Ирина Смирнова - Айрин, Эйнри и остальные. Книга 1 [СИ]

— Нет, спасибо, Сабина. Я просто хотела бы помыться и немного поспать после дороги.

Наконец-то дверь за болтливой тетушкой закрылась. Спать Айрин на самом деле не хотелось, поэтому, освежившись под душем, она начала разбирать сумки и одновременно исследовать содержимое шкафов. Девушка догадывалась, что здесь разбирать сумки — обязанность рабов, но из какого-то подсознательного чувства противоречия решила сделать это самостоятельно.

Когда сумки были разобраны, а их содержимое развешано, расставлено и разложено, Айрин нажала кнопку. Только не красную, а синюю. Как она и предполагала, через минут пять в дверях появился Эйнри.

— Госпожа, простите, что я позволил себе задержаться, — проговорил парень, опустившись на колени и еще не полностью восстановив дыхание после бега, — надеюсь…

И тут он испуганно замер при виде разобранных сумок, широко раскрыв глаза.

— Хорошо, я тебя прощаю.

— Неужели я так долго бежал, госпожа, что вы успели все сами разобрать? — Взгляд парня переходил с сумок на Айрин и обратно, на сумки.

— Нет, я разобрала их до того, как вызвала тебя…

— Госпожа, пожалуйста, не делайте так больше, умоляю! Если Хозяйка Сабина узнает…

— То что? Я не имею права вести себя в своем доме так, как мне хочется?

— Что вы, госпожа!.. Простите, что посмел…

— Все, забыли. Я еще не привыкла к местной манере общения, так что, будь добр, расслабься и сядь, — показывая рукой на одно из кресел. — Мне надо с тобой поговорить.

— Госпожа? — в голосе парня зазвучали испуг и изумление.

В голосе Айрин — усталость:

— Какие мировые проблемы возникнут, если ты сядешь в это кресло?

— Не сердитесь, госпожа, но раб должен либо просто стоять, либо стоять на коленях, когда с ним собирается говорить госпожа, но никак не сидеть на кресле.

— А я хочу, чтобы ты сел на кресло!

В глазах у Эйнри появилась тоскливая обреченность. Процесс внутренней борьбы между желанием выполнить волю своей госпожи и нарушением правил поведения, можно сказать впитанных с молоком матери, грозил несколько затянуться, потому что верного решения из сложившейся ситуации не наблюдалось.

— Прости, наверное, у меня от нервного напряжения дурь пошла. Конечно, это мне придется подстраиваться под ваши нормы, морали и правила, а не вам. Сядь на ковер, поудобнее, но так, как тебе можно сидеть перед госпожой.

Вздох облегчения, наверное, услышали даже рабы в коридоре.

— А теперь наконец давай спокойно поговорим. Еще на корабле мне стало понятно, что стиль моего обращения с мужчинами — это шокирующий рубец на теле местного общества. Сейчас мне пришлось осознать это с новой силой. Но у меня никогда раньше не было рабов, надеюсь, ты это понимаешь? Я выросла в мире, где женщины и мужчины равны в правах, и мне тяжело… Хотя мужчинам нашего мира в вашем государстве должно быть совсем тоскливо, но они сюда и не рвутся. А я сюда рвалась, рвалась как в замечательную сказку. Но в этой сказке живут по непривычным для меня правилам, выполнять многие из которых я не готова. Просто не готова! Это как для тебя… Подойти и избить коня или собаку, просто так, потому что у тебя плохое настроение… Понимаешь? Конечно, я очень рассчитываю на помощь Сабины, но мне бы хотелось рассчитывать и на твою помощь тоже.

— Госпожа, простите, но я… Мне не совсем понятно, что вы хотите от меня? Я готов выполнять все, что вы пожелаете, но я очень смутно представляю, что же именно вы желаете!

Эйн всем своим видом изображал одно большое раскаяние, хотя было видно, как он напряжен и озадачен.

