Анни Эминеску - Дорога смерти

— Мне нравится. Ну а что для девочки?

Мы с Алекс одновременно нахмурились и уставились друг на друга. После долгих раздумий в тишине, в которой были слышны лишь шорохи ночного леса и громкое сопение спящего Леона, наконец заговорила Алекс, чему я несомненно был рад, ведь путевого в мою голову так ничего и не пришло:

— Как звали твою маму, Эйтор?

Мое сердце совершило невероятный прыжок в груди и на секунду замерло.

— Катарина, — тихо, едва дыша, ответил я.

Алекс кивнула:

— Мою звали Элейн. Тогда, может, назовем нашу малышку в честь наших погибших мам? Катарина Элейн Лейва да Силва … Как тебе?

Я потрясенно уставился на Алекс. Переплетя наши руки, я поднял их и приложил к своей груди — туда, где гулко билось мое сердце:

— Это самые чудесные имена, лучше я бы придумать не смог…

Мы замолчали. Алекс положила голову на мою грудь, я медленно перебирал рукой её густые, мягкие волосы.

Мы наслаждались тишиной и покоем, но недолго: в лагерь ворвалась Тори. Она тяжело дышала от быстрого бега и держала в руке пистолет, вид ее был растерянным и испуганным — такой Викторию я видел впервые. Мы с Алекс подскочили на ноги.

— Что произошло, Тори? — Я быстрым шагом приблизился к тёте.

— Там… — Тори перевела дыхание и твердо взглянула в мои глаза. — На меня набросились два волка. Сейчас Тэйни борется с ними, силы неравны.. Они разорвут ее, Эйтор! Я не могла выстрелить: они образовали плотный клубок, я побоялась ранить Тэй. Ну же, Эйтор, не стой столбом! Надо помочь Тэйни!

Я поднял с земли свой меч и рванул в чащу леса — прямо за уже маячившей впереди спиной Тори.

— Оставайся в лагере, Алекс, мы справимся! — Я кинул на нее строгий взгляд.

Она послушно осталась на месте, едва заметно кивнув. В кои—то веки наконец она меня послушалась.

Я услышал рычание и визги задолго до того, как мы прибыли на место. То, что предстало моим глазам, когда мы все—таки добрались до Тэй, разозлило меня не на шутку: два крупных волка пытались уцепиться своими клыками в глотку моей Тэй! У одного из волков было разодрано ухо, он прихрамывал на переднюю лапу и из его шеи сочилась кровь — это заставило меня гордиться моей девочкой.

Я только поднял меч, как раздался душераздирающий визг. Мои глаза метнулись к мелькавшей в драке рыжей шёрстке Тэйни: её бок обагрила кровь. Меня перемкнуло, я бросился в самую гущу мелькавших белых клыков и острых когтей. Я не раздумывая вонзил лезвие меча в тело первого попавшегося волка. Мне было мало — я вытащил клинок и, взмахнув, со всей силы обрушил его на шею животного. Его голова покатилась по земле, заливая кровью мои ботинки и джинсы.

Избавившись от одного врага, на которого она постоянно отвлекалась, Тэй сосредоточила все свое внимание на другом животном — в разы крупнее её, но это не помешало раненой Тэйни вцепиться мертвой хваткой в глотку волка. Он выл и извивался, пытаясь вырваться из захвата Тэйни, но она держала крепко.

Через несколько минут все закончилось: волк затих, его мощное тело опустилось на землю и неподвижно замерло; Тэйни, наконец расцепив свои челюсти, легла рядом, тяжело дыша и поскуливая. Я опустился на одно колено около неё: в ее боку, у основания ребер, была огромная рваная рана, из которой очень быстро хлестала кровь. Не теряя ни минуты, я поднял Тэй на руки. Взволнованная Тори зашагала рядом. Тэйни, виляя хвостом, облизывала мое лицо. Я склонился и чмокнул её в горячий нос.

