Джеки Коллинз - Шансы. Том 2

— Не помнишь меня? — проговорила женщина раздельным шепотом.

— Я тебя не знаю, — с отчаянием ответила Кэрри. — Ради Бога, скажи мне, чего ты хочешь. У меня не так много денег, но…

— Ха! У нее не так много денег! Да ты посмотри на себя, милочка, — от тебя же смердит деньгами!

— Сколько ты хочешь?

— Мне не нужны твои деньги. — Голос женщины смягчился. — Маленький Стивен уже вырос и превратился в красавца-мужчину?

— Что тебе известно о Стивене? — С тревогой повернулась к ней Кэрри.

— Я его помню, а ты меня — нет.

В голосе ее прозвучала какая-то нота… Память Кэрри напряженно работала. Акцент — что-то знакомое в ее акценте…

— Я любила его, он был и моим сыном тоже. А когда ты убежала от меня, ты забрала с собой и маленького Стиви. — Женщина устало вздохнула. — Но я не виню тебя, Кэрри, я тебя не виню. Тебе это принесло пользу, ты стала настоящей дамой, ты…

— Сьюзита? — не веря себе, в изумлении прошептала Кэрри. — Сьюзита?

Женщина ухмыльнулась.

— Конечно, я немножко разжирела, немножко постарела. Это для тебя время остановилось. А я, — она пожала плечами, — я всю свою жизнь работаю.

Кэрри почувствовала, что вот-вот расплачется. Эта отвратительная толстуха не может быть Сьюзитой — молодой Сьюзитой, за чье гибкое тело мужчины вступали в драки. Как же жестока судьба.

— Я вызвала тебя совсем не для того, чтобы шантажировать, — скороговоркой произнесла Сьюзита. — Хотя тебе и могло так показаться.

Кэрри смешалась, в голове ее беспорядочно мелькали мысли.

— А зачем? После стольких лет? Как ты нашла меня?

— Я никогда и не теряла тебя, милочка, — невозмутимо ответила Сьюзита. — Я шла за тобой всю жизнь — сразу же после того, как увидела твое фото на обложке журнала, года через два после того, как ты ушла. Я обрадовалась, когда узнала, что ты порвала с прошлым. Немногим удавалось уйти от Боннатти, очень немногим…

Боннатти. Это имя принесло с собой тяжелые, жестокие воспоминания. Боннатти всегда относился к ней, как к мебели — столу, стулу, дверной ручке, как к неодушевленному предмету, с которым от скуки можно поиграть.

Боннатти. Хозяин. Окружающие для него всегда были чем-то вроде грязи.

— Сьюзита, — грустно сказала она, — последние несколько дней я благодаря тебе живу в настоящем аду. В среду вечером я была у входа на рынок. Ты не пришла. Я ждала тебя. Потом на меня напали… Я была арестована… это какой-то кошмар. Прошу тебя, скажи, чего ты от меня хочешь, и позволь мне дальше жить моей жизнью.

— Да, конечно, я все понимаю. Теперь между тобой и мной нет ничего общего. Ты — леди, я — шлюха, хозяйка публичного дома, принадлежащего Боннатти. С чего бы это тебе захотелось якшаться со мной?

— Заклинаю тебя! — Кэрри готова была сорваться. — Скажи мне, чего ты хочешь.

Сьюзита полюбовалась своими кольцами.

— Я хочу предупредить тебя, вот и все.

— Предупредить меня?

— Да. О расследовании по делу Боннатти.

— О каком расследовании?

Сьюзита приподняла солнечные очки и с недоверием воззрилась на Кэрри. Глаза ее блеснули поразительно живым блеском на поблекшей уже сероватой коже лица.

— О расследовании, проводимом твоим сыном. Кэрри как током ударило. О расследовании, проводимом твоим сыном. Она знала, что Стивен над чем-то работает, но из соображений безопасности он никогда не упоминал ничьих имен. Он не доверял никому. Даже Джерри ничего не знал.

— Тебе это неизвестно, — констатировала Сьюзита. Она отрицательно качнула головой.

— Вот дерьмо! — воскликнула Сьюзита. — Да-а, но Боннатти в курсе… и он ничуть не взволнован.

— Что ты имеешь в виду?

— Не я одна шла за тобой все эти годы. В горле у Кэрри стоял тугой комок.

— Боннатти знает, чей Стивен сын. Это-то и придает ему сил. Когда его поставят перед Большим жюри, он им про тебя все и выложит. Можешь представить, что тогда будет с этим расследованием Стивена? Его же поднимут в зале суда на смех — с такой-то матерью. Так вот, Боннатти именно этого и не терпится. Это как объявить об открытии нового шоу — и он готовится, чтобы не ударить лицом в грязь. А на тебя у пего есть все: наркотики, фотографии, медицинские справки из больниц — все. У него есть даже те снимки Стивена с нашими девушками — помнишь, ему тогда было четыре года? Прелестный малыш, одетый в белый шелковый костюмчик, стоит на столе…

Потерявшая сознание Кэрри сползла с сиденья на пол машины.

Забросив нога на ногу, Лаки сидела на своей постели. Глаза закрыты, пальцы прижаты к вискам. Энцо Боннатти. Ее крестный отец. Ее учитель. Мужчина, которому она верила, которого любила. Человек, заменивший ей Джино.

Энцо Боннатти. Ядовитая змея, спрятавшаяся в траве. Убийца. Мясник. Это он расправился с Марко — не собственными, чужими руками. Но команду отдал он. «Покончите с ним, — так он, наверное, сказал. — Марко — единственный, кто знает все. Девчонки и Косты можно не опасаться. Они отвалятся сами по себе. У них не хватит мозгов, чтобы остаться».

И ведь Энцо оказался прав. Как, должно быть, у него ходил ходуном кадык, когда Лаки сама принесла ему на блюдечке все, к чему он стремился. Ему и этим близнецам Кассари, сыновьям убийцы ее матери.

До самого последнего момента она ни о чем не подозревала. Маленькая глупышка Сантанджело. Маленькая описавшаяся девочка Лаки. Дура.

И если бы не Боджи, она бы и сегодня не стала ничуть умнее. Боджи, всего-навсего кое-что услышавший из разговора двух чикагских громил, воспользовавшихся его такси десять дней назад. И хотя услышал Боджи немного: какие-то обрывки, чьи-то имена и даты, этого оказалось достаточно, чтобы возбудить в нем интерес, достаточно, чтобы он начал размышлять об Энцо Боннатти и его преданности Лаки. Этого хватило, чтобы Боджи рискнул провести свое собственное небольшое расследование.

Узнать ему удалось многое. И без особого труда. У него был приятель в полицейском управлении, который по его просьбе покопался в папке с делом об убийстве Марко. «Убийца не найден» — стояла пометка на папке. А внутри были длиннейшие полицейские отчеты о беседах с подозреваемыми. Допрашивали и братьев Кассари, но у них оказалось несокрушимое алиби. Тогда допросили одного из их боевиков. Арестовали его, затем выпустили под залог, а на следующий же день его сбил какой-то сумасшедший водитель, которого так и не нашли. Мортимер Саурис был мелким игроком, причем в тот день, когда застрелили Марко, он находился далеко от города. Известен Мортимер был тем, что заключал различные пари, но, проигрывая, просто сматывался, не платя денег. Он вовсе не собирался кому-либо мстить, но очень многие хотели бы отомстить ему.

Марко убили братья Кассари по прямому приказу Энцо Боннатти. В общем-то это не составляло большого секрета.