— Понимаешь, я не хочу и не могу просто использовать рабов, как вещи, но и не хочу создавать подобными своими капризами проблемы для вас и причины для сплетен у соседок… К тому же мне очень не хотелось спровоцировать наказание какого-нибудь раба без моего на это желания, как это произошло с тобой в начале нашего разговора. Ведь, по сути, я должна была тебя наказать либо за невыполнение моего приказа, либо за нарушения правил поведения раба, верно?

— Да, госпожа. Госпожа будет добра и накажет меня отдельно от других рабов?

— Ты вообще слушаешь то, что я тебе говорю или нет?! Ты же понимаешь, что такое произошло именно потому, что я не умею с вами правильно общаться?! А совсем не потому, что мне этого хотелось!

— Не сердитесь, госпожа! На самом деле я очень понятливый, — и на лице парня наконец-то появилась легкая улыбка. — Со следующей недели к вам будет приезжать учитель из «Лагеря для госпожей», чтобы вы через полгода смогли сдать большую часть экзаменов экстерном. Вот в процессе активного обучения у вас и начнет появляться много вопросов. Я с радостью отвечу вам на них с точки зрения раба, но только если вы собираетесь и наказание рассматривать с этой точки зрения, мы тут все избалуемся.

Говоря все это, Эйнри с личиком невинного ангелочка внимательно изучал взглядом потолок.

— Не получится. Не успеете — войду во вкус, и вы все взвоете от моей жестокости. Ладно, можешь идти заниматься своими делами. И передай Сабине, что я передумала насчет обеда.

— Слушаюсь, госпожа!

Эйн, упав на колени, поцеловал кончик ее туфли и быстрой молнией исчез за дверью.

А девушка очень сильно заинтересовалась: «Если это избалованный раб, то какие же тогда не избалованные?!»

Не прошло и десяти минут, как в комнату вошла Сабина, а за ней следом пятеро рабов с подносами, на которых находилось огромное количество тарелок.

Парни поставили подносы на стол, приняли коленно-локтевую позу, и Сабина начала их «накрывать». Раб, на спине которого были первые блюда, аккуратно подполз к ногам Айрин, держа в зубах ложку.

— Сабина, сервировка, конечно, оригинальна, но вообще-то я привыкла есть за столом…

— Простите, госпожа, но это и есть стол. Вернее, столы. Это такой метод наказания и прежнюю госпожу он очень развлекал. Конечно, если госпожа придумает какой-нибудь свой метод обучения…

— Нет, госпожа предпочитает оставить пока все как есть. — В напряженной тишине очень громко прозвучал облегченный вздох одного из рабов. — Какие еще оригинальные виды наказания приняты в этом доме?

— На самом деле их у нас мало. Плетка, прут, веревка и анфаллос, вот настоящие средства воспитания. А это так, почти профилактика. Вот столы для еды, подставки для ног, доска для глажки белья…

— Ну, это же совсем жестоко! Его же могут обжечь!

— Ну что Вы, госпожа! У нас есть специальные покрывала для таких целей. Раб-стол, подающий горячее, особенно супы, имеет гораздо больше шансов обжечься. Кстати, вы кушайте, пока все не остыло.

Когда все блюда были испробованы, наступило время экскурсии. Сначала Сабина провела новую владелицу по всему дому сверху донизу. Показала, где находится библиотека, где — зал для приема гостей. Дом был красив и огромен. И чувствовалось, что у дома есть хозяин — все дверные петли смазаны, ни одна половица не скрипит, ни пыли, ни грязи… На полах ковры, красивые и яркие так же, как и рисунки на стенах. Поверхностное обследование дома заняло чуть больше часа, после этого настала очередь сада. Сад был тоже выше всяких похвал. Небольшие фонтаны, скамеечки в тени деревьев, маленькие скульптуры детей и животных, клумбы с цветами… От осознания, что все это принадлежит ей, у Айрин захватывало дух и становилось немножко страшновато.