Клэр Бреттонс - С вечера до полудня

— Остановись!

Он ударил по тормозам.

Габриела выглянула из окна машины и увидела свежую колею.

— Это тут.

— Держись! — Гордон резко дал задний ход.

Габриела во все глаза смотрела сквозь лобовое стекло.

— Погляди, как примяты кусты. Это здесь, Гор!

Пошарив на заднем сиденье, он извлек откуда-то черный жилет.

— Надень.

Она натянула его поверх блузки, но жилет оказался чересчур велик и болтался на ней как на вешалке.

— Это бронежилет?

— Да.

— А как же ты?

— Обо мне не беспокойся.

Он больше тревожился за нее, чем за себя. Габриелу охватила нежность, и она поцеловала Гордона в щеку, чтобы показать, как много его забота для нее значит.

— Соберись с мыслями. — Гордон достал из-под сиденья черный никелированный кольт, проверил затвор и заткнул оружие за пояс джинсов. Потом кивнул на бронежилет. — Ты хорошо застегнула эту штуку?

— Да.

— Прекрасно, Белоснежка. — Он одарил ее умопомрачительной улыбкой. — Тогда идем выручать Лейси.

Габриела коснулась его руки, безумно желая сказать, что любит его. Кто знает, быть может, больше такого случая ей не представится, ведь неизвестно, что ждет их впереди.

— Я беспокоюсь о тебе, и мне нравится целоваться с тобой, Гор.

— Знаю, солнышко. — Он улыбнулся ей так нежно, что у нее защемило сердце. — Мне тоже.

С этими словами он включил первую скорость и нажал на акселератор.

Дорога вилась среди зарослей высокой травы. Габриела обернулась назад. За машиной поднимались тучи пыли.

— Давай помедленнее. А то нас можно будет за милю заметить.

Теперь они ползли как черепахи.

— Нам еще далеко?

Габриела припомнила видение.

— Поворот направо, а затем сразу будет сарай.

— Не проявляй героизма, — предупредил Гордон. — Держись рядом со мной, но всегда оставайся сзади.

Конечно, это было нереальное требование, но Габриела кивнула. Она вспомнила, как вошла в дом, где держали Тельму, хотя Шелтон велел ей оставаться в машине. Потом она горько жалела, что не послушалась его.

Слева от них в монотонный зелено-коричневый пейзаж вклинилось ярко-желтое пятно — поле подсолнухов. У Габриелы замерло сердце. Она вздохнула с искренним облегчением. Это здесь! То самое место.

Гордон остановил машину у широкой выбоины, развернул ее и выключил двигатель.

— Мне кажется, дальше нам лучше пойти пешком. — Он достал со дна машины черную сумку, в которой что-то звякало. — Согласна?

Габриела кивнула, пытаясь отогнать образ Тельмы. Но видения вихрем кружились в ее голове, и она не могла остановить их.

Трава оказалась хрупкой и ломкой, она колола ей ноги и руки. Заросли доходили до пояса, а местами даже выше. Самые высокие стебли цепляли ее за волосы. Она понимала, что это всего лишь трава, но воспаленному мозгу растения представлялись мучителями Тельмы…

Гордон, не поворачиваясь, протянул руку назад, и Габриела остановилась. Мягкое прикосновение его пальцев призывало ее сохранять тишину. Она и без того была так напугана, что ей и в голову не пришло бы заговорить; в утренней тишине было слышно лишь ее тяжелое дыхание. Что, если Лейси уже умерла? Что, если Гордона убьют? Вдруг она никогда больше не увидит его?

Гордон пригнулся, и Габриела тоже притаилась у него за спиной. Ее терзал невыносимый ужас. Выглянув из-за его плеча, она увидела небольшую поляну. Посередине, окруженный мшистыми дубами и чахлыми соснами, стоял деревянный дом, покосившийся от времени и выветренный почти до черноты; кое-где стены покрывала плесень. Перед крыльцом стояли два деревянных кресла-качалки, а в углу у двери виднелись удочки. В стороне был припаркован новый джип. Это был тот самый рыбацкий лагерь, что ей когда-то привиделся.

Гордон почувствовал, как пальцы Габриелы сжали его плечо. Даже не оборачиваясь к ней, он понял, что это за место.

Высвободив плечо, он начал медленно красться к опушке поляны. Габриела неотступно следовала за ним.

— Видишь сарай?

— Наверное, он за домом.

Гордон почти слышал удары ее сердца, бьющегося так же тяжело, как его собственное. Один промах, одно неверное движение — и Лейси умрет раньше, чем они успеют что-нибудь предпринять.

В доме орал телевизор, звуки разносились довольно далеко вокруг. «Любовный дурман», подумала Габриела, узнав музыку. Незатейливая мелодия сейчас резала ей слух.

Крадучись, Гордон переместился влево и остановился напротив домика, по-прежнему укрываясь в высокой траве. Хруст веток под их ногами показался Габриеле пушечной канонадой. Ее бросило в холодный пот.

— Оставайся здесь, — прошептал Гордон.

Она вцепилась ему в рукав и не отпускала, пока он не обернулся к ней.

— Что ты хочешь делать?

— Хочу узнать, кто там в доме. — Гордон потрепал ее по щеке. — Пригнись! — И он двинулся к краю лужайки.

У огромного куста шиповника он остановился, огляделся и короткими перебежками бросился к дому. Наконец он достиг цели, прижался к стене и достал кольт, черный ствол которого ярко блеснул на солнце.

Габриела поежилась. Вполне вероятно, Гордону придется пустить в ход оружие. В ее висках стучало, ноги подгибались. Не в силах долго оставаться в согнутом положении, она опустилась на колени и замерла в ожидании. Сколько прошло времени, она не могла сказать, но вдруг справа от нее раздался какой-то звук, и она резко обернулась.

— Тсс! — Гордон жестом позвал ее за собой.

На четвереньках они пробрались сквозь колючие кусты к задней стороне дома. Там стоял сарай. Серые доски его были изъедены временем и погодой. Лишь одна деталь нарушала общее впечатление ветхости и запустения — новенький медный замок, надежно запирающий дверь.

Из глаз Габриелы хлынули горячие слезы. Она почувствовала одновременно и облегчение и страх, с трудом удерживаясь от желания немедленно броситься вперед и попытаться взломать дверь.

Они бесшумно обошли сарай, и Гордон остановился.

— Лейси здесь? — спросил он.

Габриела поднялась на ноги. Колени у нее дрожали, грудь тяжело вздымалась.

— Да, я знаю, что она тут. Но сейчас я ее не вижу.

Он стер пот с лица. На щеках и подбородке остались грязные разводы.

— Здесь только одно окно, и оно обращено к дому. Неизвестно, сколько человек охраняют Лейси. — Гордон поставил сумку на землю. — В кухне я видел только одного, он что-то готовил. Но этот чертов телевизор так орал, что я не мог понять, есть ли там кто-нибудь еще.

Он покосился на Габриелу. Он выглядела такой взвинченной, что он даже не рискнул сказать ей о том, что на буфете в кухне лежит пистолет.

Если у него и оставались еще какие-либо сомнения относительно похищения девочки, то теперь они окончательно исчезли, уступив место фактам и холодному расчету. Этот человек, которого он видел в доме, явно собирался убить Лейси. И если они попытаются помешать ему, постарается убить и их тоже.