Анни Эминеску - Дорога смерти

— Спасибо, но я не хочу, отдай мальчикам, или съешь сам, или с Тори поделись.

Он присел передо мной на корточки и насмешливо посмотрел в мои глаза:

— Тори не любит шоколад, ее любимая конфета — это сигарета, если ты не заметила; у мальчиков уже есть по кусочку; и как я могу съесть шоколад сам, если рядом находится девушка, а все девушки, как известно, очень любят шоколад.

— Я не все, и где ты достал шоколад? — Мои глаза против воли опустились на кусочек манящего шоколада в его руке.

— Это секрет, — ухмыльнувшись произнес он, — но, если ты, мисс Не—такая—как—все, примешь этот кусочек от меня, я, возможно, поделюсь с тобой этим секретом.

Я смотрела на него с минуту. Этот парень был нахален до одурения и хамоват, но шоколад очень хотелось, поэтому я просто выхватила его из руки Эйтора и затолкала в рот, смакуя его на языке. Я даже прикрыла глаза от удовольствия.

— И эта девушка сейчас отказывалась от шоколада! — хохотнул Эйтор. — Да ты чуть ли не стонешь в голос от удовольствия. Скажи, а ты всегда так горячо реагируешь на вещи, которые доставляют тебе удовольствие?

— Катись к черту, извращенец! — Я возмущенно на него смотрела, руки так и чесали стукнуть его. Очень больно стукнуть.

— Ну и кто тут извращенец? Каждый думает в меру своей испорченности: я не имел в виду ничего такого, а вот тебя сразу одолели похотливые мысли. — Его губы растянулись в издевательской улыбке.

— Знаешь что?! Лучше скройся с глаз моих. Мои ножи еще при мне, а ты лакомая цель для их метания.

Эйтор хмыкнул, но все же встал и отошёл к костру. Я вспомнила, что не поблагодарила его за шоколад:

— Эйтор! — окликнула.

Он обернулся, огонь от костра блеснул в его глазах, отчего они неестественно загорелись янтарем.

— Спасибо за шоколад.

— Не стоит благодарности. И оно того стоило: твоя реакция все покрыла.

Нет, ну каков наглец, а? Эти его прозрачные намеки: вроде и ничего такого не говорит, не придерешься, но в словах есть скрытый смысл. Меня обуяла злость, и это было видно: никогда не умела скрывать свои эмоции. Он снова нахально улыбнулся и подмигнул, затем принялся готовить дичь.

Еда была восхитительна, и все дело было в соли: у меня не было соли, поэтому я готовила пресную еду; сейчас простая соль, которую мы никогда не замечали в повседневной жизни, чуть ли не отправила меня в рай. Мы с близнецами уплетали еду и вздыхали от удовольствия. Эйтор приступил было к еде с рвением не меньше нашего, но через минуту отложил свою порцию и стал наблюдать за нами, переводя взгляд с одного на другого.

— Когда вы, ребята, в последний раз ели? — Он посмотрел на меня.

Я едва не подавилась мясом, настолько был пронзителен его взгляд.

— Два дня назад. Мне не везло с дичью: сколько бы я ни сидела в засаде с винтовкой, ни одного животного не появлялось в моем поле зрения.

— А силки ты не пробовала ставить?

— А что это?

— Ты не знаешь?

— Знала бы, не спрашивала.

— Я могу показать после ужина и научить ставить, если хочешь. Тут не надо сидеть в засаде, просто поставил, положил приманку и ушел, а по возвращении тебя что—нибудь да ожидает, и патроны, кстати, целы будут.

— Да, научи меня. — Я загорелась энтузиазмом.

— Хорошо, мне как раз нужно проверить поставленные ранее и установить новые, вот и научу тебя.

— Отлично! Если ты доел, то я готова идти.

— Какая ты шустрая! Подожди, я вообще едва притронулся к еде.

— Давай уже ешь. Меньше слов — больше дела.

Эйтор справился с едой быстро. Прихватив зачем—то кусок небольшого тлеющего полена из костра, он направился в чащу.

Через десять минут мы уже были на месте, где стоял один из его силков. Он присел на корточки рядом с небольшим деревцем и что—то вытащил. Это оказалась крупная птица неизвестного мне происхождения. Он откинул тушку в сторону и поманил меня пальцем, я подошла и присела рядом, Эйтор посмотрел на меня и подмигнул:

— Ну что, начнем урок, мой юный ученик?

— Да, Оби—Ван Кеноби, — язвительно ответила я.

Эйтор вскинул бровь:

— Поклонница "Звёздных войн"?

— Нет, но кто их не смотрел?

— Точно. Ладно, сосредоточься, слушай внимательно, больше повторять не буду. Готова?

— Да.

— Значит, так: ловушки следует устанавливать на дорожках следов и на тропках, протоптанных дичью. Ищи естественные сужения, то есть такие места, где следы проходят под препятствием. Не устанавливай ловушки рядом с логовом животного: необычные предметы настораживают его. Учти также, что потревоженные животные спасаются бегством и, чтобы скрыться, выбирают кратчайший путь. В этом случае сработает даже самая грубая и плохо замаскированная западня. Силки удушают. Всегда выбирай только молодые деревья, Алекс: согнутые молодые деревца поднимают добычу вверх, и она свободно качается в воздухе. Не затаптывай следы, оставленные животными, и не оставляй следов своего пребывания в данном месте. Скрывай запах, старайся как можно меньше прикасаться к ловушкам и, если это возможно, пользуйся перчатками. В нашем случае это невозможно: перчаток нет. Маскируй свой запах, окуривая приманку дымом костра, для этого я и прихватил с собой полено. Так, дальше: силки, установленные на земле, маскируй подручными естественными материалами: ветками и листьями. Ловушки должны быть прочными: пойманное животное будет стараться освободиться. Силки можно сделать из шнурка, веревки, но лучше всего из мягкой проволоки. На одном конце проволоки делается петелька, и в нее пропускается другой конец, который надежно крепится к вбитому в землю колышку, камню или дереву. Вот, смотри, как я делаю, — Эйтор сделал петлю, замедляя движения своих рук, чтобы я успела уследить и запомнить. — Силок представляет собой петлю—удавку, которая затягивается вокруг горла мелкой дичи либо вокруг лап крупной, — продолжил он, вставая.

Он немного отошел и перебил колышек, прежде закрепив на нем другой конец силка, затем вернулся ко мне. Снова присел, раздул тлеющее полено и плавно поводил им по воздуху рядом с ловушкой.

Я была под впечатлением: у него все так ловко выходило, словно он всю жизнь в лесу прожил.

—Где ты этому научился? — я не смогла сдержать своего любопытства.

Мы шли к другой ловушке. Он бросил на меня взгляд и хитро улыбнулся:

— Скажу, если скажешь, где научилась так метать ножи.

— У тебя только баш на баш, а просто так ты не можешь сказать? — кисло проворчала я.

Он улыбнулся, шире сверкая белоснежными зубами:

— Так неинтересно. Ну так что, где научилась?

— Я ходила тренироваться к профессионалу, он был военным.

— И родители тебе позволили?

— Да, и меня отвел к этому человеку папа, он тоже был военным.

— И как долго ты занимаешься?