Лора Ли - Крылатый секс

Она почувствовала рывки его члена, когда он выплескивал горячее семя все глубже в ее киску. Ее тело дернулась от жесткого, движущегося спазма, усиливая каждый взрыв оргазма, что взрывался внутри ее тела.

Она заплакала. Она чувствовала слезы на лице, в сердце. Его сперма омыла все внутри нее, вызывая окончательную рябь пульсации сокращений с помощью перьев, поглаживая внутреннюю стенку ануса, наконец он замер, позволяя ее телу расслабится от непроизвольных вздрагиваний, охвативших его.

Губы Кигана были на ее плече, зубы проникли в ее плоть, когда он прошел к кровати. Он никогда не отпустит ее. Его член был все еще глубоко внутри нее, горячее доказательство похоти, еще толстый и горячий из-за его потребностей. Его крылья еще обернуты вокруг нее, успокаивая, когда он рухнул на матрас с усталым стоном.

Он нежно обнял ее, когда вытащил свой толстый член из ее чувствительного влагалища. Перья укутавшие ее спину, бедра, до кончиков пальцев ног ласкали ее в успокаивающем ритме, убаюкивая ее тело от сумасшедшего оргазма, что она испытала ранее. Она боялась, что никогда не будет в здравом уме снова.

Она устала. Ее голова лежала на его груди, его крылья были обернуты вокруг нее, пока она не была уверена, что, если кто-то посмотрит на них, они не смогут увидеть даже дюйма ее тела, она была хорошо укутана. Дыхание Кигана замедлилось, его руки медленно поглаживали ее тело в такт с перьями.

— Я должен отдохнуть, Никки, — Прошептал он над ней.

Никки нахмурилась, он был усталым, больше, чем должен был быть после секса.

— Тогда спи, — Прошептала она, слишком усталая, чтобы думать о чем-то обидном, чтобы уколоть его. Завтра, пообещала она себе.

— Я никогда не спал хорошо, — Его голос был мягким, сонливым, почти гипнотическим. — Сны мучают меня, кошмары мои гости и крики тех, кто нуждается в спасении посещают мои сны. Останься здесь с Никки. Не оставляй меня. Только ты можешь прогнать эти кошмары.

Впервые за все те месяцы, что она знала его, Никки услышала ноющую боль в его голосе, что она видела мельком только раз или два в его взгляде.

— Только в этот раз, — Вздохнула она, понимая, что у нее не будет сил, чтобы уйти от него, даже если она захочет. — Спи, Киган. Я буду здесь.

Его дыхание выровнялось, и в следующую секунду она поняла, что он уснул. Она нахмурилась, борясь со сном так же, как она боролась с воспоминаниями о том, что Совет сделал с ним.

Интенсивный. Жестокий. Это был первый раз за последние месяцы, когда он пытался уснуть. Дорогой Боже, как он выжил в течение тридцати лет в этой беспощадной лаборатории? Как он сумел сохранить рассудок без сна, и психическое осознание, после всех тех ужасов, что ученые Совета практиковали на нем?

— Я оплакивал их всех. — Его голос был туманным, исчерпанным. — Их всех, Никки. Я плакал о них, даже если они больше не были частью этой Земли. Я плакал.

— Спи, Киган. — Ее горло сжалось из-за его боли.

— Спи со мной, Никки, — Прорычал он, одновременно требуя и умоляя в равной мере. — Позволь мне побывать в твоих снах, любимая, как ты делала это однажды. Поле цветов, одеяло и солнце. Поделиться со мной Никки.

Она закрыла глаза, давая ему, сны в которых он нуждался, то, в чем она зачастую нуждалась сама. И там, окутанная теплом огромных перьев и мускулистым мужчиной, она уснула.