Кира Стрельникова - Научи меня любить [CИ]

Горничная проводила Лилю до лестницы, они спустились на первый этаж и снова прошли длинным коридором почти до самого конца, и служанка остановилась перед деревянной дверью с резьбой, распахнула её.

- Прошу, госпожа, - склонив голову, она отступила в сторону, и Лиля шагнула за порог просторной столовой.

За большим овальным столом, накрытым белоснежной, с вышивкой, скатертью, уже сидели оба, и Томас, и Дейн. Сама комната была светлой, в белых с лавандовыми мазками тонах, кое-где тронутых позолотой. Проникавший в большие окна солнечный свет вообще создавал иллюзию веранды. На столе стояло множество тарелок с закусками, розеток с мёдом, блюдо с оладьями, а перед мужчинами – совершенно разные наборы завтрака. Том уплетал омлет с двумя сосисками, фасолью в томате и грибами, Дейн изящно расправлялся ножом и вилкой с классической глазуньей с беконом, рядом в глубокой миске – творог, политый мёдом. Палач предпочитал пить крепкий чай из внушительной, почти полулитровой на вид кружки, на которой скалился серебристый череп с костями, и Лиля чуть нервно не хихикнула. Очень говорящий знак, да уж. Перед тарелкой Дейна стояла чашка из прозрачного костяного фарфора с чёрным, как дёготь, кофе, и в пару к нему молочник со сливками.

И такой резкий контраст в одежде: Дейн в белоснежной рубашке, жилете цвета грозового неба с искрой, светлые волосы под солнечными лучами отливают серебром. Лицо, как обычно, непроницаемое. Том же, в футболке и наверняка в штанах, с явным аппетитом жевал омлет, и не скрывая удовольствия от поглощения пищи. И вместе с тем, они оба составляли удивительно гармоничную пару, как инь и ян, тёмная и светлая половины друг друга. Судья и Палач…

- Доброе утро, - ровно поздоровался Дейн, едва взглянув на замершую на пороге девушку. – Садись, завтракай.

- Как себя чувствуешь? – дружелюбно поинтересовался Томас, его глаза прошлись по фигуре Лили, закутанной в халат. – Выспалась, отдохнула?

- Да, вполне, благодарю, - сдержанно отозвалась Лиля, поспешно отвела взгляд и приблизилась к свободному стулу, жадно косясь на горку оладий.

- Отлично, - снова взял слово Судья, промакивая наколотым на вилку кусочком белого хлеба желток. – После завтрака я проверю твоё здоровье, и уже связался с портным, он прибудет к полудню и обеспечит тебя гардеробом на первое время, - продолжил он невозмутимо, даже не глядя на замершую Лилю. – По дому можешь ходить везде, туда, куда нельзя, двери закрыты. Захочется погулять – есть внутренний сад. Надеюсь, ты понимаешь, что на улицу одной не стоит выходить, - Дейн бросил на неё пронзительный, тяжёлый взгляд, и Лиля поспешно кивнула.

Куда она пойдёт, одна, без денег и в халате? Как бы тоскливо ни было здесь, глупостей совершать девушка не собиралась. В том числе, и затрагивать щепетильную тему предстоящего аукциона. При одной только мысли внутри всё леденело, и сознание начинало биться в истерике, и Лиля поостереглась предпринимать попытки отговорить этого пугающего лорда не продавать её. Вчера это казалось таким простым и единственным решением, а теперь при виде непроницаемого лица лорда Сеттена Лиля с трудом могла заставить себя проглотить кусок. Вот если бы с Томом поговорить…

- Ты вспомнила о своём прошлом? – заговорил снова через некоторое время Судья, маленькими глотками прихлёбывая кофе.

Почему-то его слова отозвались холодом в груди, и Лиля вздрогнула, зябко поёжившись. Вспоминать, из-за чего она решила прыгнуть с моста, отчаянно не хотелось.

- Н-нет, - отозвалась Лиля, уткнувшись взглядом в тарелку и разом перестав ощущать вкус оладья во рту. – И не хотела бы, - совсем тихо добавила она, запив горячим какао – Томас налил ей из чайника.

- Ну, думаю, к аукциону всё равно вспомнишь, - ровно произнёс лорд Сеттен, допивая кофе, потом отставил чашку и внимательно посмотрел на девушку. – Жду в гостиной рядом, - после чего поднялся и вышел из столовой, не оглянувшись.

Лиле немедленно захотелось вздохнуть с облегчением, в обществе Томаса она чувствовала себя немного свободнее всё-таки. Проглотила очередной кусок оладья, покосилась на Палача и робко улыбнулась.

- Скажите, а этот… аукцион совсем-совсем никак не отложить? – рискнула спросить она, несмотря на тугой узел в животе, завязавшийся при этих словах.

Том с сочувствием посмотрел на неё и покачал головой.

- Дейн и так пошёл навстречу, три дня – самый долгий срок, на который можно отодвинуть это событие, - пояснил он.

- Почему? – немного удивилась Лиля, отставив пустую тарелку и обхватив ладонями чашку с какао.

- Потому что полуночные попадают в наш мир строго за пять дней до даты своего рождения, - последовал ответ, от которого узел стал лишь крепче.

- А… при чём тут мой день рождения? – любопытство оказалось сильнее страха, и Лиля продолжила расспросы.

Томас помолчал, и волнение и беспокойство Лили подскочили, она нервно облизнула губы, не сводя с него настороженного взгляда.

- Тот, кому ты достанешься, чтобы никто больше не смог забрать тебя, должен лишить тебя девственности в день рождения, - ровно ответил он, не отрывая взгляда от чашки с чаем.

Лиля же хмыкнула, хотя и немного смутилась от деликатной темы, и дёрнула плечом.

- Кажется, у меня были отношения в родном мире, - как можно невозмутимее ответила она.

Палач откинулся на спинку, взяв чашку, и покачал головой.

- Лиля, в этом мире ты – снова девственница, - пояснил он, и в его взгляде девушка подметила мелькнувшее сожаление. – Таково правило. И… есть ещё нюансы, но их тебе объяснит тот, кто купит, - всего на мгновение замявшись, сказал Томас.

Лиля же внезапно добавила:

- Если захочет, да, вы забыли уточнить? – её голос звучал тихо, а в голове никак не укладывалось только что услышанное.

Как-то совсем нелепо получается, ещё и девственность вернулась. А вот отношения… Плохо они вспоминались, вызывая уже знакомую головную боль. Что-то было не то с этими отношениями в том, родном мире, и теперь ещё сильнее не хотелось вспоминать. Томас же, длинно вздохнув, допил в три глотка чай и поднялся.

- Пойдём, Лиля, Дейн не любит ждать, - он едва заметно поморщился.

Девушка не стала спорить, молча поднялась и вышла за Палачом из столовой в соседнюю комнату. Едва обратила внимание на обстановку, не сводя взгляда с сидевшего на диване Дейна. Безупречный и холодный, настоящий аристократ, и бесконечно далёкий. Только глаза, смотревшие пристально и неотрывно, гипнотизировали и притягивали. И голос, неожиданно мягкий, бархатистый, обволакивающий.

- Сядь, Лиля.

Она, как зачарованная, подошла к дивану и опустилась, судорожно стиснув края у горла.

- Дай руку, - последовал ещё приказ.

- З-зачем? – испуганно вырвалось у Лили, однако сердце почему-то забилось часто, как у птички.