Юлия Шилова - Требуются девушки для работы в Японию

Я улыбнулась и пошла по коридору.

— Стой, — крикнул Петька.

Я остановилась и увидела, что Петька готов был разреветься, как ребенок.

— Я ведь даже не знаю твоего имени… — сказал он.

— Ирина. Меня зовут Ирина.

— У меня никогда не было знакомой девушки с таким именем. У тебя красивое имя, да ты и сама очень красивая. Ты уверена, что мы можем так просто расстаться?

— А что ты хочешь мне предложить?

— Возьми мои деньги и приплюсуй к своим. У нас может быть жизнь…

— Чудной ты! — засмеялась я. — Давай не будем мешать наши деньги. Я вообще не сторонница чего-либо общего. Я привыкла иметь свое. У меня должны быть свои деньги, свой мужчина и своя жизнь.

— А у тебя есть свой мужчина?

— Пока нет, но обязательно будет.

Я помахала Петьке рукой и направилась

к выходу.

Сегодня я чувствовала себя более уверенно, чем обычно. Триста пятьдесят тысяч долларов и парочка пистолетов грели мне душу. Вернувшись, домой, я обнаружила сидящего на кухне Женьку. Рядом с ним стояла недопитая бутылка джина и пепельница с массой окурков.

— Ты собирался уехать в порт? — удивилась я.

Женька устало посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

— Я знал, что ты куда-то намылилась…

— Я задала тебе вопрос. Почему ты никуда не уехал?

— Мне было интересно узнать, чем ты занимаешься в мое отсутствие.

— Ну что, узнал?

— Узнал.

— И что же ты, интересно, узнал?

— Я поехал следом за тобой и доехал до ресторана русской кухни. Затем сел неподалеку и принялся ждать.

— Кого?

— Мне было интересно узнать, с кем ты обедаешь.

— Ну что, узнал?

— Да, я увидел, что следом за тобой в ресторан пожаловал тот самый ряженый пельмень, с которым, как ты утверждаешь, у тебя ничего не было. После вы вместе вышли из ресторана. Я уже давно не видел твое лицо таким счастливым… Как только ты села к нему в машину и уехала в неизвестном направлении, я вернулся сюда.

— Ты решил напиться с горя?! — ухмыльнулась я.

— Нет. Я просто подумал о том, что не обязательно было варить мне щи и делать вид, что, кроме приготовления пищи, тебя больше ничего не интересует!

— Тебе не нравятся мои щи?

— Я этого не сказал.

— Тогда в чем дело?!

— Чтобы встречаться с этим пельменем, не было никакой необходимости приезжать в Токио…

Я села к Женьке на коленки и обвила его шею руками. Затем уткнулась носом ему в ухо и тихо прошептала:

— Пожалей меня, как маленькую.

— Зачем?

— Мне иногда так хочется, чтобы меня

пожалели.

— Пусть тебя пельмень и жалеет.

— Он не умеет.

— А я, по-твоему, должен уметь?

— Ты сможешь.

Женька прижал меня к себе и стал гладить по голове.

— Милая моя, ласковая девочка. Ты даже не представляешь, какая ты дрянь. Мне так хочется снять твои трусики, взять железный ремень и побить тебя по твоей упругой попке!

— Ну, так не жалеют…

— С тобой по-другому нельзя.

— А ты попробуй.

— Милая моя, маленькая девочка. Ты еще такая маленькая, а уже так больно кусаешься. Скажи, кто научил тебя так больно кусать, и я вырву тому зубы!

— Да ну тебя!

— Ну, хорошо, давай по-другому. Милая моя, ласковая девочка. Скажи правду, что ты сегодня делала с этим пельменем?

— Я украла его отца. Затем отняла у него пистолет, потребовала выкуп и нечаянно прострелила ему ногу. После чего получила деньги и вернула отца на место.

— Только и всего? — засмеялся Женька.

— Я говорю тебе правду, что тут смешного?

— А больше ты ничего не делала?

— Больше я не успела. Он так долго не давал мне деньги, что я потратила на процесс вытрясания оных гораздо больше времени, чем рассчитывала.

— А что ты еще хотела сделать?

— Поехать на виллу Григорича и пришить этого ублюдка.

— Так вот, значит, в чем дело. Ты решила все-таки поиграть в мстительницу? Тебе подходит такая роль. Кстати, ты уже купила себе костюм за тысячу долларов?

— Нет. Я купила на эти деньги пистолет.

— Я так и думал!

— Если вопрос упирается в деньги, то я могу вернуть тебе эту штуку без проблем.

— Я же не упрекнул тебя за деньги. Я просто хотел узнать, как ты их потратила.

— С умом, можешь не переживать, — улыбнулась я. — Когда человек вкладывает деньги в оружие — это не худший вариант.

— И кого же ты решила убить из этого оружия?

— Григорича.

— Ирка, ты в своем уме?! Каким образом ты решила его убить?

— Я хочу поехать к нему на виллу, как только стемнеет.

— Но он же там не один. Там может быть целая куча мордоворотов.

— Я зайду в дом незаметно и разделаюсь с ним в тот момент, когда он останется один.

— Ты сама плохо понимаешь, о чем говоришь!

— Я все равно сделаю так, как считаю нужным. Ты когда-нибудь терял друзей?

— Да, у меня товарища сбила машина. Я на суде чуть этого водителя не завалил!

— Так надо было завалить.

— Он за решеткой сидел. Кругом охрана. Невозможно было.

— А я потеряла, подругу, понимаешь, подругу. Дороже Натки у меня никого не было. Сейчас я чувствую себя обделенной. Меня взяли и обделили на дружбу, понимаешь?! У меня забрали самое ценное и сокровенное. Я потеряла кусочек своего сердца, своей души. В Токио я впервые в жизни столкнулась с суровой действительностью. Мне пришлось побывать на самом дне, столкнуться с жуткими и, казалось бы, невероятными вещами, изваляться в дерьме, из меня хотели сделать проститутку. Человек, загубивший мою психику, отнял у меня подругу… Я не могу поступить иначе. Наверное, этим-то мы и отличаемся с тобой. Если бы машина сбила моего друга, то для меня не было бы преград. Я бы разгрызла зубами решетку и задушила этого горе-водителя своими руками! Извини, что мне пришлось тебя обмануть. Я летела в Токио не для того, чтобы варить тебе щи. Я летела сюда для того, чтобы расквитаться со своим заклятым врагом. Если я останусь, жива, то вылечу отсюда первым же самолетом.

— Когда ты собираешься ехать на виллу? Я посмотрела на часы.

— Совсем скоро. Уже темнеет.

— Тогда я поеду с тобой.

— Зачем?

— Должен же тебя кто-нибудь подстраховать, чтобы ты не наделала глупостей!

— Я имею право рисковать. У меня есть, ради чего делать это, но зачем рисковать тебе?

— Янг был неплохим парнем, а Натка замечательной девушкой. Они не чужие для меня. Я поеду с тобой.

Я поцеловала Женьку и улыбнулась.

— Скажи, а у тебя сегодня с этим пельменем ничего не было? — спросил он.

— Сегодня не было.

Я села за руль, так как Женька выпил.

— Ну что, с Богом, — вздохнул он.

— С Богом, — сказала я.

Я открыла сумочку и достала оттуда два пистолета. Один протянула удивленному Женьке, а другой засунула себе в карман.

Не доехав до виллы, мы спрятали машину в небольшом лесочке, и пошли пешком. Рядом с виллой стояло с десяток припаркованных машин. При виде одной из них у меня учащенно забилось сердце. Это была машина Марата. Увидеть тут Марата совершенно не входило в мои планы. Я вообще не могла понять, что может быть общего между Маратом и Григоричем. Они заклятые враги и, по-моему, никогда не имели общих дел. Тем более что Марат с простреленной ногой. Сегодня, по правилам, ему надо лежать.