Эвелин Энтони - Шаг до страсти

— Конечно не был, — повторила за ней Маргарет. Если он ходил к послу, значит, вся эта история — правда. Вряд ли он стал бы тревожить главу посольства из-за третьестепенного клерка. Если русский — важный дипломат, то опасность возрастает многократно. — Я уверена, что он не изменял, — заверила ее Маргарет. — Нет никакого греха в том, чтобы раз-другой пригласить кого-то на обед. — Она произносила эти вещи механически, а сама думала совершенно о другом. Ее мысли неслись в поисках правильного решения, как гончие в погоне за удиравшим зайцем. Когда появляется перебежчик, за его безопасность всегда расплачиваются своей кровью другие. Он выдает агентов, секреты.

— Наверное, я преувеличиваю. — Рейчел поднялась в ее мнении после того, как самостоятельно пришла к этому выводу. Маргарет посмотрела на часы. Половина двенадцатого. Где, черт побери, может быть Фергус? В кабинете на совещании? — Вы должны взять себя в руки. — Она заставила свой голос звучать твердо. — У вас привлекательный муж, и не может быть ничего глупее, чем изводить его ревностью, когда он не совершает ничего предосудительного. Это как раз способно навести его на мысль заняться чем-нибудь подобным. Говорите, вас огорчило то, что он пригласил сеньору Фуентес Гарганос на ужин?

— Да, огорчило, поскольку сразу видно, что она ему нравится, а она ужасно хорошенькая и интересная. Я чувствовала себя в тот момент дура дурой!

— Это пройдет. — Маргарет поднялась. Пора отделываться от нее. Нужно найти Фергуса. — Послушайтесь моего совета. Напишите Гарганосам и сами пригласите их. Будьте с ней полюбезнее и скажите мужу, что она грандиозная женщина и такая милая. Обещаю вам, у него все немедленно как рукой снимет. А теперь я должна отослать вас домой. Боюсь, с минуты на минуту ко мне приедут с визитом.

Рейчел уезжала в своей машине, они пожали друг другу руки, и Маргарет дружески потрепала ее по щеке. Она бегом кинулась в гостиную, хлопнув за собой дверью. Рывком сняла телефонную трубку и набрала номер кабинета мужа. Ответила секретарша. Маргарет разговаривала с секретаршами очень резко, когда хотела, чтобы ее соединили с мужем, и ее не терпели все до одной девушки, которым доводилось работать с Фергусом.

— Мистера Стефенсона, пожалуйста. Говорит миссис Стефенсон.

— Боюсь, он занят, у него мистер Хопкирк.

— Это очень важно, — сердито оборвала ее Маргарет. — Пожалуйста, скажите ему, чтобы позвонил как можно скорее. — Она повесила трубку. Черт бы его побрал! И пусть он летит в тартарары со своими делами! Злость из-за того, что его нет, когда он нужен, постепенно сменялась сознанием, как ей повезло с Рейчел. Чистая случайность, а ведь она могла и обойти девочку вниманием, могла не заметить, если бы не внезапная причуда взять ее под свое крыло. Благосклонное отношение, мелкие знаки внимания, которые она оказывала жене военно-воздушного атташе, искреннее сочувствие к ней, когда она подвыпила и казалась такой несчастной у бразильцев прошлым вечером, — все это помогло ей узнать нечто такое, что, вероятно, приведет к полному краху ее мужа, а значит — и ее самое. Опасности, может, и нет, она заставила себя подумать и об этом, приглушая тревожные колокола, надрывавшиеся в ее голове. Русский, кто бы он ни был, возможно, ничего не знает о Фергусе, он может вообще не знать о существовании такого агента. Может не знать, но может и знать. Их будущее зависело от этих трех слов. Если окажется правдой утверждающая фраза — их ждет крах. Если отрицающая — все обойдется. Говоря мужу, что его разоблачение и наказание доставили бы ей личное удовольствие, она не лгала, она не чувствовала к нему ничего, кроме ненависти и желания отомстить, — трудно представить, до какой степени она его ненавидела — прямо до бешенства! Когда же она обнаружила, что он подвергает и ее, и все, что ей дорого, такому страшному риску, она поняла, как ценила свое положение, какое удовольствие доставляли ей связанные с ним привилегии, та значительность, которую придает высокий дипломатический пост мужа. Ей хотелось завершить свою карьеру каким-нибудь особенным успехом, стать госпожой одного из трех главных посольств: в Париже, Москве или Нью-Йорке. Она предпочла бы Париж.

Она, Маргарет Стефенсон, не могла похвастаться легендарной красотой Дианы Норвич, но зато у нее прекрасное воспитание, яркие личные достоинства и своего рода аура женской силы, совсем иного свойства; она единственная из жен дипломатов, способная занять место одной из самых знаменитых женщин своего времени. Таким ей представлялся предел ее мечтаний, ее амбиций, в этом она видела оправдание своего омерзительного брака, многочисленных связей без любви и совершенно гангстерской настойчивости в достижении своих целей.

Какого черта он не звонит?.. Внезапно она почувствовала дикую усталость. Патерсон летал в Нью-Йорк в субботу, в тот же вечер встречался с послом. Сегодня утро пятницы. Русский мог уже перейти.

Она снова взялась за телефон:

— Мне нужно поговорить с мужем. Соедините меня немедленно.

Фергус очень удивился, но его тихий голос, смягченный телефоном, звучал подчеркнуто вежливо:

— Маргарет? Я сейчас очень занят.

— Ты должен приехать домой, — набросилась она на него, но голоса не повысила. — Случилось нечто ужасное. С твоей зажигалкой.

Послышался легкий звук, как будто он прочищал горло, потом он закашлялся — она все слышала очень отчетливо.

— О милая, — сказал он. — Ладно, не нервничай. Я заскочу минут через пятнадцать. Мы с Эриком почти закончили.

— Боже, — произнес Лодер. — Пятница, вы хотите сказать, эта пятница? Времени остается совершенно в обрез!

— Об этом я и говорю. — Голос Джуди Ферроу звучал по телефону из Нью-Йорка с надрывом, раздраженно. — Но это то, что я должна передать. Я лечу с ним на Барбадос, тем же рейсом, мы будем в отеле «Прибрежный». Он должен уехать как можно скорее. Он уверен, что за ним слежка. Вы сумеете устроить все вовремя?

— Мне, черт побери, придется устроить, — огрызнулся Лодер. Она действовала ему на нервы. Джуди этого не замечала, но забота об этом русском сделала ее просто агрессивной. Уже тогда, в первый раз, она как львица бросилась защищать его, и Лодер этого не забыл. — Это все, что он сказал?

— Документы будут с ним, — вспомнила она последнее наставление. — Он особенно просил, чтобы ему организовали отлет в Лондон в субботу или воскресенье, самое позднее. Не удастся ли это в пятницу вечером? Я думаю, что он сошел с ума, совершая это, но он говорит, что у себя в посольстве он прикрылся.

— Еще бы! — бросил Лодер. — Если он выбрал Барбадос, он знает, что делает, лучше, чем кто-либо другой. Что касается вечера пятницы, скажите ему, что это невозможно. У меня не хватит времени, чтобы получить места на прямой рейс до Лондона. Я могу реквизировать часть коммерческого самолета, но на это уйдет не меньше двадцати четырех часов, пока я получу нужные санкции. Я могу забрать его субботним самолетом. Передайте ему, что в отеле будет поставлена охрана и чтобы вы, когда приедете туда, не выходили из помещения. Вы это поняли? Оставайтесь внутри до тех пор, пока наши мальчики не придут за вами. О'кей?