Хелен Рой - Равновесие лжи

Не хочу рассказывать! Отстань! - грубо ответила Катя, быстро выпрямилась и вскочила со скамейки. Её щеки окрасились в пунцовый цвет. - Если ещё раз полезет, зубов не досчитается, - грубо предупредила она, входя в подъезд. Но пред дверью в квартиру остановилась, не решаясь войти.

Не дрейф сеструха! Прорвёмся! - подбодрил брат, легонько хлопнув её по плечу.

Ну да, прорываться то придётся мне, - буркнула Катерина себе под нос.

Пошли! - приказал Игорь, вталкивая её в открытую дверь.

Катька ты, где опять болталась? - донёсся визгливый женский голос из кухни.

Девушка замерла на месте - “неужели снова всё повторится?”.

Где ты застряла? - в коридор вышла высокая худощавая женщина с недовольным, красивым лицом. Она была облаченная в длинный махровый халат.

По спине Катерины пошли мурашки, пальцы не произвольно разжались и из рук выпал футляр. Он с грохот приземлился на пол, раскрылся, и к ногам Марты Ивановны упала сломанная скрипка.

На девушку навалилось оцепенение и страх, она опустила голову, в ожидании самого худшего.

В чём дело? - холодный голос тётки звенел неприятно и пронизывающи. - Господи! В чём я провинилась? За что он наградил меня этой обузой? - тут же театрально завыла Марта, не отклоняясь от своего обычного сценария. - Сколько сил и денег вложено в эту мерзавку? И не какой благодарности.

За десять лет можно было уже и привыкнуть к этим одним и тем же не меняющими фразам и словам, но каждый раз, когда они звучали, Кате становилось не выносимо больно и одиноко. Она чувствовала себя чужой в этой семье.

Как будто я вам навязывалась. Сами на деньги папы позарились! - огрызнулась девушка. - Вас никто не заставлял забирать меня из детского дома.

Ах ты тварь не благодарная! - Марта замахнулась, чтобы влепить хамки пощёчину, но Игорь, до этого молчавший, перехватил руку матери.

Хватит! Не трогай её.

Ты … ты… за эту… мерзавку заступаешься? - переключилась на сына, выдавливая из себя слёзы. - Значит мать тебе не жалко, а эту…

Катя иди к себе, - бросил Игорь, загораживая сестру от Марты Ивановны. - Мама давай поговорим спокойно?

Катерина проскользнула в свою комнату, плотно закрыла дверь, забралась с ногами на диван, и заплакав уткнулась в подушку. Ярость и безысходность продолжали жечь ядом ненависти, на неё снова хлынул поток воспоминаний о прошлом…

Марта Крылова была грубой женщиной, с тяжёлым характером. Она изначально не горела желанием забирать племянницу из детского дома и вешать себе на шею очередной рот. На решение тётки повлияли настоятельные уговоры мужа. Уж очень хотелось ему прибрать к рукам небольшой бизнес брата. Но магазин он мог получить только с наследницей в придачу. Так Катерина и оказалась в этой семье.

Родственные отношения между тёткой и племянницей не сложились изначально. Девочку Марта возненавидела с первой минуты и Катерина в полной мере ощутила всю её злобу и жестокость. Родственница принялась с непонятным стремлением наказывать ребёнка по поводу и без в воспитательных целях. Очень скоро наследство Кати было проиграно в карты дядей, тётка ещё больше ожесточилась, как будто племянница была в этом виновата. Теперь она с удвоенной силой вымещала на бедной сироте свою злобу и ненависть.

За тройки в дневнике Катя ночевала в туалете. Это было одно из излюбленных наказаний тётки.

Для Кати, остаться одной в полной темноте маленького пространства, было жутким испытанием. Девочка чувствовала себя узницей в тюрьме без окон. Сидя на холодной плитки, она боялась пошевелиться. Когда же ноги затекали Катерина вставала и её взгляд невольно падал на зеркало, висевшее на стене, около раковины. Всё в этой мрачной глубине зазеркалья представало темнее и холоднее и казалось, что за спиной мелькает чей-то призрачный образ с горящими глазами.

Девочка очень долго находилась во власти суеверного страха, продолжая всматриваться в незнакомый образ привидения, явственно ощущая чьё-то потустороннее присутствие. Когда придуманный воображением призрак из зеркала приближался к ней, сердце судорожно билось, голова пылала, уши наполнял шум и что-то непонятное давило. От страха Катя стала задыхаться, бросилась к дверям, с отчаянием дергала ручку. Она кричала и звала на помощь, но тётка дверь так и не открыла, оставив девочку наедине с её страхами и отчаяньем.

Постепенно трясущаяся от страха Катерина затихала, мужество её покинуло окончательно. Она закрывала глаза, наполненные слезами и смерено ждала, когда придут Игорь и Макс и тогда для неё наступит амнистия, девочку выпустят.

Наказание на холодном полу бесследно не проходило. На следующий день девочка с высокой температурой и подозрением на пневмонию попадала в больницу…

Марта Ивановна очень любила изощряться в истязаниях и издевательствах над племянницей. И за года они становились более изощрёнными и жестокими.

Однажды Катерина прогуляла последний урок. Когда девочка появилась дома, тётка бросила на неё презрительный взгляд и приказала:

Руки вытяни вперёд!

Я больше не буду, - заплакала восьмилетняя Катя, пряча ладошки за спиной.

Я сказала - руки на стол дармоедка, - холодно повторила Крылова.

В руках Марта держала широкий кожаный ремень. Как только племянница робко вытянула кисти вперёд, на них со свистом посыпались удары. Тётка старалась бить металлической пряжкой, чтобы было больнее.

Катерина кусала губы, только чтобы не заплакать и не обозлить Марту Ивановну ещё сильнее. Ей даже в голову не приходило дать отпор, она думала лишь о том, как вынести новые удары, которые неизбежно последуют один за другим.

Ты живёшь с нами только из милости, - повторяла Марта после каждого удара. - Я выбью из тебя всю дурь!

Пряжка ремня взлетала и опускалась, рассекая нежную кожу. Руки девочки покраснели, из ран текла кровь…

Долгое время Катя пыталась оправдать тётю - почему собственно она должна любить навязанную ей девочку? Да, и не надо было Катерине любви, хотелось лишь небольшого сочувствия.

Братья не обращали внимания на бедную сиротку. Лишь иногда, Игорь вступался за Катерину и проявлял к ней какое-то сочувствие. Макс предпочитал ничего не замечать, ему так было удобнее.

Постепенно Катя адоптировалась к новой семье. Она научилась подавлять порывы нежности и сдерживать все чувства, кроме злобы и ненависти.

Детство Катерины проходило в вечных побоях и наказаниях. Так продолжалось, пока девочке не исполнилось четырнадцать лет. Теперь в ней появился протест к любой агрессии вызванной со стороны Марты Ивановны. Она грубила в ответ, а один раз схватила со стола нож и пригрозила тётке, что с ней расправиться, если та не оставит в покои.

Теперь Марта Ивановна боялась применять силу и физически истязать племянницу. Она лишь громко выкрикивала унизительные ругательства и иногда, забывшись, больно хватала за руку Катерину, оставляя синяки на нежной коже…