Анна Малышева - Имя – Смерть

– Нет. Но теперь у него большие проблемы… Ты верно сказала…

– Вы жили вместе?

– Да. Всего сутки.

– Как трагично ты выражаешься! – усмехнулась Дана. – Что – парень интересный?

– Пошла ты! – вспыхнула Муха. – Это были единственные сутки моей нормальной жизни! Единственные за всю эту осень!

– Ну, ничего не поделаешь… – Дана не решилась улыбнуться, боясь вызвать гнев девушки. – Чем-то приходится жертвовать.

– Слишком многим приходится мне жертвовать!

Понимаешь ты, сука, что на него теперь это дело станут вешать?

– Почему же на него?

– А на кого же еще? Не знаешь, как эти дела шьются? И конечно, ты останешься чиста!

– Я? – изумилась и рассердилась Дана. – А что ты мне предлагаешь? Пойти в тюрьму ради Ванькиной девки? Так он даже не был моим любовником!

Вот ты бы пошла? Пошла бы за него в тюрягу?

– При чем тут тюряга – он ее не убивал!

– Пусть докажет.

– Тебя могли видеть!

Дана кивнула:

– Конечно, могли. И наверное, видели. А я вот не могла контролировать обстановку. Никогда в жизни не пошла бы на такой дурацкий поступок… Если бы не ты, дорогая. Так что проблемы могут быть не у него, а у меня.

– Дай-то Бог! – воскликнула Муха. – Неужели ты тоже наконец попадешься?!

– Я один раз попалась, – напомнила ей Дана. – И больше такого не желаю. Что ты из себя строишь?

Тюрьмы испугалась? Да чего тебе бояться с такими деньгами?! Ты там будешь жить не хуже, чем Толгат в Америке!

Муха вздрогнула:

– Кстати… Он не собирается возвращаться? Ты ничего об этом не слышала?

Дана вместо ответа встала и поманила Муху за собой:

– Пойдем.

– Куда это?

– Надо сделать один звонок. Ты же мне не доверяешь? Тогда будешь присутствовать.

– Кому это ты будешь звонить? – вскочила Муха. – Ментам?!

– Да ты что? Какая же это будет добровольная явка с повинной? А тебе ведь нужна именно добровольная. Так получится, что я их на тебя наведу.

В жизни такими делами не занималась. Я позвоню адвокату Жумагалиева. Он все устроит, приедет за тобой, привезет тебе деньги. Можно открыть две кредитные карточки – на имя Алии и на имя… На чье имя?

– На имя моего отца, – обреченно ответила Муха. – Лучше он, чем мама…

– Хорошо, на имя твоего отца. Как его зовут.

– Боссарт Виктор Артурович.

Дана повторила вслух его имя и взяла Муху под руку – Как только он откроет эти два счета, бумаги будут привезены тебе. Потом, если ты нам не веришь, можно поехать в банк и проверить, сколько на счетах денег. Ты убедишься, что тебя никто не обманул.

Сто на одном, сто на другом. А потом ты пойдешь сдаваться. Сама!

– Даже без адвоката?

– Исключено. С ума сошла? Мы тебя довезем куда надо, но пойдешь сама. У них как раз уже начался рабочий день.

– А мне как раз так хочется жить, – вздохнула Муха. – Ладно, пошли.

Телефон оказался в коридоре. С первого взгляда, войдя в квартиру. Муха его даже не заметила – такой он был невзрачный. Дана ощупала аппарат, сняла трубку и, ловко пересчитывая пальцем ячейки, набрала номер.

– Яков Семенович? – заговорила она, дождавшись ответа. – Это я. Дания. Яков Семенович, можно открывать счета. Да, да. Она тут. Она все выслушала и согласна. – Дана отвела трубку от уха и приказала:

– Муха, представься и скажи, что согласна явиться с повинной.

