М Айдем - Трейвон

— И это все? — Джен посмотрела на гравюру и ожидала чего-то… большего.

— Похоже на то, — а потом Трейвон заметил, как сгущаются тени, и понял, что солнце быстро садится и воздух становится холоднее. Он также заметил темные круги под ее глазами, которые появлялись, когда она была очень уставшей. Обхватив ее рукой, он прижал любимую к себе, делясь теплом своего тела, так как на ней не было плаща. — Пойдем, уже поздно. Мы поищем кольца завтра.

Джен открыла было рот, чтобы выразить протест, когда он повел ее обратно по тропинке, а затем поняла, насколько устала. Это был день, полный потрясений и сюрпризов. Мак была беременна. Райден и Богиня действительно появились и говорили не только с ней, но и с Трейвоном. Реакция всех на брауни. И теперь еще состояние гайрдина. Ей нужно было время, чтобы все это переварить, и объятия Трейвона были идеальным местом для этого.

— Хорошо, — согласилась она. — Думаю, я готова устроиться поудобнее в постели рядом с тобой.

Ее слова заставили Трейвона остановиться, но лишь для того, чтобы поднять ее на руки и ускорить шаг.

— Трейвон! — она рассмеялась, обняв его за шею. — Я могу идти самостоятельно.

— Да, но не достаточно быстро, ведь я тоже хочу прижаться к тебе.

— Ну, хорошо, тогда давай.

Майса лежала на боку, глядя на своего спящего Дашо, нежно поглаживая ладонью его грудь. После всех лет, прожитых вместе, она также любила прикасаться к его телу. Твердость его мышц не уменьшилась, когда он был молодым Элитным воином, пытающимся произвести на нее впечатление. Он был подтянутым, гибким и самым великолепным мужчиной, которого она когда-либо видела. И все еще был ее.

Когда ее рука опустилась ниже, его пальцы мягко перехватили ее кисть и поднесли к его губам, чтобы поцеловать ее ладонь. Подняв глаза, она увидела, что его лиловые глаза мягко светятся.

— Почему ты проснулась, моя Майса? — спросил он, отодвигаясь в сторону на узкой кровати, чтобы у нее было больше места. — Я знаю, что эта кровать не такая удобная, как ты привыкла.

— Тише, — ее пальцы осторожно заставили его замолчать. Она знала, что его действительно беспокоило то, что здесь, на Понте, он не мог обеспечить ее удобствами, к которым она привыкла. — Меня это не волнует, когда я с тобой, в твоих руках — это все, что имеет значение для меня.

— И…

— И, — продолжила она, — теперь, когда буря закончилась, ничто не мешает мне отправить сюда некоторые вещи, если мне того так захочется. Ну, например, такие, как кровать большего размера.

— Ты хочешь остаться здесь, на Понте? — он и не пытался скрыть, как сильно этого хотел.

— Конечно, — она ласково улыбнулась ему, — ты же ведь здесь.

— Но наши потомки…

— Выросли и живут своей жизнью, как и следовало.

— И наш дом.

— Без тебя это — не дом, — ответила она ему.

— Ты уверена, Майса? Мы находимся на краю Империи. Как ты уже успела убедиться, это не всегда самое безопасное место.

— Ты прав, и я не скажу, что не была напугана во время нападения, но ты был рядом.

— Здесь тебе нечем будет заняться, — осторожно предупредил он.

— Я тоже это понимаю, но я найду способ заполнить свое свободное время. Мы с Джен сделаем записи того, чтобы другие могли научиться готовить пищу. И я уверена, что есть много рецептов, с которыми мы можем познакомить остальных. Кроме того, я все еще обладаю медицинскими знаниями. Я могу помогать тебе, когда это будет необходимо, как раньше, до появления нашего потомства.

— Ты была великолепна, — согласился Луол, нежно улыбаясь и вспоминая те времена.

— Особенно я хочу остаться здесь из-за Мак. Я знаю, ты ее успокоил, и она доверяет тебе, но все же… Она молода и так далеко от своего дома. Ей понадобится кто-то, кто представлял потомство раньше, чтобы поговорить.

— Ты, моя Майса, — он наклонился, чтобы нежно поцеловать ее губы, — действительно подарок Богини. Большинство женщин не такие понимающие или заботливые.

— Я не знаю об этом, но я также очень люблю Мак. Джен тоже, хотя ее было немного сложнее узнать.

— Она более сдержанная из них двоих, но она такая же заботливая и великодушная женщина.

— Она, должно быть, пришлась по душе Богине, раз та одарила ее бусинами и позволила им перейти к ее истинной паре.

Майса пыталась скрыть зависть из своих слов, но Луол хорошо ее знал.

— Майса…

— Я знаю, и мне очень жаль. Я искренне порадовалась за них, Нихил и Maк, Трейвон и Джен. Честно. Все они достойны чести обрести истинные пары. Я просто хочу…

— Того же?

— Нет, чтобы Богиня сочла, что я достойна быть твоей парой.

— Похоже, Дженнифер и Маккензи имеют на это право, — сказал Райден своей истинной паре, когда те наблюдали за парой, находившейся внизу. — Суджа-бусины не утешают и не приносят мир нашему народу, как это было задумано ранее. А вместо этого они заставляют подвергать сомнению их ценность.

— Как мне исправить это, Райден? Потому что они были правы, это моя вина. Когда я прокляла их, то не просто делала невозможным наполнять их тела, но также и их души.

— Ты знаешь, что должна сделать, моя Богиня.

— Я не знаю, что делать, — грусть наполнила ее глаза, когда она посмотрела на свою пару.

— Ты можешь сделать все, на что пожелаешь, Богиня, и я знаю, как ты хочешь сделать это. Когда ты простишь себя за Великую Инфекцию, твоя благодать придет к тем, кто не имел к этому никакого отношения. Ты сама сказала это Ким. Она — начало, и она внесла уже свой вклад, так же, как Маккензи, Дженнифер и все остальные. Но только ты можешь все завершить, — большие ладони Райдена нежно обхватили лицо его Богини, стирая большими пальцами ее слезы, которые выступили в ее прекрасных глазах. Его Богиня никогда не должна плакать. — Просто прости себя, милая.

Богиня глубоко вздрогнула и, закрыв глаза, попыталась сделать то, на что, по мнению Райдена, была способна сама.

— Никогда больше не говори ничего подобного, Майса! — Луол сердито воскликнул, садясь прямо на кровати. — Ты самая достойная из женщин и единственная, кому я когда-либо хотел бы подарить свою бусину Дашо! Если это, — он схватил свою косу с бусиной истинной пары, — заставляет тебя думать по-другому, то я сниму ее и никогда не надену снова!

— Луол! Нет!

— Да, потому что эта бусина не столь важна для меня. Важна лишь ты!

— Нет, Луол, — она протянула дрожащую руку, касаясь, где должна была быть его бусина. — Посмотри…

Луол нахмурился, но посмотрел туда, куда были устремлены ее лиловые глаза, и шокировано выдохнул. Та бусина, которую он угрожал снять, не была его бусиной.

Это была бусина Майсы.

Его пристальный взгляд устремился на ее косичку, и он почувствовал, как его глаза наполнились слезами от того, что он увидел на ней свою бусину истинной пары.