Алекса Райли - Золушка

Прежде чем я могу хоть как-то отреагировать, мое платье задирается до талии. Звук рвущейся ткани достигает моих ушей, когда я чувствую теплое дыхание напротив своей киски. Комната наполняется звуком тяжелого дыхания. Я чувствую, как мой клитор начинает сильно пульсировать. Я всегда хотела покорить Стоуна. Но это чувство потребности и желания что-то новенькое для меня. Очень сильная нужда закипает в моей крови, и я почти уверена, что Стоун может это почувствовать.

Я пытаюсь поднять бедра, чтобы сильнее прижаться к его губам, но громкое рычание останавливает меня. Я смотрю на Стоуна, его рот дышит в мою киску. Он просто смотрит на нее. Затем я понимаю, что он вдыхал меня. Как будто пытался навсегда запечатлеть запах в своей памяти.

— Пожалуйста, — умоляю я, нуждаясь в его губах на мне.

Его глаза встречаются с моими.

— Я… — он запинается, закрыв глаза на секунду, перед тем как снова их открывает, как будто пытаясь что-то понять. То, что он, похоже, не может контролировать себя рядом со мной, только больше заводит меня. Стоун — само воплощение контроля — теперь находится в растерянности, когда дело доходит до меня. Винни. Маленькой медведицы, которую легко забыть. Я выделяюсь только потому, что выгляжу немного по-иному, в отличие от остальных.

— Я хотел, чтобы ты умоляла меня. Хотел услышать, как ты просишь меня заставить тебя кончить. Просишь трахнуть тебя. Хотел заставить тебя повторять, что ты моя, снова и снова.

Дерьмо. Возможно ли кончить от одних лишь только слов?

— Но сейчас мне не хочется этого делать. Тебе не нужно умолять меня. Я должен просто дать тебе это. Я становлюсь слабаком, когда дело касается тебя, моя Винни. Я не могу мыслить здраво. Я схожу с ума. Я больше ни в чем не уверен.

— О, мой Бог! — я откидываю голову назад, потому что не могу смотреть на него. Я не знаю, что с этим делать. Я хочу все вышеперечисленное.

Затем я ощущаю его рот. Теплый язык, который медленно и нежно скользит по моим складочкам. Видимо, я все-таки буду его умолять.

— Стоун, — хныкаю я, нуждаясь в большем. Это слишком нежно. Нужно немного жестче. Немного глубже.

Моя просьба была услышана. Стоун захватывает ртом мой клитор. Его руки двигаются к моим бедрам, удерживая меня на месте, когда оргазм окутывает мое тело. Я дергаюсь напротив его лица, но Стоун продолжает сосать, поглощая каждую каплю моего освобождения.

Этого слишком много. Поэтому я хватаю его за волосы. Я уже подумываю о том, чтобы отстраниться, но он легко отпускает меня, когда мои пальцы скользят по его прядям.

Затем он принялся тереться о мое тело, пока не рухнул рядом со мной, обняв меня, положив свою голову мне на грудь. Я чувствую, что его язык лижет ложбинку между моих грудей, заставляя меня извиваться. Я чувствую, что мое тело все еще гудит от оргазма, как и всякая часть меня, которая связана с клитором.

Тяжелый член Стоуна прижимается к моему бедру, но он не заходит дальше. Он, на самом деле, кажется более довольным, чем я. Как будто это у него только что был лучший оргазм в его жизни, а не наоборот.

— Я соскучился по тебе в моей постели, — наконец-то говорит он. Мне жаль, что я не видела его лица в этот момент, потому что ему явно нравится использовать мою грудь в качестве подушки. Если бы кто-то сказал мне неделю назад, что буду вот так вот лежать вместе с ним, я бы ответила, что он сумасшедший.

— Ты ненавидел, когда я ложилась в твою постель, — напоминаю ему. Иногда я думала, что, если бы я прекратила забираться к нему в постель и следовать за ним по пятам, то, возможно, он позволил бы мне остаться.

— Так и было, — признается он.

Я проглатываю комок, который образуется в моем горле. Надо же мне было придраться к тому, что он сказал, и убить весь момент. Почему я не могу позволить себе насладиться хоть чем-нибудь?

— Мне нужно идти.

Он встречается с моими глазами, недоумение читается на его лице.

— Пожалуйста, Стоун. Мне нужно больше времени. — Чтобы пореветь в подушку, находясь как можно дальше от тебя.

Я вижу, что он сражается с собой, но затем поднимается с дивана, подхватывая меня. Подол моего платья опускается, снова прикрывая меня. Я даже не спрашиваю, где мое нижнее белье. Я уверена, что оно разорвано на три части и валяется где-то рядом.

— Гвен подбросила тебя сюда?

Я киваю, смотря куда угодно, только не на Стоуна. Я не хочу, чтобы он видел слезы, которые угрожают вырваться на свободу. Боже, я, наверное, самая ужасная пара для альфы. Я не какая-то сильная волчица, которая может спариться с ним из-за одного комплимента, как это происходит между Гвен и Кси. Я девушка, которая не может скрывать свои чувства, и я знаю, что мои эмоции написаны на моем лице на всеобщее обозрение. Вот почему я хорошо справлялась со всем, когда отворачивала лицо в сторону, чтобы избежать неловких моментов.

— Я отведу тебя, моя милая Винни, — я замечаю, что он не говорит «домой». Гвен говорила, что Стоуну будет очень тяжело отпустить меня сегодня вечером, но, похоже, для него это не так уж и сложно. Я думала, что он будет спорить со мной, и, по какой-то причине, то, что он уступил мне, меня раздражает.

Я провожаю Винни домой и целую ее в щеку. Я не настаиваю на большем, но мой волк скребется изнутри. Это самая сложная вещь, которую мне когда-либо приходилось делать.

Единственное, что помогло мне пройти через это, это тот факт, что ее запах теперь на мне, и это заставляет меня думать, что я стал на шаг ближе к ней, как к своей паре. Если я могу сделать ее счастливой и доставить ей удовольствие, то я только этому рад.

Я наблюдаю, как она закрывает дверь в свой дом, затем оглядываю периметр, чтобы убедиться, что здесь безопасно. Что-то не нравится мне этой ночью. Я обхожу ее дом несколько раз, но не ощущаю ничего странного. Я отбрасываю это чувство на задний план, объясняя это сверхзаботой о своей паре. На всякий случай завтра утром я заберу ее и отведу на работу. И, возможно, украду у нее поцелуй, если быть полностью откровенным.

Сегодняшний вечер был таким замечательным — дегустация и наслаждение ее телом. Я не могу дождаться нашей совместной жизни, когда буду наслаждаться ею так часто, как только захочу. Лежать рядом с ней — еще та пытка, потому что я помнил, каково это — спать с ней в одной постели. Как я хотел вкусить ее сладость, но не мог так сблизиться с ней.

Я поворачиваюсь, чтобы вернуться к своему грузовику, на моем лице сверкает улыбка, но внезапно ветер меняется, и я ловлю чужой запах. Я резко разворачиваюсь и бегу в лес.

Я прыгаю в воздухе и меняю форму, разрывая одежду на себе в клочья, прежде чем приземляюсь на землю на четыре лапы. Я рычу, достаточно громко, чтобы кто бы это ни был мог услышать этот рык и испугался.