Муха брезгливо поднесла трубку к уху и севшим голосом проговорила:

– Меня зовут Мухаббат, Боссарт Мухаббат Викторовна. Я согласна дать показания, что меня нанимал господин Жумагалиев.

– Очень хорошо, – услышала она низкий, неожиданно приятный голос. – Условия вам передали?

– Да. Деньги…

– Я сейчас этим займусь.

Муха оглянулась на Дану. Та стояла рядом и ждала. Муха спросила адвоката:

– Что будет с моей сестрой? Вы об этом уже подумали?

– Конечно. Ее немедленно отвезут в лучшую наркологическую клинику. Американские специалисты, новейшие методики лечения, внимательный персонал. Ей там будет хорошо.

– Как я могу это проверить?

– Послушайте, госпожа Боссарт, – внушительно ответил адвокат. – Вы ведь не с кем попало связались. Мы вам даем полную гарантию, что все условия будут выполнены.

– Какую же это гарантию? – недоверчиво переспросила Муха.

– Мы вызовем в Москву ваших родителей. Встречаться с ними в период следствия вы не сможете, но я отвечаю за то, что письмо от них вы прочтете. Вашим родителям вы поверите?

– Может быть. Не знаю. Вы можете их заставить говорить то, что вам нужно. Они все напишут, если вы их припугнете.

– Как с вами нелегко. В таком случае не знаю, как вы можете в этом убедиться.

– Я должна быть уверена, что с моей сестрой ничего не случится! – с надрывом произнесла Муха. – Я хочу это видеть своими глазами!

– Ну а что бы вы хотели видеть? То, как ее примут в клинику?

Муха заколебалась, потом ответила:

– Хотя бы.

– Ну ладно. – В его голосе зазвучало раздражение. – Времени на такие процедуры у нас нет. Но если вы нам настолько не доверяете, то поедем туда вместе. Я вообще не собирался ее туда везти лично. Надо дать машину, найти сопровождающего, оформить документы. Послушайте, а вы понимаете, что вас ждет, если милиция вас узнает в машине?

Или в клинике? Ведь там тоже есть внутренняя охрана. Вы представляете, как отнесутся к вашей сестре, если вас прихватят вместе с ней – в одной машине? Вам бы только этого не хватало? Она и так измучена.

Этот довод убедил Муху. Она набралась храбрости и довольно твердо сказала:

– Ну ладно. Пусть она едет туда без меня. Но деньги я должна проверить.

– Я сейчас займусь этим и привезу вам документы. Все, передайте трубку Дание.

Дана сказала адвокату еще несколько слов о том, что надо торопиться, и положила трубку. Она была бледнее обычного, если такое вообще возможно. Даже желтизна ее лица казалась блеклой.

– А теперь надо ждать, – сказала она. – Он приедет сюда, вы поедете в банк.

– А ты?

– Я останусь.

– И мы с тобой уже не увидимся? Ты даже свидетельских показаний не будешь давать?

– Да, насчет показаний, – сказала Дана. – Забыла тебе сказать. Упаси тебя Боже там заявить, что это я передавала тебе распоряжения Жумагалиева и деньги от него.

– Что же я должна говорить?

– Что виделась с ним лично, – объяснила Дана невозмутимым тоном. – Скажешь, что тебе велят.

Так нужно Жумагалиеву. Я тут ни при чем. Если меня впутают – будет хуже.

– Как тебе это удается всегда оставаться в стороне, а других топить? – задумчиво заметила Муха.

Дана ничего не ответила. Она медленно прошла в ту комнату, где стояла постель Алии, нашла в углу стул, села на него и, казалось, уснула, положив голову на скрещенные руки.

Муха присела к постели сестры и долго смотрела на нее. Та, казалось, спала. Этот сон был какой-то странный, мертвый, хотя слышалось ее дыхание. Муха никогда не видела у Алии такого выражения лица – в нем было что-то животное. "Ради кого я это делаю? – вдруг подумала она. – Ради нее? А что от нее осталось? А если она до конца жизни будет вот такой?