Барбара БОСУЭЛ - СОВМЕСТНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ

Определенно в его словах была доля правды. Но отказаться от репортажа? Ни в коем случае.

– У Общественного телевидения много могущественных союзников. Они могут использовать свою власть и престиж, чтобы остановить Ноллера, а так оно и случится, если передача выйдет в эфир.

Ничья! Они стояли лицом друг к другу, ожидая следующего шага противника.

– Так мы ни к чему не придем, – проворчал Коннор. – Я не привык к сопротивлению, детка.

– Не зовите меня деткой! – возмутилась Кортни. – Я не ваша подружка!

Она инстинктивно почувствовала, что он не привык к сопротивлению именно со стороны женщин, и это раздражало ее еще больше.

Оба напряженно молчали. Наконец Коннор сунул руку в куртку, вытащил какой-то пакет и швырнул его на письменный стол.

– Это мой отчет по делу Ноллера. Прочитайте, и увидите, что этого парня надо остановить как можно скорее, – он нахмурился. – Я встречался и с приемными родителями, и с матерями, которых использовал Ноллер. Интересы сторон грубо нарушены, но зато сам Ноллер кладет себе в карман кругленькую сумму, как только ребенок переходит из рук в руки.

– Я согласна, что нужно положить конец его деятельности, но не смогла никого убедить заверить свои ответы, так что использовать эти материалы я не могу.

Коннор мрачно кивнул.

– Все, с кем разговаривал я, тоже отказались быть названными как источник информации и поклялись, что будут все отрицать, если их вызовут в суд давать показания против Ноллера.

– Неужели они не понимают, что молчание делает их почти соучастниками этого торговца детьми? – воскликнула Кортни.

– Приемные родители боятся последствий официального расследования. Они догадываются, что платить большие деньги наличными за ребенка без всяких расписок и квитанций – сделка, мягко говоря, сомнительная.

– Женщины, отдавшие детей, тоже запретили записывать свои ответы на пленку, – тихо сказала Кортни, – но признались, что их запугивали, если они пытались отказаться от сделки. Коннор нахмурился.

– Похоже, что единственный способ получить необходимые улики – иметь дело с самим Ноллером. – Он посмотрел Кортни в глаза. – Может, нам не стоит соперничать, а попробовать работать вместе и потом разделить информацию? «Взгляд изнутри», «Сведения из первоисточника» и Национальное общественное телевидение могли бы объединить усилия. «Взгляд» сделал бы обычную статью на две страницы, «Сведения» – десятиминутный репортаж, а НОТ все свел бы в единое целое и сделал серьезный документальный фильм. Вы подумаете, Кортни?

Как будто разумное решение.

– Ну, может быть, – уклонилась она от прямого ответа.

– Конечно, понадобятся хорошие актерские данные. Вы не трусиха, Кортни?

Маскарад, тайные расследования. Предложение показалось ей заманчивым.

– Уилсон Ноллер продает маленьких детей состоятельным клиентам, Кортни, – продолжал Коннор. Его глаза загорелись. – Он пользуется отчаянием бездетных семейных пар, страстно желающих иметь детей и потерявших надежду из-за многолетних очередей в агентствах по усыновлению. И он запугивает отчаявшихся молодых женщин, которые обнаруживают, что беременны и одиноки, может быть, слишком бедны или молоды или эмоционально не готовы воспитывать своих детей. Именно за такими охотится Ноллер.

Кортни удивленно смотрела на него.

– Вам действительно не все равно? – недоверчиво спросила она. Коннор усмехнулся.

– Вас это удивляет?

Его и самого это удивляло.

– Откровенно говоря, да. Вы кажетесь человеком, который не верит в то, что можно испытывать боль или проявлять слабость. Таким плевать на кого угодно и на что угодно.

– Вы раскусили мой характер, или его отсутствие, Цыганочка, – весело признался он. – Холодный, циничный и легкомысленный. Это я, и не собираюсь оправдываться.

– Но дело с продажей детей, похоже, по-настоящему задело вас, – сказала Кортни, задумчиво глядя на него. И это обстоятельство ставило под вопрос его холодность, циничность и легкомысленность.

Коннор пожал плечами.

– Просто я считаю, что это отвратительно – делать человеческие существа предметом купли-продажи. И мне противно, что такой мерзавец, как Ноллер, наживающийся на беззащитности и отчаянии людей, считается уважаемым членом общества.

– И мне, – тихо сказала Кортни.

– Мы можем остановить Ноллера, Кортни, – с лица Коннора исчезло язвительное выражение. – Работая вместе, мы сможем проникнуть в его окружение, собрать необходимые улики и затем подтвердить выдвинутые против него обвинения. Мы покончим с ним. Цыганочка, и по ходу дела получим прекрасный материал. Вы согласны?

Будет ли она работать с Коннором Маккеем? Кортни почувствовала возбуждение от столь увлекательной перспективы, особенно когда он так смотрит на нее своими поразительными, цвета морской волны глазами… Но стоп, что это она?

– Я кое-что хочу узнать прежде, чем свяжу себя обязательствами, – сказала она. Необходимо сохранять контроль над ситуацией, над собой! – Прежде всего, как будет представлен материал вашей стороной? Поскольку я использую время и средства НОТ, я не хочу, чтобы ваши заказчики подали эту тему поверхностно и пошло.

– Я мог бы возразить, что «Взгляд изнутри» и «Сведения из первоисточника» никогда не были ни поверхностными, ни пошлыми, – начал Коннор.

Кортни сложила руки на груди и с сомнением покачала головой.

– Ну хорошо, я мог бы познакомить вас с парнем, который будет писать очерк для «Взгляда», и вы бы объяснили ему, как все это должно выглядеть. Он – их единственный корреспондент в Вашингтоне и один из лучших писателей в информационном бизнесе.

– Что объясняет, почему он работает во «Взгляде изнутри», этом бастионе журналистики, а не в какой-то там мелкой газетенке вроде «Нью-Йорк тайме» или «Вашингтон пост».

– Меткий выпад, – улыбнулся Коннор. – Один – ноль в вашу пользу, Кортни.

Его туманная улыбка как-то странно действовала на нее, словно током пронизывала. От его взгляда мурашки бегали по коже. Это чувство было и приятным и пугающим одновременно. Разум подсказывал ей отвернуться, а сердце – смотреть не отрываясь в эти холодные глаза, пока…

Пока что? – молнией мелькнула спасительная мысль. Наслаждаться сентиментальным обменом взглядами с опытным льстецом – верный способ нажить себе неприятности. У нее не было опыта общения с подобными льстецами, но не надо ломать ногу, чтобы узнать, больно ли это. То же самое можно сказать и о сердце.

– Нам необходимо встретиться с ним как можно скорее, – сказал Коннор. – Сегодня днем.

– Но я не могу так просто вскочить и уйти. У меня дела…

– Отложите этот пленительный экстренный выпуск о привычках африканских муравьедов, Цыганочка. Мы на пороге самой важной передачи, которую когда-либо выпускало Национальное общественное телевидение. И может быть, единственной, имеющей отношение к жизни, – добавил он с отчетливым вызовом в голосе.