Ведана Рута - Идеальный ген - 2

— Решение свободного человека — это то, что решил Бу! Нашел себе работу и остался на планете! Теперь учится писать и копит деньги на школу полиции! Вот это самостоятельное решение! А не «мы будем спать с тобой».

— А что, если я не могу остаться на планете? — шипящим голосом ответил Натаниэль. Он едва сдерживался, чтобы не схватить Матильду, не прижать к себе, не пробить одним ударом тот бетонный забор, который она вокруг себя возвела. Но понимал, что этого делать нельзя. — Я не могу! Я люблю тебя, Матильда, люблю так сильно, что на все готов, чтобы быть рядом! Я мечтаю жить с тобой, помогать в делах, быть тем, на кого ты можешь опереться! А вместо этого ты… ты поступаешь очень жестоко с нами, Матильда.

— Я ненавижу, когда решают за меня! Это в мою постель вы залезли! И это мое тело вы переделили!

— Мне казалось, что тебе понравилось!

— Тебе показалось! — сказала она очевидную неправду, но извиняться и не подумала. — И вообще, я не желаю превращать корабль в место своего гарема! Это неправильно!

— Почему не правильно? Для кого? Мы прекрасно летаем вместе! Разве не так? Находим клиентов, возим грузы… Это ведь твоя жизнь, правильно? Теперь это и наша жизнь. Шелю нравится учиться на пилота, я всегда любил разбираться с хозяйством, Кирилл отличный продажник, а Рик вообще не представляет своей жизни вне корабля. Что тебя не устраивает?

— То, что весь космос скоро будет судачить о том, что у меня гарем!

— Даже если ты не будешь с нами спать, они все равно будут сплетничать. И вообще, какое кому дело до того, что происходит в твоей постели? Мы все давно уже не дети, и никого силком заставлять не нужно!

— Это тебе так все просто, потому что ты привык к этим оргиям… А я вообще не понимаю, что на меня нашло! Никогда раньше я не позволяла себе такое поведение! Я переспала с Ваней! В групповухе! Боже, как я до этого докатилась!

— И что изменилось в ваших отношениях? — спросил Натаниэль.

Матильда уставилась на него, не зная, что ответить. Вроде ничего не изменилось, но вдруг она не заметила?

Она молча развернулась и вышла из каюты.

В кабинете села за терминал и позвонила Ване.

— О, Мотя! Как дела? — весело отозвался он. Адвокат был дома, в своем кабинете, валялся на софе с планшетом в руках и задрав ноги на стену. — Ты там не прибила Илиаса? А то Бу очень волнуется, что ты выкинула нежданного пассажира в открытый космос.

— Вот не надо представлять меня жестокой тварью! — злобно сказала Матильда. — Жив-здоров ваш Илиас, уже записался на какой-то турнир…

— Мотя, ты чего злая такая? — удивился Ваня, садясь поудобнее. — Что случилось?

— Кириллу в голову пришло, что я решила покончить жизнь самоубийством, он взбудоражил всех парней, и они мне вымотали все нервы!

— Сначала ты им вымотала нервы, — заметил Ваня. — Уточняю вопрос — что с тобой случилось?

— Ваня, а ничего, что я с ними всеми сплю?

— А в чем проблема? — удивился Иван. — Если тебе это доставляет удовольствие — спи. Если не доставляет — не спи.

— У тебя все так просто!

— Не усложняй, — посоветовал он. — Знаешь, сколько в моей практике было семей с кучей партнеров? Уйма. И все они живут куда лучше моногамщиков, требующих друг от друга верности до гроба и прочей ерунды. А ко мне полигамщики обращаются только потому, что не прописали в свое время порядок наследования или еще что-то типа того. Между прочим, в ФПП многоженство и многомужие является правовой нормой.

— Я про брак даже и не думаю, — сказала Матильда.

— В тебе говорит фермерское воспитание, Мотя, — сказал Ваня. — Ситечко вообще колонизировали, если ты помнишь, религиозные фанатики, поборники чистоты и в отношениях, и в выращиваемой продукции. К счастью, вы уже от фанатизма отошли, но все равно традиции есть традиции. Вот они у тебя и вступили в спор с реальностью. Но реальность важнее всей этой ерунды.

— Ваня, а что между нами изменилось, после того, как мы… После того, как мы вместе участвовали в тройничке?

— Не знаю, — нахмурился Ваня. — А что, что-то изменилось? Мотя, я тебя давно люблю и всегда хотел сделать все, чтобы тебе было хорошо. И продолжаю этого хотеть. Поэтому для меня ничего не изменилось. А для тебя?

— Нет, — поразмыслив, сказала Матильда. — Определенно ничего.

— Мотя, я в своей практике на многое насмотрелся, — сказал Иван. — Если люди хотят, чтобы их близким было хорошо и предпринимают к этому шаги, это самое главное. Самое главное — решить, как ты хочешь жить. И не забывать, что жизнь-то одна!

— Вот ты такой умелец советы давать! — язвительно отозвалась Матильда. — А сам что? Или ты скажешь, что твоя личная жизнь удалась?

— Не удалась, — бесстрастно согласился Иван. — Но это исключительно по моей глупости, и я предпринимаю шаги, чтобы изменить ситуацию. А советы, насмотревшись на других — и не только насмотревшись, но еще и провозившись как следует с их грязным бельем — я давать могу. Потому что теперь точно знаю, как не надо. Мотя, расслабься, а? Хочешь — спи с ними всеми, хочешь — выгони всех, хочешь — живи с Зейном, лишь бы ты была счастлива.

— А тебе какой вариант больше всего нравится? — поинтересовалась Матильда.

— Любой кроме Зейна. Потому что по-настоящему я ревную тебя только к нему, — серьезно ответил Иван. — И не потому, что твои парни бывшие рабы, а потому, что Зейн хочет захапать тебя в единоличное пользование, а я этого позволить не могу.

— Ясно. Спасибо за пищу для размышлений, — сказала Матильда.

— Всегда пожалуйста, обращайся! Прорвемся, Мотя.

— Прорвемся.

Матильда выгнала из спальни Рика, упала на кровать и задумалась. Но ни к какому решению кроме того, что она уже привыкла спать рядом с кем-то и одной ей неуютно, не пришла.

Она прихватила подушку и отправилась в каюту к Натаниэлю.

Он еще не спал, сидел на кровати и что-то учил, одетый только в легкие пижамные штаны. Длинные волосы он заплел в косу и сейчас задумчиво теребил ее кончик.

— Ничего не говори, — предупредила Матильда, улеглась под стенку и закрыла глаза, прижавшись спиной к теплому боку Натаниэля.

Вот так правильно, да. И спокойно.

Матильда проснулась и обнаружила, что во сне полностью залезла на Натаниэля. Почему-то ей рядом с парнями на подушке не спалось. Рика она обхватывала так, что иногда он с хрипом вырывался, тяжело глотая воздух. Натаниэль был покрупнее худосочного мальчишки и вес Матильды принял спокойно. Во всяком случае, задыхаться не собирался.

Его разбудило шевеление девушки, Натаниэль открыл сонные карие глаза и тепло улыбнулся.

— Нечего мне тут улыбаться, — пробурчала Матильда. От теплоты улыбки Натаниэля у нее замирало все внутри, а потом становилось так горячо, будто она хлебнула свежезаваренного чая. Хотелось просыпаться и смотреть на нее ежеутренне, но на такой радикальный шаг Матильда была еще не готова.