Ульяна Соболева - Любовь за гранью. Маскарад смерти [publisher: SelfPub]

– Пожалуйста…– простонала Лина и почувствовала, как он навис над ней, опираясь на руки. Она приоткрыла глаза. Как он прекрасен, красив как дьявол. Ее демон, терзающий голодом желания, он лишал воли, ослеплял, порабощал.

– Тише, – прошептал Влад хрипло, – тише, я здесь…

– Я хочу тебя, я больше не могу… пожалуйста… пожалуйста… я так дико тебя хочу… Влад.

" Сейчас… сейчас…" – в голове пульсировало только одно: примитивный голод, жажда вкусить его всего.

Как только Влад осторожно заполнил ее всю внутри, она взорвалась на миллиарды осколков, пораженная, оглушенная этим взрывом. Все звезды вселенной посыпались с неба, исторгая из ее тела протяжный крик удовольствия. Сотрясаясь от сладких судорог, она прижала его к себе со всей силы, оплетая ногами его бедра. Экстаз настолько поразительный, что Лине показалось – она летит в пропасть, теряет сознание. Лина услышала его дыхание у себя на губах, жадные губы на своих губах. Она больше не хотела преград, не позволит ему отдалиться, притянула мужчину к себе за волосы. Чувствуя губами острые края клыков, провела по ним языком. Его движения, толчки, внутри ее тела стали порывистей, жестче. Влад зарычал, дернулся, отстраняясь от ее рта. Лина вновь прижалась губами к его губам, безумно рискуя, но от этого наслаждение становилось острее. Лина почувствовала, как медленно его острые клыки исчезают в глубине десен, отважилась, проникла внутрь языком и… о, боги – он ответил… Смелее, уверенней. Теперь Влад двигался в ней быстро, неумолимо, заставляя полностью забыться, пробуждая новые волны возбуждения. Одна мощнее другой, они омывали ее сознание, грозясь снова затопить, поглотить. Вот оно приближение цунами… Он зарычал, больше не щадя ее тело, вонзаясь со всей мощью, разрывая утреннюю тишину победным криком. И их накрыло с головой, обоих, как лавиной вулкана, сметающей все на своем пути.

***

Влад не смел пошевелиться, чтобы не разбудить Лину. Уставшая, обессиленная она спала у него на груди, оплетая его руками и ногами. Словно, даже во сне, она боялась его отпустить. Влад улыбался, как мальчишка, сам себе. Счастье плескалось в его карих глазах, сделав их золотистыми, светлыми. Больше нет преград, зверь повергнут, растоптан, растерзан, он забился в угол и больше не показывается наружу. Ангел укротил дьявола внутри него. Конечно, пострадала кровать, ночник разбит вдребезги, но ОНА цела и мирно спит рядом, а он прислушивается к ритму ее дыхания. Первые лучи солнца скользят по ее телу, словно лаская, а он, безумец, ревнует даже к ним. Его счастье граничило с болью, к таким сильным эмоциям он не привык. Значит, вот она какая, любовь со смертной женщиной? Нет ничего прекрасней этого, ее стоны – музыка для его ушей, ее тело, словно рай на земле. Рай для него, для черной, грешной твари. Его небеса обетованные. Но, если все исчезнет, он сгорит в аду, для этого не нужно пламя костра, он сожжет себя сам. Влад крепче прижал ее к себе, ревниво прикрыл простыней прекрасное тело: " ОНА МОЯ! МОЯ! МОЯ!"

***

Когда пришло время обеда, Влад нежно разбудил Лину поцелуем, ее глаза открылись и в их пронзительной глубине он прочел счастье. Счастье, которое он ей смог подарить. Глупая гордость проснулась в его сознании, он чувствовал себя победителем, которому достался самый ценный приз.

– Если мы не встанем с постели, ты умрешь с голоду. В твоем желудке настоящий концерт.

Она засмеялась и, прикрываясь простыней, встала с постели. Влад нахмурился – на стройной ноге четко отпечатались следы от его пальцев. Девушка перехватила его взгляд.

– Мне не больно. Честно. Я даже не почувствовала.

– Зато чувствую я. Сейчас больно мне…

– А мне хорошо. Мне так хорошо, как еще никогда не было. Прекрати ворчать, я, в самом деле, умираю от голода.

Такой простой ответ заставил его расслабиться. Но он еще долго смотрел на багровые синяки, и сердце сжималось от ледяного страха. Что еще он мог натворить? Контролировал ли он происходящее? Вряд ли, при такой буре чувств.

– Влад, – Лина подошла к нему и прижала его за голову к своей груди, – Влад, мне не хочется, чтобы ты думал о таких пустяках. Ты сделал меня самой счастливой, поверь, все остальное такие мелочи. Меня вот, например, заботит совсем другое.

– Что именно?

– У вампиров чудесный слух, ведь так?

Он расхохотался, а она покраснела.

– Твой отец мог нас слышать, а тебе смешно?

– Во-первых, мы отключаем остроту восприятия если сильно захотим, а во-вторых, если он нас слышал, то, я думаю, он с нетерпением ждет твоего появления за обедом, чтобы убедиться, что ты цела. Так что не будем его томить.

На ее лице явно читалась неуверенность и стыд.

– Если хочешь, я принесу обед прямо сюда. Только скажи.

– Нет. Так нельзя, это ведь неуважение к твоей семье. Я пойду и чуть-чуть погорю от стыда.

– Ты стыдишься того, что было между нами? – его глаза наполнились грустью.

"До чего же он не уверен в себе, как я могу стыдиться самых лучших моментов в моей жизни?!"

– Нет, я боюсь, что меня было очень хорошо слышно.

Он снова засмеялся.

– Марш в ванну, а то мы вообще никуда не пойдем. И поверь мне – сейчас тебя услышит весь дом!

Влад оказался прав – их ждали. Самуил и Фэй беседовали за столом, но тут же притихли, завидев Влада с Линой. На лице Самуила читалось беспокойство, но оно исчезло при взгляде на счастливую пару, и он улыбнулся. Влюбленные, как дети, держались за руки.

– Добрый день. Ну как? Выспались?

Лина почувствовала, как лицо и шею заливает краска. Она кивнула.

– А мы тут с Фэй наколдовали для Лины обед. Сегодня, не буду врать, все приготовила сестра. Она сказала, что знает, от чего у нашей гости потекут слюнки.

Влад галантно отодвинул стул, предлагая Лине сесть.

Фэй загадочно улыбалась, смущая Лину все сильнее, а потом сказала:

– И зачем нам солнце, когда эти оба сверкают ярче него?

– Да, впервые вижу сына таким счастливым. Все благодаря тебе, – он посмотрел на Лину, и та застенчиво опустила глаза.

В этот момент из рук Фэй упал графин и вдребезги разбился. Все устремили на нее взгляды, но она словно пребывала в трансе. По телу пробегали судороги, глаза закатились. Влад хотел подскочить к ней, но Самуил молниеносным движением удержал его.

– Тихо. У нее видение. Она в порядке.

Через минуту приступ прекратился, но, когда Фэй распахнула глаза – в них застыл ужас, животный страх.

– Что? Что ты видела, Фэй?

Словно в ответ на его вопрос у Влада зазвонил сотовый, громко, пронзительно. Но не обычный мобильный, а тот другой, словно колокол, возвещающий – быть беде.

Влад поднес его к уху. Он, молча, слушал, глядя на отца, и выражение его лица менялось. На глазах он превратился в каменное изваяние.