Ведана Рута - Идеальный ген

Шель завязал на ее голове какую-то прохладную ткань. Открыв глаза, Матильда обнаружила, что ничего не видит. Более того, плотная повязка прикрывала и уши, поэтому слышимость тоже ухудшилось. Потянуться руками к лицу ей не дали, мягко заведя их за спину. Кто-то из парней подхватил ее под ягодицы, отнес и бережно уложил на живот, сняв полотенце.

А потом в четыре руки они принялись гладить и разминать ее спину, ноги и руки. Матильда только покряхтывала и иногда шипела, когда кто-то увлекался и делал ей больно. Закончив со спиной, они перевернули Матильду и продолжили.

В какой-то момент все ощущения как будто пропали. Парни перешли от активных движений к нежным, едва ощутимым поглаживаниям. Тело плыло в теплом молоке дурмана, глаза не открывались, хотя повязка уже спала. Матильду охватило такое блаженство, что сил не было даже сказать спасибо.

А потом ее лизнули, прикусили сосок. В ощущении неги это было подобно удару молнии. Матильда распахнула глаза, но нет – парни продолжали свое дело в полной сосредоточенности, будто бы ей все привиделось.

Не в силах справиться с отяжелевшим телом, Матильда снова закрыла глаза.

Миг – и уже два ее соска попадают в плен горячих ртов.

– Мальчики, – пробормотала Матильда, не открывая глаз. – Что вы делаете?

– Массаж, – ответил Шель. Его голос прерывался. – Как вы себя чувствуете?

– Отлично, продолжения не требуется.

– Ну уж нет, – голос Натаниэля был хриплым от едва сдерживаемого желания. – Это как-то не честно. Почему вы не даете нам возможность показать все, на что мы способны?

– М-м-м, – говорить Матильде не хотелось, поэтому она решила довериться их рукам. Разборки и завтра можно устроить. Если захочется. – Можно открыть глаза?

Вместо ответа Натаниэль наклонился и приник к ее губам. Поцелуи то нежные, то требовательные, кружили голову. То, что творил его язык, не поддавалось описанию. Тягучая, огненная нужда в ее теле становилась все сильнее, но… чем, интересно, занимается Шель? Почему он не хочет прикоснуться к ней, к ее торчащим, сжавшимся от возбуждения, соскам, к коже, жаждущей прикосновения. Не выдержав, Матильда начала извиваться на кровати. Скольжение простыни по телу после массажа, ставшему до предела чувствительным, не могло ей помочь.

Она застонала, и Натаниэль отстранился, напоследок проведя языком по ее губам.

Теперь поцелуи ей дарил Шель. Медленно, но настойчиво, ласково и одновременно так, словно дорвался до источника воды в пустыне. Он ловил ее желание, растягивал возбуждение, доводя его до одного ему известного предела.

А Натаниэль целовал нежную кожу ее запястий, нежно скользил губами по сгибу локтя, придерживая дрожащее тело Матильды сильной рукой. Она пыталась податься вперед, широко разведя ноги, цеплялась за руку Натаниэля, желая спустить ее со своего живота ниже, к невыносимо пульсирующему лону. Да, в какой-то момент он спустился – но только для того, чтобы продолжать свои поцелую на ее бедрах.

Волны наслаждения проходили по ее телу от рта, который ласкал Шель до бедер. Казалось, ласки сталкиваются и сплетаются в горячем объятии внизу живота.

Матильда вцепилась в плечи Шеля, с силой оттолкнула его и всхлипнула:

– Пожалуйста, пожалуйста… Умоляю… войдите в меня… прошу…

Когда член Натаниэля погрузился в ее тело, она закричала от удовольствия. Продолжая держать Шеля за плечи, она опустила его на себя, и он губами нашел ее сосок и стал его ласкать, глубоко втягивая в себя.