— Все хорошо, Тэй. Я в порядке, и ты будешь в порядке. Сейчас обработаем твою рану и перевяжем — будешь как новенькая. Ты такая молодец! Я горжусь тобой, Тэйни. Ты только потерпи, девочка моя, я позабочусь о тебе. — На последних словах я вошёл на территорию нашего лагеря.

Алекс тут же кинулась к нам. На её глаза навернулись слезы, как только она увидела кровь Тэйни, стекающую по моим рукам.

— Не смей реветь, Алекс! — рявкнул я, но через секунду взял себя в руки и виновато взглянул в наполненные ужасом глаза Алекс. — Прости, малышка, я тоже напуган. Не плачь раньше времени: мы выходим Тэйни, она сильная и такая смелая. Все будет хорошо, доверься мне.

Алекс кивнула, подавляя рыдания и сглатывая слезы. Протянув дрожащую руку, она погладила Тэйни; та, поскуливая, принялась облизывать руки Алекс. Хорошо, что Леон крепко спал: истерика ребенка не то, что сейчас нам нужно.

Я попросил постелить что—нибудь на мой спальник. Тори сняла свою верхнюю кофту и расстелила её, и мы принялись за работу. Тэйни ни разу не взвизгнула, не зарычала и не пыталась вырваться, хотя, я уверен, ей было чертовски больно. Напоив её водой, я уложил ее на спальники между собой и Алекс: мне нужно было, чтобы она была рядом — я должен был слышать ее дыхание. Таким образом, я не сомкнул глаз всю ночь, все ожидая, что Тэй затихнет и я больше не услышу ее тихого поскуливания и частого дыхания. Но критический период прошёл, и Тэй продолжала жить.

***

Мы кружили вокруг Тэйни все по очереди, никто не обделял её своим вниманием, отчего собака разомлела и её вид приобрел довольное выражение. Но, к сожалению, Тэй не могла передвигаться самостоятельно. Нести ее постоянно было не так просто: она уже весила не меньше тридцати килограммов.

После драки с волками прошло два дня. Передвигались мы медленно: я часто отдыхал — моя спина начала отказывать. Но мы не могли останавливаться: вот—вот должны были ударить первые морозы — нам надо было найти себе убежище.

24

Я остановился в очередной раз, моя рубашка, несмотря на прохладный воздух, промокла насквозь от пота. Я положил Тэй на землю у своих ног и рухнул рядом, вытирая со лба капли пота.

— Эйтор, ты слышишь?..

Я обернулся к Алекс: она стояла, замерев, в нескольких шагах от меня, её глаза были устремлены вперед, в глубь леса, она к чему—то прислушивалась. Я, остановив свое тяжёлое, шумное дыхание, тоже прислушался и услышал: это был мужской голос, который звал кого—то по имени. Через минуту к нему присоединился тонкий женский голос. Я поднялся. Тори была уже рядом: она тоже слышала. Я посмотрел на Алекс:

— Пожалуйста, останься здесь: это может быть опасно. Мы просто посмотрим, что там (возможно, им нужна помощь), а ты, Алекс, последи за Тэй, хорошо?

Алекс плотно сжала губы: она была недовольна, но согласно кивнула:

— Ладно, но я остаюсь только ради Тэй. Даю вам десять минут. Не возвращаетесь к этому времени — я иду следом, хорошо?

— Хорошо. — Я поцеловал Алекс в лоб, и мы с Тори поспешили на голоса, все еще раздававшиеся в лесу, неподалеку от нас.

Мы обнаружили мужчину лет сорока и женщину ненамного младше него. Их вид был обеспокоенным, они постоянно повторяли имя "Клара" и озирались по сторонам. И что самое необычное, в это неспокойное время в их руках совершенно не наблюдалось оружия, да и на вид они были одеты очень чисто и опрятно. Я переглянулся с Тори. Кивнув друг другу, мы решили показаться и вышли из своего укрытия. Мужчина тут же шарахнулся в сторону, отводя женщину себе за спину. Я поднял руки в знак наших мирных намерений и слегка улыбнулся: