Юлия Шилова - Никогда не бывшая твоей

И вдруг телефон зазвонил. Я вздрогнула и испуганно включилась на прием.

— Дорогая, с возвращением, — послышался голос мужа.

— Яков, ты все знаешь?!

— Я все знаю, дорогая… Я все знаю.

— Ты меня бросишь?

— Нет, что ты. Ты же моя жена, и я очень тебя люблю.

— Но я…

— Ты ни в чем не виновата. Это я виноват. Повез тебя в больницу, когда ты слишком плохо себя чувствовала. Это я виноват, что мы не смогли сохранить нашего ребенка. Я так виню себя за это!

— Но ты здесь совершенно не при чем!

— Как это?! Я не послушал тебя и настоял на своем. Я гад, понимаешь?! Я конченный гад. Я никогда себе этого не прощу.

— Яков, о чем ты говоришь?! Тут нет твоей вины. Я не знаю, как посмотрю тебе в глаза, когда выйду с больницы… Я знаю, что я порядочная сволочь, что я совсем тебе не подхожу, что я не стою твоего мизинца, но я бы так не хотела тебя потерять… Господи, Яков, если бы ты знал, как я боюсь тебя потерять… Если бы ты только знал…

— Анжела, девочка моя, ну что ты такое говоришь?! Это мне нет прощения за то, что ты потеряла нашего ребенка. Я не знаю, сможешь ли ты меня когда-нибудь простить. Зинаида Ивановна обвинила в случившимся только меня. Она сказала, что я привез тебя к ней в критическом состоянии, что я не имел права везти тебя.

— Что? Зинаида Ивановна обвинила тебя?

— Вот именно. Она обвинила меня, а ты прекрасно знаешь, какой она для меня авторитет.

Мне показалось, что я ослышалась или до сих пор не пришла в себя.

— А больше она тебе ничего не сказала?

— Сказала.

Я замерла от страха.

— Она сказала, что на таком маленьком сроке, когда беременность около двух месяцев, выкидыши бывают часто.

— Каком сроке?

Зинаида Ивановна сказала, что два месяца — это самый опасный срок, и в это время лучше не жить половой жизнью, а мы с тобой жили. Наверное из-за этого все и произошло. Хотя знаешь, я подумал, что ты еще слишком слаба, чтобы выносить ребенка. Все-таки огнестрельное ранение, которое нанесла тебе моя жена, тоже сыграло свою роль… И постоянные стрессы… Тамара и ее ребята, которые тебя сильно избили. Так что виноват не только я. Тут целый ряд причин: Но ничего. Теперь ты успокоишься и окрепнешь. Все стрессы закончатся, и все будет хорошо. Самое главное, что ты осталась жива. Зинаида Ивановна сказала…

— Что сказала Зинаида Ивановна? — вновь перебила я Якова.

— Зинаида Ивановна сказала, что пройдет время, и мы родим малыша, который будет расти в обстановке любви и доброжелательности.

— Передай своей Зинаиде Ивановне, что она просто чудо, и что я ей очень благодарна.

— Я же тебе говорил, что у меня очень хорошая врач!

Я улыбнулась, смахнула слезы и подумала, что женщина всегда поймет женщину. Пусть даже за деньги…

— Яков, а ты сейчас где?

— Дорогая, ну где я могу быть? Подумай сама.

— Ты зарабатываешь деньги.

— Молодец, — обрадовался Яков. — Я зарабатываю деньги.

— Кому?

— Нам с тобой. Дорогая, нам с тобой.

— Яков, а зачем нам много денег, мы же все равно не купим весь мир?

— Дорогая моя, денег никогда не бывает много. Их бывает только мало. Выздоравливай, я очень тебя люблю. Когда тебя выпишут из больницы, я подарю тебе красивую машину. Такую же красивую, как и ты сама.

Яков не приехал за мной в больницу к моей выписке, потому что он зарабатывал деньги. У больницы меня ждала Галина с красивым букетом цветов.

— Привет, сестренка ты моя названная.

— Привет.

— Ты как?

— Потихоньку.

— Выглядишь просто потрясно.

— Прямо так уж и потрясно…

— Я тебе говорю потрясно, значит потрясно!

Мы расцеловались, я взяла Галинин букет и села в машину.

— А почему за мной приехала ты, а не мой муж?

— Анжела, ну зачем ты спрашиваешь? Ты же все знаешь сама. Ты же звонила Якову. Он сказал, что он очень занят.

— Он сказал, что не может приехать, потому что он зарабатывает деньги, — произнесла я сквозь слезы.

— Ну и пусть зарабатывает. Чем больше он заработает, тем богаче ты будешь.

— Я не хочу быть богаче. Я хочу, чтобы он был рядом. Мне сейчас нелегко. Мне хотелось, чтобы он сейчас был рядом.

— Я что-то тебя не пойму. У половины замужних женщин мужики на диванах с газетой лежат.

Их с этих диванов ничем не поднимешь и на работу не выгонишь. Лежат до пролежней. Там бабы пашут, как прокаженные, чтобы этих засранцев чем-нибудь вкусненьким накормить, и проклинают собственную, так глупо сложившуюся судьбу. Твой же, наоборот, с утра до ночи носится, чтобы у тебя дом был — полная чаша.

— Дом уже и так полная чаша! Куда больше-то? Можно и остановиться.

— Кто делает деньги, тот делает их двадцать четыре часа в сутки и никогда не останавливается.

— Я все понимаю, но ведь из больницы-то можно было бы меня встретить.

— Ты не рада, что тебя встречаю я?

— Рада, только мне бы еще хотелось и мужа увидеть.

— Увидишь, не переживай. Сегодня же увидишь.

— Знаешь, а ведь он у меня в больнице сидел не больше пяти минут, словно делал это не потому, что хотел, а потому, что так требуют правила. Придет, принесет сладкое и цветы, посидит пять минут и уходит. Причем и эти несчастные пять минут постоянно смотрел на часы. Я его прошу задержаться хоть еще на немного, а он говорит, что не может, потому что ему надо зарабатывать эти чертовы деньги. Зачем нужны такие деньги, если мы практически друг друга не видим?

— Деньги нужны вашим будущим детям.

— Врач сказал, что слишком большая вероятность того, что я больше не смогу иметь детей.

— Яков об этом знает?

— Нет, — замотала я головой.

— Вот и не говори. Мужчина должен знать ровно столько, сколько ему положено.

— Я должна опять врать?! Только вылезла из этого вранья…

— Что поделаешь, это ложь во спасение.

— Мне кажется, что жизнь современной женщины вообще одно сплошное вранье. — Я помолчала с минуту и добавила: — Знаешь, мне кажется, даже если бы я сказала Якову, что не могу больше иметь детей, он бы особо не расстроился.

— Почему?

— Потому что он просто не услышал бы то, что я говорю… Он бы думал совсем о другом. С каждым днем он становится все бесчувственнее и бесчувственнее.

— Не принимай все так близко к сердцу. Иначе тебе грозит болезнь, которой болеют почти все жены состоятельных людей.

— И что это за болезнь?

— Одиночество в золотой клетке.

— Мне кажется, что я ею уже заболела.

— Еще не поздно. Главное — вовремя начать лечение.

— Лечение? Какое? — Я прижала к себе цветы и посмотрела на Галину взглядом, полным надежды.

— Нужно уметь жить свей жизнью… — Слова Галины прозвучали для меня, как приговор.

— Но разве можно иметь свою жизнь, когда ты живешь с мужчиной?

— Можно и даже необходимо.

— Тогда зачем нужна совместная жизнь с мужчиной?