Мария Совицкая - Пламя костра

- Да… Так, ничего особенного…

- Ничего особенного? – усмехнулась Инна. – Ты бы себя в зеркало видел! И кричал ты так, как будто тебя режут… Мы услышали в нашей комнате, хотя уснули с громко работающим телевизором.

- Воды принести? – спросила его Юля. – Он кивнул. Инна тем временем ласково погладила его по руке.

- Ты устал, вид у тебя такой измученный… Так все навалилось, да? Особенно с Алисой… Ну так с ней уже все хорошо, после выходных она закрывает больничный и выходит на работу.

- Да, я знаю. Уже даже синяков не осталось, и не болит ничего.

- Ну и отлично, успокойся. Все будет хорошо, - Инна крепко обняла его.

Вошла Юля, держа стакан воды и какую-то таблетку – скорее всего, ее любимый «Персен». Денис протянул к сестрам руки, обе обняли его.

- Девочки мои, - прошептал он. – Я на все ради вас готов. Если кто-то обидит одну из вас – я его просто убью…

Тем временем Виталий Новиков ожидал судебного заседания в одном из московских СИЗО. Его отец уже договорился с кем надо, и наказание преступнику светило минимальное. Значит, он выйдет на свободу и продолжит портить жизнь Инне. Она постоянно думала об этом и, как брат, не могла спокойно спать.

В то же самое СИЗО, в ту же камеру поступил Алексей Орехов – молодой человек, которого должны были судить за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью – он устроил в одном московском ресторане стрельбу, при этом прострелив позвоночник какому-то мелкому коммерсанту (который просто отказывался в течение года платить «за место» Александру Ивановичу Мединову). Орехов вел себя тихо и никого не трогал… Но однажды утром в камере нашли задушенным Виталия Новикова. Несмотря на то, что он был сыном важного человека, его смерть не стали тщательно расследовать, да и папа-бизнесмен начал оказывать слишком сильное давление на милицейское начальство, и это вызвало только негативную реакцию. Разборки в СИЗО – вещь запутанная, и дело спустили на тормозах.

Алексея Орехова в скором времени освободили – по показаниям новых свидетелей, он вовсе не стрелял, а пил в ресторане вино с девушкой.

Инна никому не желала зла, но, узнав о смерти Новикова, вздохнула спокойно.

Теперь ее жизни и благополучию ничто не угрожает. Можно дальше заниматься самым важным делом в своей жизни – топить «Авто - Дженерал» и Виктора Громова…

Глава 25

- Да, Павел Петрович. Сейчас принесу.

Юля схватила со стола кипу бумаг на подпись начальнику и зашла к нему в кабинет. Бутыров выглядел уставшим и рассеянным. Еще бы – помимо основной работы, на его плечи еще свалилась новая проблема. Подготовка к празднику в честь пятнадцатилетнего юбилея «Авто -Дженерал». Девушка слышала от своей приятельницы секретаря Насти, что сам Громов попросил устроить большой праздник и не жалеть денег на ресторан и подарки сотрудникам. Говорили, что хозяин лично посетит вечеринку.

Павел Петрович поднял на нее усталые глаза.

- Юля, ты мне поможешь?

- Да, конечно… А что нужно делать?

- До семнадцатого мая осталась всего неделя, а я еще не выбрал ресторан, я вообще ничего не сделал. Сама знаешь, сколько сейчас работы. Юля, ты – вся моя надежда. Можешь все это заказать? За премией дело не постоит, лишь бы все понравилось сотрудникам, а главное - Виктору Васильевичу!

Он вручил ей целую кучу ярких буклетов.

- Здесь – самые лучшие рестораны города. Обзвони их, рассмотри меню и закажи все по своему вкусу. Я тебе доверяю. На деньги не смотри – Виктор Васильевич сказал, что можно не экономить.

Девушка забрала буклеты и вернулась на свое место.

Тем временем на ресепшен поступил звонок. Трубку взяла блондинка Настя.

- Здравствуйте, «Авто - Дженерал», Анастасия слушает…

Здравствуйте, Анастасия, - на линии слышался треск и помехи, звонок явно был междугородним, но эти звуки не скрывали низкого бархатистого тембра мужского голоса, который почему-то показался Насте знакомым. – Соедините меня, пожалуйста, с Юлей Костровой.

Эх, жаль, что вопрос «Как вас представить?» нужно было задавать только при звонках, имеющих отношение к начальству! Юлька упорно скрывала имя своего парня, который недавно возил ее в Египет, хотя ее отношение к Насте можно было назвать дружеским. Она знала, что остальные сотрудники пытались узнать у Инны и Дениса, но они тоже молчали… Что поделать, личная жизнь такой красавицы, как Юля, всегда вызывает понятный интерес у окружающих.

- Соединяю, - произнесла Настя, а сама не смогла удержаться, переключила звонок на Юлю, но трубку не положила.

- Приемная Бутырова, слушаю, - ответила Юля.

- Ну, здравствуй, приемная Бутырова, - с насмешкой сказал голос. – А почему у тебя абонент недоступен?

- Ой, у меня подзарядка села…

- Я так и подумал. Хочу поговорить с тобой.

- Может, не надо? Здесь же прослушивают все разговоры.

- Да брось ты! Они так просто сотрудников пугают. Но, если боишься, не произноси моего имени.

- Хорошо. А что ты хочешь мне сказать?

- Слушай внимательно. Я ужасно по тебе скучаю. И хочу тебя так, что мне становится больно. Тебя нет рядом, но у меня остается ощущение от твоих волос в моих руках, от запаха твоих духов на моей одежде. Мне жарко от твоего влажного тепла. И – больно, невыносимо больно…

- Прекрати, - взмолилась Юля.

Тем временем Настя оглянулась и убедилась, что вокруг никого нет. Час дня – все ушли на обед. Ей тоже пора, но она обедает с Юлей. Да и не хотелось ей отрываться от того наслаждения, которое дарили слова, произнесенные бархатным мужским голосом…

Тем временем Павел Петрович решил выпить кофе перед обедом. Он снял трубку и соединился с Юлей, хотел, чтобы она принесла кофе… И понял, что та разговаривает. Хотел отсоединиться, но услышанное парализовало его.

- Мечтаю о том, чтобы погладить твои волосы. Они ласкают нежную кожу твоей шеи и груди. Она там нежная и мягкая, как персик. Ты вся пахнешь женщиной. Ты – сама чувственность, ласковая и неприкрытая…

Юля закрыла глаза и провела ладонью по волосам, по шее и груди. Кожа ее горела.

А у ее начальника горело лицо. Ему даже не пришло в голову зайти к Юле и отругать ее. Он вдруг почувствовал себя очень молодым. За окном весна, он полон сил. Его окружают прекрасные люди, которым еще говорят такие слова, которые предназначены его молодой красивой секретарше.

Настя стиснула зубы. Господи, ну как же так можно! Он что, издевается?

- Я покрываю поцелуями твое тело. Оно напрягается, как струна, и изгибается. Его изгибы извиваются под моими ласками…

- Все, больше не могу! – прошептала Юля. – Со мной сейчас что-то будет! Давай вечером поговорим!

Они попрощались. Девушка зашла к шефу – отпроситься на обед. Тот сидел, откинувшись в кресле, и смотрел перед собой затуманенными глазами. Он весь был какой-то обмякший и расслабленный, не то что утром…