Джеки Коллинз - Грешники

Он поцеловал Линду:

— Ты очень добра.

Улыбнувшись, она сменила тему:

— Надеюсь, я собрала подходящие для Ямайки туалеты. Я занималась этим в спешке.

— Ты еще не пожалела?

— Пожалела? Странный вопрос. Конечно, нет.

— Давай пообедаем здесь. Машина заедет за нами в шесть утра. Нам надо лечь пораньше.

— Прекрасная идея.

Она зевнула.

— Я приму ванну.

— Доверься мне. Я закажу тебе нечто особенное.

Линда прошла в ванную. Два ее чемодана и баул с косметикой лежали на стойке для багажа.

Она надеялась, что не разочарует Джея. Он привык иметь дело с красавицами. Она вспомнила эффектную, непроницаемую Лори.

Линда быстро приняла ванну, затем вытащила длинную голубую ночную рубашку и халат того же цвета. Он обтягивал полную грудь женщины и доходил до пола, выгодно подчеркивая ее формы. Линда причесала свои густые золотисто-каштановые волосы, падавшие на плечи. Лицо и тело Линды нельзя было назвать безупречно красивыми, но она была сексапильной женщиной.

Джей заказал еще шампанского, восхитительное рыбное заливное и тонкие кусочки белого цыплячьего мяса под грибным соусом с рисовым гарниром. Трапезу завершала клубника по-строгановски и бренди «Курвуазье».

После обеда Линда почувствовала себя абсолютно счастливой. Джей всему придавал совершенную форму.

В спальне он медленно раздел Линду и стал нежно любить ее. Без спешки, неторопливо. Он ласкал ее тело, как самую драгоценную вещь на свете. Доводил Линду до грани экстаза и замирал, заставляя ее стонать от наслаждения; в каждом его движении чувствовалась уверенность.

Она словно летела по небу, целиком отдавшись во власть его рук и тела. Он полностью владел им, останавливаясь в нужный момент.

Все произошло лишь тогда, когда он захотел; она никогда прежде не испытывала ничего подобного; Линда прильнула к нему, шепча слова любви.

Потом они лежали и беседовали.

— Ты просто чудо, — сказал он. — Ты поступила умно, заставив меня дождаться первой брачной ночи.

— Что?

Она еще сильнее прижалась к нему.

— Я безумно хотел тебя, но знал, что стоит мне совершить один неверный шаг, и я окажусь очередным мужчиной, старающимся затащить тебя в постель. Я трахнул Лори во время нашей первой встречи. Она пришла брать у меня интервью; мы заперлись в кабинете. Представляешь, каким я был идиотом, коли женился на девушке, которая отдалась мне в момент знакомства? Лишь встретив тебя, я понял, что такое настоящие отношения.

Она поцеловала его.

— Но ты не боялся, что мы, ну, не подойдем друг другу в постели? Почему ты не захотел проверить заранее?

— Потому что боялся услышать «нет».

— Но я могла сказать «да».

Он кивнул головой.

— Верно, но ты создана не для внебрачных романов. Потом ты бы пожалела о случившемся и стала бы относиться ко мне хуже.

— О, — Линду поразило, как он хорошо знал ее. Возможно, он был прав.

— А что скажешь о Сьюзан Стэндиш? — с упреком в голосе спросила она.

— Я — мужчина, Линда, — без уверток ответил он. — Не собираюсь оправдываться. Она — хорошенькая девушка, и я не мог иметь тебя.

Ее глаза закрывались.

— Я люблю тебя, мой муж, — пробормотала Линда, проваливаясь в сон.

Пребывание в санатории оказалось не слишком тягостным. Это место идеально подходило для того, чтобы отдохнуть, подумать и набраться сил. Клаудия доверила специалистам заботу о своем теле и за несколько дней обрела свой обычный внешний вид.

Массаж и курс терапии помогли девушке восстановить форму; она загорала возле великолепного бассейна. Утреннее английское солнце дарило покой и силы, не обжигая кожу. Клаудия проводила время в мечтах об успехе и славе. Это было почти все, что она хотела от жизни.

Джайлс навестил ее.

— Ты выглядишь превосходно! — с энтузиазмом сказал он. — Как та Клаудия, которую я всегда знал.

Он получил письмо из редакции журнала; их обоих с нетерпением ждали в Америке.

— Ты в самом деле произвела там на кого-то сильное впечатление, — радостно заметил Джайлс. — Они не могут дождаться твоего приезда. Запланировали большую рекламную кампанию. Хотят уделить тебе много места в журнале.

Она была в восторге. Может быть, именно этого шанса она дожидалась.

Вскоре Клаудия уже могла покинуть санаторий. Джайлс отвез ее в свою квартиру-студию, которая находилась в Челси.

— Я забрал все твои вещи из пентхауса, — сообщил фотограф. — Тебе лучше пожить здесь до нашего отлета.

Клаудия обрадовалась. Джайлс заботился о ней, ее это устраивало.

Они спали на огромной кровати, как брат с сестрой; днем Джайлс ходил с Клаудией по магазинам в поисках нарядов. Она купила восхитительный пепельный парик, чтобы прикрывать им свои короткие волосы, пока они не отрастут.

Джайлс платил за все.

— Это мое вложение капитала, — шутливым тоном сказал он.

Наконец он решил, что они готовы к поездке, и дал телеграмму в журнал.

Он получил длинный ответ, где, в частности, сообщалось, что для них забронированы авиабилеты.

«Будьте готовы к торжественной встрече будущей» Мисс месяца «. Поднята на ноги вся пресса. На день вашего прилета запланирован большой прием», — прочитали они.

Клаудия ликовала. Нью-Йорк ждет ее.

Дэвиду не удавалось освободиться от Харриет Филд. Он не мог заниматься сексом с другой женщиной. Он упорно предпринимал многочисленные попытки, даже пошел с девушкой на порнофильм в надежде, что это возбудит его. В результате его спутница так завелась сама, что когда он не сумел удовлетворить ее, она обрушила на него поток оскорблений.

Он чувствовал, что если ему удастся успешно переспать с кем-нибудь, кроме Харриет Филд, стереотип разрушится. Но это оставалось невыполнимой задачей, а секс с Харриет становился все более захватывающим и волнующим.

Теперь Дэвид проводил у нее всю ночь, поскольку он обнаружил, что и по утрам хочет Харриет.

Кожа ее стала еще более бледной и прозрачной. Из Дэвида мисс Филд также вытягивала жизненные соки.

Он просыпался в ее тесной квартире раздраженным. Если он решит и дальше поддерживать отношения с мисс Филд, ему, несомненно, следует подыскать для них другое жилье. Он не хотел снимать для нее квартиру, но другого выхода явно не было.

Она не разговаривала с Дэвидом, когда они не занимались сексом. Старалась не сталкиваться с ним.

Обычно он подвозил ее утром, высаживая из машины за квартал до офиса. Она молча сидела на сиденье, точно серая мышь.

Он ненавидел Харрриет Филд, но не мог бросить ее.

Неужели безумная животная страсть, которую он питал к несчастному созданию, никогда не исчерпает себя?

Он уже давно не виделся со своими детьми. Слишком давно. Почему-то он не смел посмотреть им в глаза, испытывая стыд.