Сила оргазма потрясла. Кажется, она потеряла сознание от яркой вспышки наслаждения. Коротко, даже как-то жалобно, вскрикнул, кончая, Натаниэль. Упал рядом с ней, положил ее на бок, запустил руку в растрепанные волосы Матильды, не давая ей возможности уклониться от поцелуев.

Шель прижался к ней сзади, поднял ее ногу и вошел, положив ладонь ей на лобок и лаская пальцами клитор. Девушка могла только стонать, прижимая к себе Натаниэля и обхватив его для верности ногой.

Второй оргазм налетел на нее сокрушающей волной, заставив изгибаться и кричать в сладких спазмах. И даже когда все закончилось, она еще какое-то время лежала и всхлипывала, переживая отголоски удовольствия.

– Если бы ты знала, сколько ночей я мечтал о тебе, – прошептал Натаниэль. – Если бы ты знала, какой драгоценностью для меня был твой подарок в квартире, тогда, перед боями. Если бы ты знала, сколько сил мне требуется только для того, чтобы, лишь тебя завидев, не прикоснуться к тебе хоть пальцем. Ты нужна мне, ты нужна мне вся, целиком, от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос.

Матильда, пребывая на зыбкой грани между явью и сном, не вслушивалась в его шепот. Ее тело требовало только отдыха и покоя, думать совершенно не хотелось.

Утром обнаружилось, что Матильда спала в весьма интересной позе – на плече Натаниэля, но уложив обе ноги на Шеля. Судя по тому, как сладко сопели оба, их это вполне устраивало. Да и Матильду, честно говоря, тоже. Она чуть поерзала затылком, выбирая удобную позу. Плечо Натаниэля могло быть и помягче. Не просыпаясь, он положил руку ей на живот и погладил. Эта сонная ласка ее растрогала, поэтому заснула она еще в лучшем настроении, чем проснулась минуту назад.

Следующее пробуждение случилось из-за шепота, больше напоминающего шипение.

– Уйди, разбудишь, – шипел Шель.

– Не уйду! – в голосе Рика дрожали обида и злость. – Значит, пока я там на вахте, вы капитана соблазняете!

– Тихо ты!

– Я уже проснулась, – зевнула Матильда, села и потянулась. Шель с мужским интересом в глазах проследил за движением ее грудей, а вот Рик смотрел так, будто она отобрала у него последний кусочек хлеба и теперь его ест прямо на его глазах. – Почему с утра скандал?

– Никакого скандала нет, – Натаниэль встал, потер плечо, которое отлежала Матильда, сел, обхватив ее одной рукой. – Рик просто пришел поспать и возмутился, что его место занято. Он очень устал.

– Много шума из ничего. Кровать я купила достаточно большую, чтобы и ты поместился. Ложись. Э-э-э… стоп! А кто в рубке?

– Илиас, – ответил Рик. – У него есть диплом пилота, я проверил. Он согласился отработать свой перелет таким образом. Да и ему самому не терпится побыстрее попасть на Мидееву. Там же будет турнир, на который мы везем пирожные, он запишется в участники или оруженосцы, сам не знает.

– Вижу, ты плодотворно провел утро, – сказала Матильда и еще раз потянулась. Тело пело от удовольствия и было легким, как пушинка.

– А вы – ночь, – сдержать обиду у Рика не получилось.

– Перестань дуться и ложись, – велела Матильда. – Вижу, душ ты уже принял. Я сейчас.

Когда она вернулась из санузла (стояла под душем она так долго, что уже сама себе стала казаться русалкой), то в скульптурной группе на кровати наметились некие изменения. Рик спал, завернувшись в плед и прижавшись к боку Натаниэля. Матильда вспомнила, что паренек рассказывал: ему очень сложно спать одному, выросшему в тесноте рабской крохотной каюте, где теснилась вся его семья. Натаниэль читал что-то, лицо у него было задумчивым. А Шель сервировал столик. Парни даже и не подумали одеться, Матильда хмыкнула про себя, надеясь только, что Бу предупредил Илиаса о порядках, точнее, беспорядках, царящих на корабле.