Ирина Смирнова - Стив [СИ]

Он так трогательно смотрелся, что я не выдержала и, взяв в руки протянутый мне ремень, кивнула ему в сторону кровати:

— Я действительно на тебя очень зла…

Стийв радостно улыбнулся, вставая с колен и снимая рубашку. Чуть склонив голову на бок, проказливо улыбнулся, быстро облизнул губы и, оттянув большими пальцами резинку штанов, вопросительно посмотрел мне в глаза. Я отрицательно помотала головой. Легонечко пожав плечами, Стийв медленно опустился на колени возле кровати, сцепил руки на затылке и лег на живот. Я подошла и сначала нежно провела кончиком ремня вдоль спины, по позвоночнику… А потом замахнулась и ударила… Еще раз… И еще… Стийв молчал. Красные полосы на его коже вспыхивали то слева, то справа… Я остановилась перевести дух. Злость еще не прошла полностью, но стало значительно легче. Вздохнув, все же чуть спустила с моего солнышка штаны, провела ладонью по двум округлым ягодицам и снова замахнулась ремнем… Один… Два… Три… Шесть…

Стийв резко развернулся, и я в последний момент ослабила замах и чуть сместила удар, глухо шлепнув по покрывалу.

— Юйш! Я… Я так сильно тебя разозлил? — и в глазах столько сожаления, что я не выдержала, убрала с его лба пряди мокрых волос, провела пальцем по губам… ощутила легкий поцелуй… нежно перевернула обратно на живот и начала втирать в спину масло.

— Ты… Меня простила? — напряжение в голосе, взламывающее душу.

— Конечно. Как ты себя чувствуешь? У тебя все хорошо?

— Если ты меня простила, то да. У меня все отлично.

Стийв устроился на коленях, на кровати, повернувшись ко мне, и с очень серьезным лицом проговорил:

— Я тебе должен рассказать еще кое-что важное. Очень важное. На меня сегодня на кухне напал твой дядя. Я его ранил, ножом, несерьезно. И он сбежал. Юйш, я не могу доказать, что это именно он стукнул меня по голове камнем, но, надеюсь, Зэйх сказал тебе, что это именно он…

— Да. Я знаю, Стийв. Знаю, что это он напал на тебя и пытался убить Зэйха, — каким-то безумно усталым голосом ответила мне Юйша. Потом пристально посмотрела на меня:

— А почему ты сразу не рассказал мне, что Мойшэ напал на тебя снова? Сегодня?

Я изобразил честный преданный взгляд:

— Так ты же сразу дернулась отвозить Зэйха, так что я решил тебя подождать и рассказать все тебе, когда вернешься. Вот я и рассказываю, — на всякий случай я еще добавил честности и преданности, чтобы точно никто не смог обвинить меня в попытке утаить важную информацию.

Ну да, я подумал и решил, что лучше уж выдать все Юйше перед отъездом и получить от нее какие-то рекомендации, как действовать и к кому обращаться, случись что.

Потом она уселась в кресло, я пристроился у нее в ногах, положив голову к ней на колени и наслаждаясь лаской, практически готовый мурлыкать как котенок. Она сомневалась, стоит ли ей завтра улетать, я уговаривал ее, доказывая, что ничего страшного со мной тут больше не случится. Потом мы попытались понять, почему Мойшэ вдруг решил убрать меня и Зэйха. Так ничего путного и не придумали. Повторное нападение на меня еще можно было как-то списать на инстинкты. Он узнал, что мы нашли Зэйха и, встретив меня на кухне, запаниковал. Правда, тогда возникал вопрос, кто ему сообщил о спасательной операции и о том, что я во все это замешан. Хотя о последнем догадаться проще простого. Ну и насчет того, что Зэйха не засосало, тоже можно было легко убедиться, прогулявшись на болото. Мы там сильно не прибирали, палка-багор осталась валяться.

Еще, конечно, Юйшу очень насторожили сведения о женщине, которая всем заправляла и чей голос показался мне знакомым. Но я побожился, что она точно не с хутора и точно не Лайра. А значит, при виде чужаков я буду прикидываться ветошью и падать в самом неприметном месте двора.

Потом, приказав мне запереться изнутри, Юйша ушла общаться с семьей. Общаться и прощаться в Космопорт она вылетала завтра рано утром, с солнцами.

Всю ночь я не могла уснуть, ворочаясь на кровати и обдумывая, все ли я сделала, чтобы спокойно оставить Стийва дома, без меня, на целых две недели.

Я встала вместе с тремя солнцами и разбудила свое, личное. Перевернув, еще сонного, посмотрела на его спину. Перецеловала каждый позвонок, потом намазала маслом не полностью сошедшие следы нашего вчерашнего общения, и еще раз, на всякий случай, уточнила:

— По хутору не броди, на ночь дверь в комнату запирай…

— Да, мамочка, не переживай, меня не украдут серые волки! — я тут волнуюсь за него, а он веселится!

Тут я вспомнила, что забыла ему рассказать одну важную вещь:

— Стийв, насчет Мойшэ я всех предупредила. Его не сегодня, так завтра попробуют поймать своими силами, а если ничего не получится — вызовут гвардейцев. Сам никаких подвигов не совершай! Без тебя разберутся, понятно?!

Я вчера еще раз переговорила с тетушкой Лийз, вытряхнув из нее обещание решить проблему с обезумевшим родственником, причем как можно скорее, до того, как он доберется до моего мальчика. А за ужином поговорила с семьей… Это было трудно, потому что тетушка Айлэйн и Шуйлли смотрели на меня так, как будто я вдруг превратилась в мерзкую жабу. Но возразить им было нечего. Нет, будь Мойшэ здесь, мне бы, наверное, попытались доказать, что Стийв и Зэйх переели галлюциногенных грибов, но в том-то и дело, что дядюшка бесследно исчез. И, похоже, в его исчезновении винили меня и мой гарем.

Нет, внимательно выслушав все мои рассуждения, тетушка помолчала, а потом признала, что ее муж сошел с ума и стал опасен для общества. Для мужского общества. А потом сказала, что все обвинения выдвигают мои мужчины против ее, а вот его самого тут нет. Оправдаться он не может. А ведь, возможно, мы чего-то не знаем или не понимаем, может у Мойшэ есть какая-то уважительная причина, может мы вообще все не так поняли… Про галлюциногенные грибы она не сказала ни слова, но смысл свела именно к ним.

Я покивала, изобразила на лице понимание и предупредила:

— Сейчас для меня главное — чтобы Мойшэ держался подальше от моих мальчиков. Поэтому, даже если вы вдруг все решите, что он запутался, забыл что воровать нехорошо… Даже если посчитаете, будто он неожиданно запамятовал, что бить камнем по голове опасно, а если связанного оглушенного человека кинуть в болото, то он там утонет… Даже если вы все признаете его невиновным… Главное, дорогая моя тетушка, чтобы твой муж держался подальше от моего Стийва!

«Дорогая» и «моего» я выделила голосом так, что только глухой не заострил бы своего внимания. Тетушка слышала очень хорошо, и, судя по ее взгляду, услышала и то, что вслух произнесено не было. Я дала понять, что готова выйти на тропу войны с любым, кто обидит моего мальчика. Но ей хватило ума промолчать, в отличие от моей двоюродной сестрицы: