Ольга Олие - Отдых с последствиями [СИ]

— Истинная правда, но вход сюда запечатан, — пояснил Саша.

— Если он запечатан, то как мы здесь оказались? — что — то здесь не сходится.

— Так я его и запечатывал когда-то, а значит, при желании могу войти, когда захочу. Никто другой не найдет дорогу в эту пещеру, — пояснил мужчина, как маленькой.

Он наверняка прекрасно понимал мое состояние, потому начал с того, что невесомо поцеловал плечо, провел по нему кончиком языка, переходя на шею. Знакомое томление стало разливаться по телу, стало ни до пиратов, ни до сокровищ. Были только я и мой «хищник». В том, что сюда больше никто не войдет, я не сомневалась ни грамма. Потому окончательно расслабилась и позволила мужчине ласкать себя, сама отвечая тем же.

Пламени от костра хватало для того, чтобы не замерзнуть. Блики огня гуляли по обнаженному телу Саши, создавая мистические узоры. Я проводила по его плечам, бокам, талии, очерчивая то, что рисовали блики огня. По всей пещере раздавались наши стоны, я вцепилась в любовника так, словно боялась, что он исчезнет, раствориться, как тот пират.

— Ксандри-и-ит… — имя само соскочила с губ, как раз в тот момент, когда меня накрыла первая волна оргазма. Почему именно это имя — я и сама не могла бы ответить, но именно оно легко соскочило с моих губ, словно я давно его знала.

— Моя русалка, никуда тебя не отпущу, только моя, — прошептал мне в макушку мужчина, заставив затрепетать и на миг поверить в невозможное.

— Мой хищник, — улыбнулась, целуя мужчину в висок. Он тут же посмотрел мне в глаза.

— Почему хищник? — заинтересовался Саша, присаживаясь по — турецки на шкуру, а меня посадив перед собой.

— Не знаю, я тебя приметила еще в аэропорту Виктории. И первая ассоциация была — типичный хищник. Гибкая и плавная походка, цепкий взгляд, настороженная манера держаться — все выдавало в тебе хищника, — пояснила, проводя подушечками пальцев по скулам мужчины, стараясь запомнить каждую черточку его лица и тела.

— Так значит, моя русалка давно меня приметила? — вкрадчиво спросил Саша, а я вдруг вздрогнула, осознав, как это выглядит со стороны.

— Ага, и решила для себя с тобой постараться не связываться, слишком ты пугал своей хищностью. А потом было то столкновение. Я едва не поседела, когда увидела, в кого врезалась, — покачала головой. — Словно кто-то в небесной канцелярии решил пошутить и столкнуть меня с тем, от кого так хотела держаться подальше, — призналась и чмокнула мужчину в кончик носа.

— А сейчас? Мнение изменилось? — осторожно спросил мужчина. Я кивнула.

— Да, сама поражаюсь, насколько мое первое впечатление оказалось обманчивым. Ты другой. Твердый, как сталь, но в то же время страстный, как огонь, можешь быть мягким и нежным, с тобой я впервые за всю жизнь могу почувствовать себя слабой, мне не надо следить за манерой речи, не надо думать, как и что делать, да ничего мне не надо, за меня впервые кто-то решает, и мне это нравится. Боюсь только, к хорошему быстро привыкаешь, отвыкать будет весьма сложно.

Отвечать мне не стали, вместо этого поцеловали, а, слегка приподняв, насадили на возбужденное естество, и нам снова стало не до разговоров. Меня любили со всевозможной нежностью, страстью и любовью, во всяком случае мне так показалось. Наши тела блестели от испарины, блики огня создавали мистический антураж, делая ощущения острее и незабываемее.

Я старалась запомнить каждое мгновение, проведенное наедине с этим потрясающим мужчиной. Слишком быстро я смирилась с тем, кто он есть. Подумаешь, медиум, да ещё и четырехсотлетний… Зато мой. Такого точно у меня больше никогда не будет.

Время словно застыло для нас двоих. После секса мы лежали на шкурах и отдыхали. Но в какой-то момент Саша легко вскочил, лишний раз напомнив мне хищника, и направился к сундукам. Я приподнялась на локтях и наблюдала за ним. Мышцы во время ходьбы перекатывались на спине. Две ямочки возле ягодиц нестерпимо захотелось поцеловать, провести по ним языком. Я тут же сглотнула набежавшую слюну и облизала пересохшие губы. Именно этот момент выбрал любовник, чтобы обернуться. Его глаза в очередной раз засветились, в них было столько желания, что я поразилась его выносливости.

Между тем мужчина достал из сундука несколько украшений. Подойдя ко мне, присел мне на ноги и надел на мою грудь массивное колье со множеством изумрудов. Такое же украшение оказалось на запястье — браслет.

— Красивая работа, — выдохнула, с интересом рассматривая изумительную прелесть.

— Тебе идет, — улыбнулся Саша, снова вставая и распаковывая сумку, чтобы достать запасы еды. Откуда-то появилось вино и фрукты, хотя я не помню, чтобы мы их брали с собой.

Мы пили и ели, кормили друг друга виноградом и клубникой. Смеялись и разговаривали. Я просила Сашу рассказать о том времени, он с удовольствием делился разными историями.

Ночевать мы остались в пещере. Здесь было уютно, уходить не хотелось. Казалось, здесь даже время течет по-другому. Я обошла пещеру, осмотрела сундуки, с удовольствием полюбовалась на древние сокровища, поражаясь искусности мастеров того времени. Саша молча наблюдал за мной и улыбался, но порой я ловила его взгляд, полный затаенной грусти и тоски, а еще в глубине его шоколадных глаз сквозило подозрение. Но откуда оно взялось, я пока не могла понять, да и, если честно, особо не напрягалась.

В какой-то момент глаза стали слипаться, наверняка сказывалось выпитое вино, меня после него всегда в сон клонит. Вот и сейчас, обняв Сашу руками и ногами, закрыла глаза и вдохнула его аромат. Теперь-то до меня дошло, почему он пах не так, как обычные мужчины, потому что обычным он не был.

— Люблю, — выдохнула, провалившись в сон. Сама толком не поняла, подумала я об этом или вслух сказала, но подумать на сей счет не успела, меня попросту сморило.

Очнулась резко от дискомфорта. Глаза не желали толком открываться. Я не могла понять, какое сейчас время суток, потому что вход в пещеру оказался закрыт. Но успела отметить, что я неплохо выспалась. Вот только дискомфорт не проходил. Рядом зашевелился Саша, резко распахнул глаза и посмотрел на меня с улыбкой.

— Как спалось? — осведомился он, потершись о мое тело и сладко заурчав.

— Отлично, даже страшно стало, что привыкну, — ответила правду, поцеловав грудь мужчины. Он мгновенно откликнулся.

Правду говорят, утренний секс самый нежный. Тело еще толком не проснулось, но уже возбуждено, мозг ещё спит, ощущения обостряются, желание сильнее, а удовольствия ярче и пронзительнее.

Потом мы доели остатки еды и фруктов, собрали сумку, оделись и собрались выходить, как до меня вдруг дошло, откуда шел дискомфорт. Колье. Оно словно душило, мешало дышать, нагоняло страх.