить, когда они были испачканы более отвратительным образом. И не впервые ей хотелось, чтобы память осталась за семью печатями, а она, Марго, снова плыла в темном туннеле. — Но мы-то с тобой знаем, что этого никогда не было. Оружие и амуниция в «Аргайл Тауэрс» — вот правда. Здесь же все фальшивка, как и мой книжный магазин.

Она резко встала. Сколько еще готовых ее сокрушить секретов всплывет в голове? И когда каждое воспоминание высушит ее до дна, будет ли она тогда знать, что собой представляет?

— Давай, уходим отсюда.

Марго собрала фотографии и кипу книг и выскочила наружу.

— Погоди, — спеша за ней, позвал Джейк. — Куда ты?

— Не знаю. — Открыла дверцу машины и свалила книги с сувенирами на заднее сидение. — Марс — подходящий пункт остановки. На Марсе можно начать жизнь сначала.

Села в машину и схватилась за руль. Ей не терпелось уехать отсюда.

У Джейка возникла другая идея. Он стоял, прислонившись к капоту у открытой дверцы.

— Влезай, — пригласила Марго.

— Я могу тебя туда взять, — сказал он со странным задумчивым выражением на лице. — На Марс, то есть. От деда Уайза мне досталась рядом с Дьюи ферма. Соя. Свиньи. Землю сдали в аренду, но дом еще принадлежит мне. Там тихо. Самой близкий пункт к Марсу, куда можно добраться без космического корабля.

Марго всмотрелась в его лицо, увидела там обещания. Убежище. От ВСБТ и ООП, прочих ЭЮЯ ее всплывшей жизни. Шанс решить, что делать дальше. Какую жизнь она хочет вести.

Поэтому она закрыла квартиру в «Аргайл Тауэрс». Закрыла за дверью пистолеты, амуницию, ножи. Джейк отпросился на работе, чтобы увезти ее в Индиану, нашел кого-то в городке — приготовить к приезду дом, и в конце недели Марго укрылась на семейной ферме Уайзов.

Поля, казалось, простирались на сотни миль вокруг, но лишь потому что горизонт был таким низким. Марго сидела на заднем крыльце фермерского дома и смотрела в безбрежную даль. И чувствовала, что будто отрезала себя от прошлого. Ощущали ли то же самое предки Джейка, уезжавшие отсюда, когда не существовали еще телефоны, самолеты, никакой связи с теми, кого оставляешь позади? Тишина равнин могла быть ужасающей. Видели ли люди ее таковой или ценили все это, как Марго? Потому что прерии приняли ее. В пустоте нет голосов. Только благословенная тишина.

Вдали собиралась гроза. За те недели, что Марго жила здесь, не выпало ни капли дождя, но сейчас громоздились тучи, темные и тяжелые от скопившейся влаги.

Марго вошла в дом, где ее ждали на кухонном столе посланные Джейком отчеты. Это были копии показаний, связанных с расследованием деятельности ООП. Марго наконец набралась духу прочесть, что имелось по провалу в Испании. Проглядела страницы. Вдруг сверкнула молния, следом загремел гром. Одинокий и открытый всем ветрам в прерии дом содрогнулся. Марго наклонила голову, стараясь сосредоточиться на словах, но жилище снова подверглось атаке непогоды. Треск и грохот прорывались сквозь стены, сотрясали воздух, сверлили кожу, кости, ее душу. Что-то сместилось в голове.

— Не делайте ему больно! — услышала Марго женский крик.

Еще вспышка молнии, и уже иное лицо возникло в сознании Марго. Плачущее, трясущееся, умоляющее лицо.

Лицо мальчика.

— Не делайте ему больно! — закричала Рана Кэхилл с сильным акцентом и схватила Марго за руку.

Та стряхнула женщину, отвернулась от камеры. Дернула мальчика, держа пистолет у его виска, и повернулась к матери.

— Вы уговариваете его расколоться, — потребовала Марго хладнокровным тоном палача, однако в душе умоляла: «Послушайся меня, женщина. Не вынуждай меня так поступать». — Вы говорите ему сдаться, или я выстрелю и пацана убью.

На заднем плане Рубен Кэхилл, муж и отец, на другом конце камеры также кричал. Она знала, кто он такой, знала, сколько крови на его руках, сколько он оставил трупов позади себя, знала, что его нужно остановить. Знала, что сейчас от нее зависит, остановится ли он.