Ив Лангле - Зайка и медведь

Тридцать лет назад.

Действительно, низшая ступень пищевой цепи. Кипение от злости в углу школьного двора нисколько не помогает проглотить сказанное. «Мне просто тоже хотелось поиграть. Хулиганы».

Грозный взгляд не спасает от жестоких насмешек. «Им не следовало называть меня сморчком или козявкой, да и распевать хором песенку карлика было совершенно неуместно».

Разве крысы с их глазами-бусинками заслужили такое неуважение? Хитрые лисы или дерганые зайцы? Ну, на самом деле зайцы заслужили — глупые ушастые поедатели салата.

Значительная часть вины лежит на отце, суетливой белке, у которой в голове явно недоставало пары винтиков. Почему у всех остальных родители принадлежали к касте действительно классных и больших животных? Или, по крайней мере, к кому-то с огромными-преогромными когтями? Унаследовать гены пары слабаков отстойно, так же, как и быть крошечного размера, а значит, не иметь возможности участвовать в играх.

«Ты не в состоянии оказывать сопротивление, — издевались они, или даже еще более унизительно, — эй, у нас есть место для тебя… хочешь побыть мячом?» Оценивать человека по его физическим признакам и внутреннему животному было так несправедливо.

«А я ненавижу несправедливость».

Но что может сделать несчастный недооцененный мелкий подросток с чрезмерно развитым мозгом?

Пока я разглядываю детей на школьном дворе, в голове у меня зреет план. Другие дети играли в жесткие игры и выставляли напоказ свою удаль, но в моем мозгу шло серьезное планирование. Иногда, правда, приходилось отвлекаться и поправлять очки в широкой оправе — плохое зрение, еще одна генетическая аномалия, настолько не характерная для оборотней, — видимо, посланная в качестве наказания тем, кто никогда не должен был рожать детей. Как только план мести был сформирован, злой смех вырвался наружу. На самом деле, было больше похоже на задыхающееся покашливание, но впереди достаточно времени, чтобы потренироваться в зловещем торжествующем смехе. Потребуется почти двадцать лет, чтобы привести задуманное в действие.

«Но когда придет время, я заставлю их всех заплатить».

Муаха-кха-муаха-кхе-кхе.

Затвердевший член заставил прекратить все размышления о снотворном. Маленькая шевелящаяся попка, на которую Чейз чуть не наткнулся — оттопыренная под правильным углом — покачивалась из стороны в сторону прямо за дверью его квартиры.

Владелица восхитительной вертящейся попки напевала, согнувшись пополам. Неприличные шорты едва прикрывали окружности сливочного цвета. Одежда казалась меньше, как минимум, на размер, учитывая количество плоти, выглядывающей из-под рваных краев. Черт, при нынешнем положении незнакомки Чейз мог даже увидеть, что она побрита, и этот факт его член одобрил, что, конечно, взбесило ужасно.

Чейз не знал, следует ли ему шлепнуть по круглым ягодицам, чтобы привлечь внимание женщины, или зарычать на нее, чтобы ушла с дороги. Сдерживая свое третье желание — потереться о привлекательную задницу, предпочтительно, голую — он откашлялся.

— Кхм.

Платиновые, почти белые шелковистые волосы взметнулись, чтобы ударить Чейза по лицу, когда женщина выпрямилась. Клочок волос зацепился за щетину, и мужчина покачал головой, с ворчанием выплевывая прядь, попавшую в рот. Запах шампуня — опьяняющий аромат малины — заставил живот Чейза урчать, но не от голода, если только не считать чувственного.

Разгибаясь в развороте, незнакомка повернулась с улыбкой на полных губах, казавшейся слишком веселой для этого времени суток.

— Ну, привет, сосед, — прощебетала она, сияя так сладко, что у Чейза аж зубы заломило. — Извини, что помешала. Я просто разминаюсь для утренней пробежки. Не думаю, что мы встречались. Я только что переехала в квартиру 9-С.

Она протянула руку и вздернула носик, продолжая сиять. Чейз нахмурился, игнорируя протянутую женскую руку. Одно дуновение ветра, и мужчина мог сказать, что самка не принадлежит к человеческому роду. Проклятые зайки и их солнечные натуры. Собственно, как он мог осуждать ее улыбку симпатичной простофили? Парню-кролику Чейз мог бы отвесить подзатыльник, но девушке… Так или иначе, мужчина не думал, что затыкать рот соседке своим членом было хорошим наказанием.

— Так это из-за тебя я не смог заснуть в субботу? Вероятно, это шумели парни, передвигающие твою мебель?

Зайка моргнула своими яркими зелеными глазами, с ее губ слетела усмешка, а Чейз заметил несколько веснушек на девичьей переносице.

— Но это было в одиннадцать часов утра. Хозяин заверил меня, что все будет в порядке. Ты ложишься спать поздно?

Чейз остановил взгляд на соседке и ответил надменным тоном:

— В выходные мне нравится, как минимум, хороший шестнадцатичасовой сон, иногда даже восемнадцатичасовой. Из-за твоего шума я проспал лишь жалкие четырнадцать.

Желанию залечь в спячку, появившемуся с приходом зимы, постепенно захватывающей город, было по-прежнему трудно сопротивляться.

— Хм, последний раз я проводила так много времени в постели не потому, что спала, — с улыбкой дерзко ответила зайка.

Тонкий намек невозможно было пропустить, и Чейзу на ум пришла безумная мысль. Затащить бы зайку в свою спальню и испытать бы кровать на прочность. Вместо этого он притворился, что не понял, и нахмурился.

— Тогда тебе нужно купить матрас получше. Сном никогда не следует пренебрегать, — пригвоздил он ее тяжелым взглядом, — или прерывать его.

Улыбка изогнула губы соседки и показала блестящие белые зубки.

— Ой, да ты самый очаровательный из сварливых медвежат, — дерзко ответила она ему и подмигнула. — Знаешь, что. Я заглажу свою вину. Позволь приготовить тебе что-нибудь на обед.

«Хм, голую влажную зайку на тарелке?»

— Нет, — зарычал он.

— Свежеиспеченное шоколадное печенье?

Нет, но Чейз знал, что сладкое печенье придется ему по вкусу. Черт. Этим утром его разум отказывался выползать из канавы.

— Нет.

Нос зайки дернулся.

— Массаж?

Маслянистые руки, скользящие по всему телу и члену. Да, это звучало как план. «Хмм, подождите секунду».

— Нет.

Чейзу нужно было уйти, прежде чем стояк в штанах порвет ткань и последует за маленьким заячьим пирожком, но соседка стояла прямо перед ним, слишком вкусная по виду и запаху.

Нисколько не встревоженная его отрицательными ответами, соблазнительная зайка постучала по подбородку пальцем, не сводя с Чейза взгляда, и ее глаза сузились в задумчивости.

Мужчина вновь посмотрел на нее, пытаясь казаться свирепым. Зайка, казалось, даже не заметила этого.

Склонив голову набок, она оглядела его с ног до головы. Стараясь не смотреть на себя, Чейз втянул живот, при этом выпятив свою и так массивную грудь. У медведя же есть его гордость, в конце концов.